17
Энн устало потерла глаза и откинулась на спинку стула. Йоханна давно спала, негромко похрапывая, а Энн все сидела над шестой по счету статьей. Карин Дильс намекнула девушке, что хорошо бы сдать эту статью до конца следующей недели, и Энн старалась как могла. Но сегодня дело шло туго.
Она не могла писать о Матиасе. Не могла — и все. Что ей написать сейчас? «Это такой человек, что поссориться с ним означает оторвать кусочек собственного сердца»? Слишком слащаво, хотя и правда. Только эта правда касается ее одной.
Энн вздохнула, отхлебнула из кружки остывший кофе и снова склонилась над клавиатурой ноутбука.
«Прежде всего, поражает работоспособность этого человека. Его умение выкладываться на сцене и вне ее так, как будто он завтра умрет и сегодня играет в последний раз. В такие моменты кажется, что через него Бог ниспосылает нам откровения. Кто знает, сколько жизней изменил Матиас Реннер тем, что просто каждый вечер выходит на сцену…»
Подумав, Энн убрала пункт про Бога — еще обвинят в излишней религиозности. Но остальное она убрать не могла, потому что это правда, как она есть.
Карин уже сообщила девушке, что после того, как цикл статей об «Оводе» будет сдан, Энн дадут новое интересное поручение. Надо будет официально оформиться в штат и вплотную заняться написанием статей о культурной жизни Германии. Что ж, это ничем не хуже племен, которые едят только крокодилов.
Энн улыбнулась. Если бы она только могла поделиться этим с Матиасом. Рассказать ему, как счастлива, что ее мечты сбываются. Она получает то, что хотела: место корреспондента в одном из крупнейших немецких изданий… только вот радость победы отравлена ссорой с Реннером. И эти непонятные отношения с Альбертом… Как распутать клубок? Или хотя бы разрубить одним махом?
То, что она испытывает к Матиасу, не похоже ни на ее чувство к Альберту, ни на предыдущие влюбленности. Все это казалось мелким и мимолетным… Энн хотелось, чтобы Матиас снова был с ней. Но она упустила свой шанс, не подозревая о его существовании. Вряд ли Реннер сможет забыть ее жестокие слова.
Энн бросила взгляд на часы — почти три — и решила отправляться спать. Осталось шесть дней мюзикла, и нужно провести это время с пользой. Что будет потом, Энн старалась не думать.
Во вторник Энн едва не опоздала на службу. Лизбет еще в пятницу предупредила ее, что будет отсутствовать, и забота о костюмах целиком ляжет на плечи Энн. В костюмерной девушку уже ждал Альберт. Он сидел в кресле и теребил в руках кружевной платочек. Тонкое плетение расползалось в его пальцах. — Энн, дорогая, я ждал тебя, — заявил он и протянул руки ей навстречу.
— Прости, я немного опоздала. — Энн повесила сумочку на крючок и оглядела помещение. Кажется, все в полном порядке. — Тебе что-нибудь нужно?
— Да, — пылко заявил Кершнер. — Мне нужна ты. Я устал ждать.
Он вскочил с кресла и привлек ее в свои объятия. Не успела девушка опомниться, как его губы прижались к ее. От неожиданности у Энн перехватило дыхание, и она непроизвольно приоткрыла рот, чем Альберт сразу же воспользовался.
— Ах так! — прервал поцелуй резкий голос Люси. — Я его повсюду разыскиваю!..
Энн оттолкнула Альберта и отошла к столу. Не хватало еще, чтобы эта дикая кошка набросилась на нее. Кажется, придется стать свидетельницей неприятной сцены. Энн даже не радовало, что Кершнер явно решил порвать с Люси.
— Люси, пожалуйста, не надо скандалов! — говорил он. — Я же уже говорил тебе, что между нами все кончено!
— Говорил, как же! — возмутилась Люси. — Три раза. И каждый раз и дня не проходило, чтобы ты не оказался в моей постели!
— Не говори глупостей! — возмутился Альберт. — Я снова повторяю тебе, чтобы ты перестала скандалить, шпионить и лезть в мою жизнь. Все кончено, пойми.
— Еще посмотрим, чья возьмет, — прошипела Люси и вылетела из костюмерной, как ошпаренная.
— Прости, милая, — повернулся к Энн Кершнер. — На чем мы остановились?
— Кажется, тебя ждут на репетиции, — напомнила Энн. Ей хотелось побыть одной. Отставка Люси ее совсем не радовала.
Альберт пожал плечами и вышел.
Вот как все повернулось. Энн рухнула в кресло. Сейчас Люси раструбит на весь театр, что подлый Альберт ее бросил и теперь ухлестывает за Энн. Кажется, вот он, заветный статус девушки Кершнера. Только почему так грустно и противно?
Поцелуй Альберта ни в какое сравнение не шел с поцелуями Матиаса.
— Нужно что-то решать, — пробормотала Энн. — Ты о чем? — Криста, которая попросила пришить к блузке оторвавшуюся пуговицу, вертелась перед зеркалом, приложив к себе одно из платьев Сиси. — Правда, мне идет?
— Идет, — кивнула Энн, оставив первый вопрос без ответа.
Ее статус официальной девушки Альберта, так нелегко ей доставшийся, сразу же начал ее тяготить. На Энн оглядывались и шептались по углам — видимо, Люси успела растрепать кому ни попадя, как с ней обошелся подлый Кершнер. Это было неприятно. Если бы Энн грела изнутри всепоглощающая любовь к Альберту, тогда девушка просто не обращала бы внимания на сплетни. Но ее чувство к Кершнеру съёжилось, словно проткнутый воздушный шарик. Альберт хороший, и так приятно все-таки добиться своего, но в глубине души Энн понимала, что долго вместе они не останутся.
— Ты правда теперь девушка Альберта? — спросила Криста.
Энн вздрогнула.
— Кто это говорит?
— Да все. И Люси Хаген в первую очередь. Это же очевидно. Хотя мне немного непонятно — вроде же ты встречалась с Матиасом? — Криста покачала головой, словно осуждая ветреность подруги.
— Вовсе я с ним не встречалась! — возмущенно сказала Энн. — Мы просто друзья.
— А Хейди говорит, что ты целовалась с ним в гримерке.
— Это было давно и неправда. Матиас — мой друг, и все.
— Именно поэтому он в последние дни ходит как в воду опущенный, — усмехнулась Криста. — Сознавайся, подруга. У тебя с ним ничего не получилось, и ты обратила внимание на Альберта? Я же предупреждала тебя, что Матиас не заводит отношений на работе.
— Тем более, он женат, — подхватила Энн. — Все, вот твоя блузка.
— Спасибо, — улыбнулась Криста. — Хочешь пойти со мной на репетицию? Все равно сидишь и скучаешь.
— Ну… хочу. Что вы там репетируете до сих пор?
— Амалия считает, что нам нельзя расслабляться. Поэтому мы осваиваем кое-какие изменения в хореографии, чтобы было чем удивить венцев. Австрия должна затрепетать.
— Жаль, что я это вряд ли увижу.
— Но ты ведь приедешь к нам? — Криста приобняла подругу. — Не бросишь нас в одиночестве?
— Всю труппу? В одиночестве? Конечно, не брошу, — развеселилась Энн. — Только работать костюмером вряд ли буду.
