Она не клала трубку, пока не услышала отбой. У нее в ушах все еще звучал любимый голос, когда она выключала свет.
Заведующая Службой помощи выслушала объяснение Санди с пониманием.
— Нам будет очень не хватать вас, но это как раз тот случай, когда стоит придерживаться старой истины: благотворительность начинается с близких. Конечно, следует уладить проблемы с вашей тетей. Если решите к нам вернуться, будем всегда рады вам.
Итак, одной проблемой стало меньше. Но оставалась другая, ее нельзя было решить немедленно, поскольку Беатрис находилась в командировке.
Хотя у Санди хватало дел, время тянулось для нее мучительно медленно. Она знала, в чем причина: так будет до тех пор, пока она не вернется на остров.
Вечером она вытащила Полли на сеанс в кинотеатре на Колмор-роу. Потом они ужинали в итальянском ресторанчике на Хилл-стрит.
К полудню следующего дня вполне можно было вылететь на Менорку, если бы не необходимость разговора с Беатрис.
После ланча Санди отправилась на летнюю художественную выставку. Когда она вернулась, Полли таинственно поманила ее и протянула бумажку.
— У меня для тебя сообщение. Мужчина, который не назвался, просил, чтобы ты, как только освободишься, позвонила ему по этому телефону.
Номер имел бирмингемский набор цифр. Очень удивившись, Санди поднялась к себе и набрала его.
— Алло? — услышала она.
У нее перехватило дыхание:
— Что ты делаешь в Бирмингеме?
— Ты помнишь хозяев той вечеринки… Уоллесов?
— Конечно, помню.
— У них свой самолет. Я встретил вчера Криса в Аливенсе. Он сказал, что они собираются в Бирмингем, и я напросился с ними. Как ты смотришь на совместный ужин сегодня?
— Со всеми вами?
— Нет, со мной. Только мы вдвоем.
— С удовольствием. Где?
— В «Элиоте» на Юнион-стрит. Ты там бывала?
— Нет.
— Тем более тебе понравится. Это мой любимый ресторан для особых случаев.
— А это именно такой случай?
— Конечно. Мы ведь впервые собираемся поужинать вместе в Бирмингеме.
От его голоса у Санди закружилась голова. Она не могла сообразить, что ответить.
— Нам надо с тобой кое-что обсудить. Мы сможем встретиться в семь тридцать?
— Хорошо, я согласна.
— Жду тебя. — Помолчав, он добавил: — Мне очень тебя не хватает, — и повесил трубку.
Санди сидела не двигаясь, и обдумывала его слова. Значит, Мартин в Бирмингеме и через три часа они снова будут вместе. И более того, он скучает по ней!
В следующее мгновение она почувствовала, что готова петь, смеяться от переполнявшего ее чувства радости. Вот только что ей надеть по такому случаю?
Она помчалась вниз к экономке, которая всегда была для нее палочкой-выручалочкой.
— Полли, ты слышала о ресторане «Элиот» на Юнион-стрит?
— По-моему, это очень шикарное заведение. Помню, после войны его посещали самые известные люди…
Когда Полли начинала вспоминать о прошлом, ее трудно было остановить.
Санди озабоченно вздохнула.
— Меня сегодня пригласили в «Элиот». Что мне надеть? Что-нибудь элегантное?
— Разве теперь одеваются элегантно? — усмехнулась Полли. — Когда твои родители пригласили меня на обед в ресторан по случаю моего шестидесятилетия, мне совсем не понравилось, как все были одеты. Вот я помню…
— Да-да, дорогая, я знаю, что сейчас совсем не то. Но все же это более шикарное место, чем-то, где мы с тобой ужинали вчера.
— Конечно. Тот ресторанчик довольно затрапезный, — согласилась Полли. — Так кто же ждет тебя в «Элиоте»? Тот человек с приятным голосом?
— Да.
— Уж не в него ли ты влюблена?
— Да, только не надо об этом распространяться. Я не хочу, чтобы об этом знал еще кто-нибудь.
— Разве я выбалтываю чужие секреты?
Санди покачала головой.
— Я всегда доверяю тебе свои сокровенные тайны.
— Уж если он примчался к тебе со своего острова, значит, всех нас ждут новости, которые ты больше не захочешь держать в секрете. Насколько мне известно, мужчина приглашает свою даму в «Элиот», если он хочет сказать ей нечто важное, — заключила Полли. — В таком случае, ты должна выглядеть сегодня наилучшим образом. Пошли наверх и вместе посмотрим твой гардероб. Если не найдется ничего подходящего, воспользуемся вещами твоей матери. Она, я думаю, не станет возражать. Если ты все же хочешь получить ее разрешение, у меня есть номер факса в ее отеле в Манчестере.
— Пошли разберемся, а потом я приму ванну и сделаю маникюр.
В шесть сорок пять Санди уже была готова.
— Я сейчас вызову такси, — предложила Полли, с одобрением осматривая результат их совместных усилий.
— Нет, я пойду пешком, — возразила Санди. — Сегодня прекрасный вечер, и здесь недалеко. Заодно успокоюсь. Сейчас я нервничаю, как артистка перед выходом на сцену.
— Если он сделает тебе предложение, приведи его ко мне, прежде чем дать ответ. Ты разумная девушка и никогда не делаешь глупостей, но знаешь его мало. А любовь часто бывает слепа. Мне же сразу станет ясно, что он за птица.
— Ты хочешь невозможного. Он, вероятно, меньше всего думает о женитьбе. Пока, дорогая. Спасибо тебе за помощь. И не жди меня, я могу вернуться поздно.
— Дело твое, — Полли поджала губы. — Ты взрослая и не такая ветреница, как твои сестры. Иди, я больше ничего не скажу. Всего тебе хорошего, моя милая.
Санди направилась на Юнион-стрит мимо собора святого Филиппа, потом через Темпл-роуд. Она гадала, известно ли Полли о том, на что намекала Беатрис. Следом пришла другая мысль — почему Мартин назначил свидание у ресторана, вместо того чтобы зайти за ней? Может, ему не хочется встречаться с ее близкими?
Санди постаралась отогнать эту неприятную мысль и наслаждаться приятным летним вечером.
По взглядам, которые девушка время от времени ловила на себе, она чувствовала, что выглядит совсем не так, как обычно. В туалете, который они с Полли нашли в шкафу матери, она чувствовала себя шикарной дамой.
Этот наряд был совсем не в том стиле, какой обычно предпочитала Эмилия. Возможно, он был приобретен случайно и отложен подальше после того, как его отверг имиджмейкер миссис Лангмюр — в таком виде нельзя появляться перед избирателями. Одним словом, этот костюм цвета мускатного ореха, состоящий из маленького топа и широких брюк, лежал в шкафу до лучших времен.
К счастью, у Санди нашлись подходящие туфли под бронзу на низком каблуке. Среди коллекции матери из почти тридцати сумочек она подобрала подходящий по цвету кожаный ридикюль на тонком ремешке, с фирменной надписью Charles Jourdan, Paris. На Санди не было никаких драгоценностей, кроме колец в ушах, которые выглядели как золотые на фоне нарядного костюма.
