– Но ведь это же чудесно!
Элис потерлась щекой о бархатистые розовые бутоны.
– Грег попросил меня стать его женой.
Глаза Мэгги вновь поневоле увлажнились.
– О, Элис! Я так рада за тебя!
Шагнув вперед, она нежно обняла старшую приятельницу.
– Не знаю, Мэг, как мне тебя и благодарить, – сказала та. – Ведь если бы не ты, Грег и дальше считал бы меня хорошим другом, а сам продолжал бы встречаться с… Ну ты понимаешь.
– Да, конечно. – Тут радость Мэгги совершенно некстати была нарушена воспоминанием о плачевном окончании собственного романа. Через силу улыбнувшись, она еще раз поздравила Элис, добавив в конце: – А сейчас мне пора заняться работой.
Вздохнув, Мэгги открыла пенсионный файл. Проверяя выплаты текущего месяца, она вдруг наткнулась на имя, показавшееся ей знакомым.
Винс Пазалини.
Так зовут одного из пенсионеров. И точно так же звали убитого распространителя наркотиков, о котором Мэгги недавно прочла в газете.
Изо всех сил стараясь успокоить ускоренно забившееся сердце, она в то же время велела себе не делать поспешных выводов. В конце концов, у убитого может быть тезка.
Мэгги щелкнула мышью на файле под названием «Послужной список», и по ее спине побежали мурашки. Файл был защищен паролем. А ведь она считала, что просмотрела все файлы. Наверное, этот просто пропустила.
Что же за секреты в нем хранятся?
– Возьми немного цветов, – заглянула в кабинет Элис. – Мне нужно хотя бы частично освободить стол.
Мэгги улыбнулась, принимая из рук приятельницы вазу с кремовыми розами.
– Ммм… как пахнут!
– Дурачок, он выложил кругленькую сумму, – со счастливым видом проворчала Элис, подразумевая Грега.
– Ну и что? Ты достойна каждого лепестка, – твердо напомнила Мэгги. – Не забывай этого. – Она поставила вазу на стол, потом спросила: – А скажи, Элис, где-нибудь хранятся дубликаты пенсионных файлов?
– В моем компьютере. Кто из пенсионеров тебя интересует?
– Винс Пазалини.
Элис покачала головой.
– Что-то не припомню такого имени.
– Видишь ли, у меня появились некоторые сомнения насчет этого Пазалини. По-моему, ему переплатили значительную сумму денег. Я хочу проверить все ведомости. Не говори пока ничего ни Лукасу, ни Грегу. Не хочется, знаешь ли, тревожить людей понапрасну. Тем более что я еще ни в чем не уверена.
– Не беспокойся, ничего не скажу. Мне нравится твоя щепетильность. Вообще, как бухгалтер ты лучше своего предшественника.
– Спасибо.
Сев за компьютер Элис, Мэгги нашла и распечатала интересующий ее файл. Здесь он не был защищен паролем и оказался значительно меньше по размеру.
Вернувшись к себе, она прочла информацию. Винсу Пазалини сейчас шестьдесят семь лет, его пенсия переводится на банковский счет здесь, в Сиэтле. Проверив списки пенсионеров, Мэгги очень удивилась, узнав, что многим из них деньги ежемесячно переводятся в тот же банк.
Она задумчиво потерла лоб. Скорее всего, сам Эдмонтон и установил пароль на этот файл. И наверняка сделал это неспроста. Если Мэгги взломает защиту, ей удастся добраться до некой дополнительной и, вероятно, секретной информации.
Наполнив большую чашку кофе, она вернулась за стол, радуясь про себя, что предстоящее решение головоломки отвлечет ее от личных неурядиц.
Мэгги взяла блокнот и стала записывать все варианты пароля, которые пыталась применить. Она использовала дату рождения, имя, адрес, телефонный номер…
Ничего. Тогда Мэгги задумалась, как поступила бы сама, окажись она на месте Эдмонтона. Она принялась наугад набирать комбинации цифр и букв. Вскоре у нее зарябило в глазах, но положительного результата она так и не добилась. Тогда Мэгги принялась осматривать стол в поисках подсказки. Она даже опустилась на четвереньки и заглянула под стол, надеясь увидеть где-нибудь записанный на всякий случай пароль.
– Мэгги?
Удивленный голос Лукаса Хаммера заставил ее вынырнуть из-под стола. При этом, пятясь, Мэгги стукнулась головой о столешницу.
– Ой! – Она на миг зажмурилась от боли.
И от смущения. Потому что вид у нее сейчас был еще тот: волосы взъерошены, кожаная юбка неприлично задралась.
В такой ситуации джентльмен отвернулся бы. Но не таков был Лукас! Он словно приклеился взглядом к обтянутой красной кожей попке Мэгги. Его губы непроизвольно приоткрылись.
К счастью, Мэгги успела вынуть из уха сережку с красным камнем. Потерев макушку, она улыбнулась Хаммеру и протянула ладонь с лежащей на ней сережкой.
– Вот, обронила.
Лукас кивнул. Его взгляд был затуманен, дыхание слегка ускорено. Мэгги вдруг почувствовала себя стриптизершей, стоящей на сцене и пожираемой жадными взглядами зрителей.
– Похоже, папочкино свидание оказалось более удачным, чем наше, – произнес Хаммер, кивнув на букет роз.
– Да, Грег и Элис, похоже, поладили.
– Мы бы тоже могли неплохо… гм… поладить прошлой ночью.
Лукас закрыл дверь кабинета и вновь повернулся к Мэгги, которая, видя это, машинально придвинулась поближе к телефону. Если босс предпримет что-то, она позвонит в службу охраны или, на худой конец, шарахнет его аппаратом по голове. Странно, как мужчина столь импозантной внешности может обладать такими извращенными сексуальными вкусами.
– М-да… – неопределенно протянула Мэгги. – Ничего, может, как-нибудь в другой раз. – После дождичка в четверг.
Лукас приблизился на шаг.
– А если сегодня вечером?
– Жаль, но у меня на сегодня другие планы.
Которые не включают в себя кнуты, цепи, кожаные трусы и бюстгальтеры, а также весьма двусмысленные развлечения в специально оборудованных комнатах некоторых ночных клубов.
Представив себе все это, Мэгги с трудом подавила гримасу отвращения.
– Хорошо, а завтра?
Мэгги спросила со вздохом:
– Могу я дать ответ завтра?
Губы Лукаса обиженно дрогнули.
– Разумеется.
Мэгги подошла к двери и распахнула ее.
– Спасибо, что заглянули, мистер Хаммер… Мне еще нужно поработать, конец месяца, знаете ли…
Лукас недовольно засопел.
– Тогда до завтра.
Оставшись в одиночестве, Мэгги вернулась к прерванному занятию. Увидев на столе пачку жевательной резинки, лежавшую здесь, по-видимому, с незапамятных времен, она внесла ее название в строку пароля.
Нет, не то.
Она набирала названия жевательных резинок, которые только могла вспомнить, но все безрезультатно.
А ведь ответ где-то здесь, рядом. Усиленно моргая, Мэгги смотрела прямо перед собой, не сознавая, что ее взгляд устремлен на один из висящих на стене плакатов. На нем была надпись: «Гран-при 1997». Странно, никто из сотрудников никогда не упоминал о пристрастии бывшего бухгалтера к конноспортивным соревнованиям.
