Ознакомительная версия.
— Алло! Лиз, к тебе пришли! Выйди и посмотри сама кто, пока папочка не отправил твоего гостя обратно. Ждем.
Джейк почувствовал, как на щеке болезненно задергался мускул и по всему телу на запредельных частотах завибрировали нервы.
Через минуту из зала показалась чарующе прекрасная Элизабет. В темно-синем шелковом платье, обтягивающем тоненькую талию, с затейливой прической и изящным колье с сапфирами на точеной шее, она казалась неземным видением.
У Джейка перехватило дыхание, и он не сразу смог ей сказать:
— Привет!
Побледнев, она молча, явно не веря своим глазам, долго смотрела на него. Не здороваясь, трепетно спросила:
— Зачем вы здесь? Вы же ясно мне показали, что я вам вовсе не нужна.
Он наклонился к ней и горячо попросил, отчаянно страшась, что она не согласится:
— Это не моя вина, поверь! Просто я не получил вовремя твоего сообщения! Пойдем, нам надо поговорить.
Папаша немедля взъерепенился, суматошно хлопая крыльями:
— Куда идти? Как поговорить?!
Энн властно взяла его под руку.
— Не мешай! — И отвела его в сторону.
Он упрямо застыл, широко расставив ноги и не делая больше ни шагу.
Джейк настойчиво повторил, глядя в глаза Элизабет и истово стараясь ее убедить:
— Одевайся и пойдем!
Она недоверчиво посмотрела на него, наконец решилась, тяжело вздохнула и неуверенной походкой пошла к гардеробу. Мистер Талертон кинулся ей вслед, напоминая потерявшегося щенка. Тщетно попытался ее остановить:
— Дочка! Ты куда?!
Лиз чуть дрожащими руками забрала у заинтригованного гардеробщика шубку и позволила Джейку накинуть ее ей на плечи. Талертон топтался вокруг, не зная, как образумить дочь. Элизабет, одевшись, ласково его успокоила:
— Я позвоню потом, папа. Не волнуйся. С Новым годом, мама!
Мать понимающе подмигнула.
— Поздравляю, Лиз! Поезжай спокойно! С Новым годом, с новым счастьем!
И, не обращая внимания на сраженного подобным поворотом событий отца, пара вышла из здания.
Энн с мягкой иронией наблюдала за суетливыми движениями бывшего мужа, не знавшего, на что решиться: бежать за непослушной дочерью или махнуть на нее рукой и вернуться в зал. В приступе мучительного раздвоения он горячо воскликнул:
— Нет, это что такое?! Никакого покоя! И когда же это кончится?!
Энн насмешливо проговорила, тряхнув головой, отчего сверкающие капельки в ушах вспыхнули еще сильнее:
— Ты что, не понял, что все уже кончилось?
Не веря ее словам, он недоуменно замер, на мгновение превратившись в соляной столб.
— Как кончилось?
Она тихо засмеялась, мечтательно глядя вслед ушедшей паре.
— Ну, считай, что ты только что познакомился с собственным зятем.
— Да Лиз давно меня с ним познакомила.
— Ну, тогда ты знакомился с сослуживцем, а сейчас — с родственником.
Мистер Талертон огорченно нахмурился, не понимая, что женщины находят в неприметном на его взгляд парне.
— Да выдумываешь ты все! За ней такие супермены увиваются, а тут…
Энн снисходительно погладила его по рукаву.
— Не ревнуй! И человек он хороший, и любит она его. Думаю, что и он ее — тоже.
Он посмотрел на просветленное лицо когда-то самого близкого человека и покаянно подумал об утраченном счастье. Взял ее под руку и мирно предложил:
— Может, пойдем в зал? — И они медленно вернулись в море громкой музыки и смеха…
На улице падал мягкий снежок, из ресторана чуть слышно доносилась мелодия старинного французского шансона, пронзая сердце томной грустью. Джейк посмотрел на Элизабет и забеспокоился. Ее непокрытые волосы уже припорошило пушистым снежком. Вспомнив о ее недавней болезни, быстро повлек ее к машине.
— Ты же замерзнешь!
Она отрицательно взмахнула рукой.
— Да с чего? Тепло так на улице… — Но, чтобы его успокоить, быстро села в салон.
В напряженном молчании подъехали к дому. Припарковав машину, прошли мимо знакомых охранников, провожающих старый год. Те отсалютовали Джейку полными фужерами шампанского, признавая в нем победителя. Через пару минут, поднявшись на седьмой этаж, очутились в квартире. Все так же в молчаливом напряжении сняли верхнюю одежду и прошли в комнату. Устроились на большом диване, он — с одной стороны, она — с другой, оставив между собой для безопасности разделительное пространство. Джейк пригладил растрепанные волосы и вопросительно посмотрел на Элизабет, не зная, как приступить к объяснению. Она, неверно истолковав его взгляд, нервно проговорила:
— О чем вы хотели со мной поговорить, мистер Форрест?
Он протянул руку, ухватил ее за ладонь и подтянул поближе к себе.
— Слушай, не суетись, понимаешь ведь, что мне не до светских условностей… — Он нервно взъерошил только что приглаженные волосы. — И бросай называть меня на «вы», я от этого себя столетним дедом чувствую. Мы же не на работе. — Он с нежной улыбкой обвел взглядом ее застывшее в ожидании лицо. — Да, здорово я тебя запугал. Но больше притворяться не буду. — И, глядя в ее расширившиеся от изумления глаза, признался: — Я тебя люблю!
Она замерла, не смея верить услышанному, а он, взяв ее руку, стал целовать холодные безжизненные пальцы. Не дождавшись ответа, обреченно подумал, что она уже встретила другого и сам он перешел в область преданий. Неуверенно спросил:
— Ты не передумала?
Она пристально вглядывалась в его лицо, ища подтверждения давно ожидаемому признанию, и, когда осознала, что это серьезно, внезапно всхлипнула один раз, другой и вдруг залилась такими отчаянными слезами, что он встревожился.
— Что с тобой, солнышко мое? Тебе плохо?
Всхлипывая и заикаясь, она с трудом проговорила:
— Нет, мне хорошо. Это я от радости.
Он протянул руки и хотел прижать ее к груди, но она оттолкнула его.
— Я умоюсь! — панически вскричала она и убежала в ванную.
Он прерывисто вздохнул от охватившего все его существо облегчения и тихо засмеялся, ласково глядя ей вслед. Да, таких горючих слез в ответ на свое признание он не ожидал. Вскоре она вернулась, смыв с лица всю косметику и переодевшись в висевший в ванной синий махровый халат, сразу став похожей на юную девочку.
Он молча притянул ее к себе, не оставляя сомнений в своих намерениях. Лиз зажмурила глаза и радостно подалась навстречу его горячим рукам.
Расстегнув непослушными пальцами верхние пуговички, он сдвинул халат с ее загорелого плеча, обнаружив, что грудь не стянута лифчиком. Губами коснулся нежного розового бутона, который от нежного прикосновения напрягся и потемнел. Руки, как магнитом, потянуло к бедрам. Провел ладонью по нежному шелку кожи и понял, что, кроме халата, на ней больше ничего нет. Сморщился, застонав, словно от боли.
Ознакомительная версия.
