— Мне пора. А ты еще можешь посидеть, выпить кофе.
— Что мне тут делать без тебя? — жалобно произнесла Валери.
Он развел руками.
— Подумай о вечном. О любви и смысле жизни, например. Или о том, кого же в конце концов выбрать.
Через секунду она уже смотрела на его удаляющуюся спину.
— С ума сойти! — прошептала Валери. — Поразительно!
Еще несколько секунд она сидела за столиком, а потом кинулась следом за Арнольдом, на ходу надевая пальто.
Она нагнала его у автобусной остановки и только тогда осознала, что Арнольд почему-то сегодня без машины. Он изучал расписание городского транспорта и не видел Валери. Она медленно подошла к нему и тронула за плечо.
— В этом ресторане подают плохой кофе? — спросил он.
— Я не люблю сидеть в ресторанах в одиночестве. Точнее я вообще никогда так не делала.
— Попробовала бы. Вдруг понравится.
— Арнольд, пожалуйста, прекрати! — взмолилась она.
Валери была в отчаянии. Когда она шла на встречу с ним, то надеялась, что он обрадуется, увидев ее. Ведь Арнольд спокойно отнесся к тому, что ей нужно сделать паузу в их отношениях и разобраться в себе. А как оказалось, его хладнокровие было мнимым. Видимо, он все же очень сильно переживал, раз опустился до банальной грубости.
— Чего ты хочешь? — Он тоже был на взводе. — Зачем догнала меня?
— Где твоя машина?
— Так ты только об этом хотела спросить?
— Нет, но раз уж спросила…
— Я попал вчера в небольшую аварию.
Валери ахнула.
— О, Арнольд, с тобой все в порядке?
— Как видишь.
— Ты был у доктора? Переломов нет? А сотрясения?
— Я же сказал, что авария была несерьезной. Пострадал лишь мой автомобиль.
— О, это я во всем виновата! — воскликнула Валери, прижимая ладони к груди. — Какая же я дура! Ты едва не погиб, потому что перенервничал из-за нашего вчерашнего разговора.
— Любите же вы, женщины, преувеличивать, — проворчал Арнольд, но Валери заметила, что он смягчился.
— Милый, так ты ходил к врачу?
— Да, да и еще раз да. Успокойся. Я жив и здоров. Кстати, подходит мой автобус, так что говори быстрее то, что собиралась.
— Приезжай ко мне домой завтра вечером, — затараторила она. — Сразу после работы. Это очень важно! Обещай, что приедешь.
— Если скажешь зачем.
— На самом деле я сделала выбор. Завтра ты о нем узнаешь.
— А сейчас ты не можешь сообщить о своем решении? — раздраженно спросил он, поглядывая на автобус, замерший у остановки.
— Нет, только завтра!
Арнольд в последнюю секунду вскочил на подножку.
— Хорошо, я приеду.
Валери помахала рукой вслед уходящему автобусу и прислонилась к фонарному столбу, потому что силы внезапно покинули ее. Еще парочка таких испытаний, и она последует примеру своей матери: запрется в своей комнате, чтобы уйти от проблем.
Валери раскидала подушки по дивану, зажгла несколько свечей, расставила на столике столовые приборы и откупорила бутылку вина. Этот вечер должен стать переходным в ее жизни. Сегодня она покажет своему жениху, как сильно хочет быть с ним. Немного романтики не помешает. Ведь Арнольд так много сделал для нее. А его терпению можно только позавидовать. Нужно иметь крепчайшие нервы, чтобы выдержать выкрутасы Валери, которыми она регулярно потчевала его всю последнюю неделю.
Валери еще раз осмотрела комнату: все ли готово. Свидание будет идеальным, можно не сомневаться. Арнольд запомнит его надолго.
Через минуту в коридоре послышался шелест шагов. Валери уселась на диван, приняла картинную позу и уставилась на дверь. Однако не выдержав, вспорхнула со своего места и, когда в комнату вошел мужчина, кинулась ему на шею и страстно поцеловала.
— Ого! Это ты так рада меня видеть?
Валери испуганно вскрикнула: это был не Арнольд! Перед ней стоял тот, чей образ терзал ее долгие годы. Тот, кого она страстно хотела забыть, но все же продолжала помнить каждую черточку его лица.
— Что ты здесь делаешь?! — воскликнула она, удивленно глядя на Коула. — Я… я вовсе не тебя ждала…
Уверена? — спросил ее внутренний голос. Когда за ужином ты во всеуслышание заявила, что весь вечер пробудешь у себя в комнате, и попросила никого тебя не беспокоить, не надеялась ли ты, что Коул непременно заглянет, чтобы узнать, в чем дело?
— А кого же? — Он изобразил изумление. — Ты прячешь где-то любовника? Ну ты даешь, Валери! Вот так скромница!
— Прекрати нести чушь. — Она вернулась на диван. — Я жду Арнольда. Он должен прийти с минуты на минуту.
На этот раз Коул удивился по-настоящему.
— Так это для него ты надела прозрачный пеньюар, который ничего не скрывает, устроила любовное ложе на полу и стащила из запасов Джаспера лучшее вино? Интересно, что бы это могло значить?
— Попробуй угадать.
Коул сел рядом с ней, обняв ее за плечи одной рукой.
— Ага, понимаю. Крошка Валери наконец-то сделала выбор.
— Как вы меня все достали! — Она оттолкнула его руку. — Только и слышу: выбор, выбор, выбор. Сделай выбор, Валери. Прими решение.
— И вот результат. — Коул указал на гору подушек. — Думаешь, Арнольд оценит твои старания?
— Об этом ты никогда не узнаешь. Уходи, Коул. Нечего тебе здесь делать.
— Я не слышал звонка в дверь. Арнольд еще не приехал. Как только он появится, я мигом исчезну. — Он положил голову ей на плечо. — Ох, как от тебя приятно пахнет. Что за духи?
— Какая разница? Ты все равно в них не разбираешься.
— Скажи, Валери, а почему ты устроила для Арнольда романтический вечер, а со мной даже не поговорила? Я разве не имею права знать о том, что ты предпочла мне чванливого молокососа?
— Арнольд твой ровесник. И он не чванливый.
— Ответь на мой вопрос, будь так добра.
Она отсела от него, но Коул тут же придвинулся снова.
— Я поговорила бы с тобой позже.
— Когда? Послезавтра в аэропорту? Между прочим, я был уверен, что ты пакуешь чемоданы, собираясь со мной в Токио.
— Держи карман шире.
— А почему, собственно, ты решила остаться с Арнольдом? Чем он лучше меня?
— Я хорошенько подумала и поняла, что мне не хочется всю жизнь выслушивать от тебя оскорбления и искать твое бренное тело в постелях чужих женщин.
— Я ни разу тебя не оскорбил. Никогда. Что же касается любовниц…
— И слышать ничего не хочу, — перебила его Валери. — Не вздумай морочить мне голову. Я уже не передумаю. Решение принято.
— Везет же Арнольду. Он настоящий счастливчик.
— Почему ты говоришь это с таким глумливым выражением лица?
— Мне его жаль. Ты его живьем сожрешь, моя маленькая людоедка.
