Морган усмехнулся.
— Прости, что лишаю тебя возможности понежиться в ванне.
Она небрежно взмахнула рукой.
— Ничего, приму в другой раз.
Моргану хотелось сказать, что он не прочь принять ванну вместе с ней, но он понимал, что сейчас подобное предложение неуместно.
— Через полчаса, — сказал он.
Дениза кивнула, и он зашагал к душевым.
Быстро принял обжигающе горячий душ, переоделся и выскочил на улицу. Холодный ветер ударил в лицо. Надо как можно скорее добраться до дома и первым делом просушить волосы, не то схватишь воспаление легких, решил Морган. Но едва оказался в тепле и расчесал отчаянно нуждающиеся в стрижке волосы, почувствовал острое нежелание куда-либо выходить снова. Решительно осудив себя за слабость, он надел теплую куртку, натянул на голову вязаную шапочку, сунул руки в перчатки и поспешил к Денизе.
Она была одета в теплые рейтузы, большой пушистый свитер, а ноги ее утопали в мягких мохнатых тапочках. Волосы высушить она еще не успела — на голове красовалось скрученное в тюрбан полотенце. Морган шагнул в дом и поскорее закрыл за собой дверь, не давая холодному ветру унести тепло.
— Снимай куртку и проходи в гостиную, там теплее, — пригласила Дениза. — Надеюсь, ты не будешь против, если я пока буду расчесывать волосы?
— Конечно, нет. — Он разделся, повесил куртку в шкаф, сунул перчатки и шапку в карман и проследовал за Денизой в гостиную.
Дениза устроилась в кресле возле окна, а он сел напротив на диван. Кот собственнически вспрыгнул ей на колени и, покрутившись, лег, очевидно считая ноги своей хозяйки чем-то вроде удобной подушки.
— Он не слишком-то уважительно к тебе относится, — заметил, чуть усмехнувшись, Морган.
Дениза сморщила носик.
— О таком понятии, как уважение, он, судя по всему, не имеет ни малейшего представления. По правде говоря, я подумываю, не завести ли мне собаку. — Последние слова она произнесла, глядя на Смитсона. Стоило ей погладить бесцеремонную тварь между ушками, как тут же раздалось довольное урчание. Кот прикрыл глаза и устроился поудобнее.
Дениза сняла с головы полотенце, взяла расческу с крупными редкими зубьями и принялась расчесывать волосы. Терпения ей явно не хватало, поскольку уже через минуту она начала буквально выдирать целые клочья.
— Что ты делаешь! — возмутился Морган.
— Расчесываю спутанные пряди, — как ни в чем не бывало ответила Дениза.
— Да ты же их так выдерешь!
Она усмехнулась.
— Не бойся. Мне часто приходится это проделывать. Когда у тебя длинные и густые волосы, выбора просто нет. — Она снова принялась яростно работать расческой. — Знаешь, я подумываю, не постричься ли мне.
Морган не выдержал.
— Даже думать об этом забудь! — Он вскочил на ноги, подошел к ней и протянул руку, чтобы забрать расческу. — Дай мне сейчас же.
Дениза, слегка удивленная его реакцией, беспрекословно подчинилась. Он встал сзади нее и начал осторожно расчесывать ей волосы. Занятие это доставило ему гораздо больше удовольствия, чем он ожидал.
— Обрезать волосы? Да ты просто с ума сошла. Не смей, слышишь? Такую роскошь… Мне так нравятся твои волосы. Пожалуйста, не режь их.
Морган услышал, как она сдавленно сглотнула. Почувствовал ее смущение. Конечно же, он понял, что с ней творится.
— Хорошо. Не буду, — наконец произнесла она.
Как только закончил расчесывать, Морган обошел кресло и опустился на колени возле Денизы. Протянул руки, и она с готовностью скользнула в его объятия. Уткнувшись лицом ему в шею, она прошептала:
— Я скучала по тебе.
Морган отодвинулся, обхватил ее лицо руками и заглянул в глаза. Он увидел в них боль и сомнения. Как схоже с тем, что испытывает он сам…
— Научи меня, как справиться с собой, — мягко попросил он. — Дай мне время, чтобы прийти в себя.
— Конечно, — кивнула она. Взгляд остановился на его губах.
Он понял, о чем она думает, и осторожно поцеловал ее. В голове промелькнула мысль: «Я хочу жениться на этой женщине». Но тут же подумалось о другом. Отец никогда не узнает, если его сын обретет счастье в браке. А ведь он всегда мечтал об этом. Боль сжала сердце. Неожиданно возникло желание утопить свою непрекращающуюся боль в объятиях нежной чувственной женщины, но Морган понимал, он всего лишь пытается, как и раньше, забыться. Он не мог так поступить с Денизой. Она не заслужила подобного отношения к себе. Если они и станут когда-либо близки, то это будет полное единение душ и тел. Он отвернулся и сдавленно проговорил:
— Прости.
— За что?
Он покачал головой.
— Печальные воспоминания накатывают так внезапно. Я помню, что чувствовал, когда умерла мама, но я знал, что не один, что есть отец, который утешит и поддержит меня. Он был для меня всем, должно быть, потому мне так тяжело было потерять его.
— Я знаю, я все понимаю. Когда мой брак развалился, всю свою любовь я отдала сыну, все свои надежды я связывала с ним, а когда его не стало…
Морган сжал ее крепче в объятиях.
— Мне очень жаль. Каким бесчувственным ты, должно быть, считала меня, когда я пытался заставить тебя забыть об этой ужасной трагедии.
— Нет. Ты был прав. Жизнь продолжается. Однако я отказывалась это признавать. Ты заставил меня понять это. Бен открыл мне глаза.
— Бен?
Она кивнула.
— Он был готов к смерти. Какая поразительная мудрость. Он знал, что нужно быть готовым к неизбежному концу, который ждет всех нас. Но ко мне — и к тебе — он придет еще нескоро. Я хочу быть готова, когда придет мое время, и единственный способ сделать это — прожить жизнь, наполненную любовью. Моему сыну это не удалось, и мне казалось, что и я не должна жить. Но я ошибалась. Именно Бен помог мне это осознать. Как раз это и хотел он сказать мне, когда пожелал, чтобы ты не слышал нашего разговора и отослал тебя из дома. Он дал мне понять, насколько сильно ты умеешь любить.
Морган невольно вздрогнул. Боль холодной рукой сжала его сердце. Глаза защипало от слез.
— Я не уверен, что это так, — внезапно охрипшим голосом проговорил он.
— А я в этом уверена, — возразила Дениза. — Так должно быть, потому что ты нужен мне, Морган. Ты очень мне нужен.
Ледяной ком в его груди начал медленно таять. Боль постепенно отступала.
— Я постараюсь, — прошептал он. — Ради тебя я постараюсь.
Она прижала его к себе крепко-крепко, потом отодвинулась и распрямила плечи. В глазах появился огонек. Он уже видел его прежде, но что это будет означать теперь, решил не задумываться. Разве у него есть выбор?
— Ты можешь начать с Рождества, — провозгласила она.
