Керк наблюдал за взлетом вертолета, потом начал спускаться обратно к фьорду, где ждал корабль. Всего несколько дней назад ему хотелось еще раз испытать, что чувствует человек, глядя на истоки сотворения мира. Но поскольку его собственное существование ему казалось теперь бессмысленным, какая разница, как все это началось?
Он знал, что любит Дженни так, как ни одну другую женщину, но что он мог поделать? Сначала она наслушалась злобных сплетен Полы Стритер насчет «белых волков», потом стала свидетельницей супружеской измены Ингебретсена, и все это завершилось тем, что она наткнулась на этот проклятый снимок Марлы… и все было кончено. Он пытался все объяснить, но она не захотела слушать, и теперь у него не осталось ничего, кроме боли. Возможно, она его никогда по-настоящему и не любила. Возможно, хотя ему отчаянно хотелось думать иначе, она ничем не отличалась от других женщин, стремящихся пожить в сказочном, вымышленном мире, пусть даже очень недолго. И более того, он продолжал считать, что был прав, полагая, будто она боится отдать сердце мужчине, кем бы он ни был.
Так грустно, думал он, сгорбившись и начиная спускаться от ледника обратно, ведь они словно корабли, что проходят в ночи…
Боже, как сильно он ее любит!
* * *
Во время полета Дженни шевельнулась, потом застонала. Носилки стояли на полу вертолета бок о бок. Сидящий над ней Стив наклонился, натянув привязной ремень, и схватил ее за руку.
Сухие губы разжались, и она с отчаянием едва слышным шепотом позвала:
— Керк… Керк…
Стив нахмурился.
— Это я, Стив, — твердо произнес он. — Я рядом с тобой, дорогая, и всегда буду рядом. А теперь успокойся. Все будет отлично.
И она снова затихла.
Глаза Дженни открылись, и она обнаружила, что вокруг незнакомый призрачный мир, наполненный тихими, приглушенными звуками. Но откуда эти резкие запахи? Она замигала и попыталась сфокусировать взгляд, однако туман не рассеялся. Она хотела заговорить, но что-то ей мешало, будто невидимая рука заглушала те звуки, которые Дженни старалась произнести.
— Доктор, по-моему, она приходит в себя.
— Хорошо. Я почти закончил.
— Очень глубокая рана?
— Нет. Раны на голове всегда сильно кровоточат. Накладывать швы не было так уж необходимо, но без них мог остаться еще больший шрам. С ней все будет хорошо.
— Вы думаете, у нее сотрясение мозга?
— Нет. Все выглядит не таким уж страшным. Думаю, она просто потеряла сознание, что неудивительно при данных обстоятельствах.
Дженни чувствовала себя так, словно перенеслась во времени назад, в тот летний вечер, когда поймала волшебного майского жука. В восторге побежав к маме, чтобы показать ей свое сокровище, малышка разжала кулачок и увидела, что там ничего нет. Так было и теперь с ее попыткой осознать реальность сквозь головокружение и туман в глазах. Были слова. Люди. Огни. Но она никак не могла составить из них осмысленную картину окружающей реальности. Она от нее ускользала. Как волшебный жук.
— Ладно. Мы закончили. Давайте перенесем ее в ту комнату, и пускай поспит. Останьтесь с ней. Теперь мне надо вправить лодыжку другой женщине.
Дженни почувствовала, что ее поднимают, опускают, перекатывают, снова поднимают, потом ощутила прохладу постельного белья. Ее накрыли одеялом до подбородка. Кто-то, какая-то женщина спросила, нужен ли халат. Мужчина ответил, что нет. Пускай она пока полежит спокойно.
Чьи-то губы нежно прижались к ее щеке, и Дженни счастливо улыбнулась. Где-то зазвонил телефон. Это будят Керка. Ему пора явиться на вахту. А ей пора возвращаться в свою каюту. Но как прекрасна была ночь в его сильных, любящих объятиях! Снова и снова они вместе возносились в экстазе к звездам, и никогда она еще не чувствовала себя такой прекрасной, такой желанной, такой любимой…
— Дженни, ты меня слышишь?
Это не Керк.
Не слышно восхитительного нордического акцента. Однако в голосе было нечто знакомое. Но кто это? Кто целует ее в щеку?
На этот раз Дженни удалось открыть глаза, и она увидела склонившегося над ней Стива, который расплылся в широкой улыбке, встретив ее вопросительный, недоумевающий взгляд.
— Эй, соня! Добро пожаловать обратно в мир живых. Знаешь, ты всех нас напугала до смерти…
— Сэр, отойдите, пожалуйста… — Женщина в белом халате отстранила его и взялась прохладными пальцами за запястье Дженни, проверяя пульс. Потом начала обертывать вокруг ее руки манжету аппарата для измерения давления.
— Что… — попыталась заговорить Дженни, у нее накопилось столько вопросов, но медсестра попросила ее помолчать, пока она не закончит измерять давление. Наконец она кивнула в знак того, что можно говорить. И оставила их одних.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Стив.
Дженни медлила с ответом. А как она должна себя чувствовать? Какого самочувствия от нее ждут? Что происходит?
И тут она вспомнила сразу все, и случившееся захлестнуло ее ужасом: лед, карниз, падение, Карла, веревка, подъем, голос — кажется, голос Керка, затем ничего.
— Карла! — воскликнула Дженни. — Как она? Они ее вытащили?
Стив заверил Дженни, что с Карлой все в порядке.
— Она отдыхает в соседней комнате. Док починил ей лодыжку. Сказал, перелом не очень сложный, но потребовалось наложить гипс, а потом ей придется некоторое время ходить на костылях. У тебя на голове небольшая рана, — продолжал рассказывать Стив, — но сотрясения мозга нет, как опасался док. Он говорит, что тебе будет поначалу немного больно, но ты очень везучая леди.
Как раз в этот момент вошел доктор, чтобы еще раз проверить, как она себя чувствует, все ли в порядке. Он сказал, что хотел бы оставить ее в изоляторе на эту ночь и понаблюдать, чтобы убедиться, что они ничего не упустили.
— Голова болит? — поинтересовался он.
— Нет. У меня немного болит все тело, больше ничего.
— Замечательно. Сейчас пришлю вам поесть — суп, чай.
Доктор ушел, заверив Дженни в ответ на ее расспросы, что Карла тоже поправляется. Дженни спросила у Стива, который час, и была поражена, узнав, что уже около шести вечера.
— Как я снова очутилась здесь?
— Ты не помнишь, как летела на вертолете?
— Я ничего не помню, кроме того, как кто-то начал тащить нас из той дыры, а потом треск обваливающегося карниза. После этого все куда-то провалилось. — Затем, сгорая от желания узнать, действительно ли она слышала голос Керка или он существовал лишь в ее воображении, Дженни спросила: — Тот человек, который со мной говорил, который приказал обвязать Карлу веревкой, кто это был?
Стив набрал побольше воздуха, потом медленно выдохнул. Он не собирался ничего ей рассказывать об участии Керка во всей этой истории.
