— Эти перья глупо выглядят. Посмотри, они сползают мне на глаза. Я не собираюсь их носить!
— Надень их, Сие! Надень эти чертовы перья, или тебе придется проститься с танцующими девочками и перейти к тем, кто занимается стежкой одеял.
— Хорошо-хорошо, не надо на это обращать внимания…
— …и она прочла об этом в какой-то калифорнийской газете? Это не розыгрыш?
— Ага, и какой-то большой журнал поместил фотографию на следующий день. Здорово, кажется, к нам соберутся люди отовсюду — от побережья до побережья, от границы до границы.
— Дни Шоудауна становятся событием!
— Извини, Джо, я думал, что это Стив. Не знаю, что будут говорить ваши подружки, но члены бандитской шайки должны иметь усы, или, на худой конец, им надо несколько дней не бриться. Можешь передать своей девочке, что я так сказал…
— Что случилось, Кит?
Кит, сидевшая на каменных ступеньках маленькой церкви на холме в конце Главной улицы, оглянулась кругом и увидела доктора Престона, смотревшего на нее с шутливым выражением на приятном, круглом лице.
Он наклонился к ней.
— Ты выглядишь как в воду опущенная, маленькая мисс. Должно быть, на ранчо одиноко без Буна и Томаса Т.?
— Я не живу там больше. Я переехала к миссис Бейкер в квартиру над гаражом.
— Вот как? — доктор поднял брови. Вероятно решив, что ее жилищные проблемы его не касаются, он попытался завязать беседу, сменив тему разговора: — Бьюсь об заклад, ты начинаешь думать, что это представление никогда не закончится. Я прав?
Кит печально улыбнулась.
— Если только произойдет чудо.
— У нас это чудо происходит каждый год с точностью часового механизма.
— Но сейчас все не так, как в предыдущие годы, — подчеркнула она. — В этом году Бад закусил удила и играет скорее как хулиган и громила, а не как Благородный Шериф. А Гарри такой же Таинственный Бандит, как я…
Доктор подмигнул.
— Как ты — балерина.
— Спасибо. — Она бросила на него горестный взгляд. — Вы видели, как Гарри возглавляет свою мнимую банду? Даб Партридж мог бы разделать его одной рукой, а братья-близнецы продолжают разыгрывать беднягу: Стив налил ему в шляпу черной патоки, а Джо положил под седло его лошади колючки, и она унеслась с ним. Я не знаю, сколько еще Гарри сможет выносить все это, так как постоянно твердит, что не хочет участвовать в представлении…
Доктор вытащил трубку из кармана рубашки.
— Все уладится, — невозмутимо проговорил он, выбивая трубку о край ступеньки. Он бросил на нее доверительный взгляд. — Ты знаешь, я повторяю это каждый год. Так или иначе, все оказываются на высоте положения.
Его слова мало утешили Кит. Она наблюдала, как Гарри — Бандит пытался «уделать» Брата Розы, Джеймса. Ли Кокс старался изо всех сил; находясь в образе Джеймса, он долго ждал удара кулаком, но выяснилось, что Гарри знает о кулачном бое с гулькин нос, тогда Ли пришлось взять инициативу на себя и исполнить сольный номер падения навзничь якобы от удара Бандита. Рита от отвращения выронила свою папку, а Кит, стараясь подавить смех, отошла от ристалища на почтительное расстояние. Нервное напряжение нарастало по мере неумолимого приближения Дней Шоудауна.
Расстроенная, Кит забрела на маленькое кладбище за побеленной церковью и очутилась около надгробия на участке, аккуратно обнесенном забором. «Здесь покоится человек по имени Бун. Жил с ружьем и умер так же. 1876», — прочла она.
Кратко и по существу. Надгробным камнем была отмечена могила человека, который наравне с многими другими находился у истоков истории этих мест. Кит склонилась над маленькой мраморной плитой, думая о том, что Буны, и этот, и другой, являлись источником ее несчастий.
Этот Бун умер, как паршивый пес, на улице; об этом в Шоудауне знали все. Несомненно, он очень заботился о мисс Розе, так как вступился за нее, полез в драку. Это была не честная драка. И только железные нервы и меткий глаз Шерифа Джека встали на пути этого головореза. Однако этот Бун знал все-таки, за что сражался.
Кто сочинил всю эту чепуху? Бун Таггарт скептически отнесся к легенде. Но в ней должна была заключаться правда. Город не мог бы быть построен на лжи. Правда и справедливость всегда восторжествуют. Но всегда ли?
Ее правда заключалась в том, что она любит Буна Таггарта — всегда любила и будет любить. И если на свете существует справедливость, он ответит на ее любовь.
Она горько посмеялась над своей фантазией и выпрямилась. Время воздушных замков кануло в вечность, пора надежд прошла. Вчера она получила письмо от Томаса Т. Таггарта. Своим мелким небрежным почерком он писал о том, что видел «приятное маленькое угодье» в Коннектикуте с домом, построенным еще в дни революции — революция в любой форме его волновала.
«Конечно, весь штат Коннектикут займет один небольшой угол Королевского ранчо, — писал он. — Но мне понравилось, и тут можно разводить коров».
Она сочла вопрос решенным. Если Томас Т. был счастлив, то она тоже должна быть счастлива. И она будет.
Когда-нибудь.
— Кит! Кит, где ты?
Услышав Ритин голос, Кит направилась к центральному входу в церковь. Хватит себя жалеть, твердо сказала она себе. Дни Шоудауна уже совсем скоро, и она собирается быть лучшей Розой Таггарт, которую когда-либо играли, — за исключением реальной Розы, конечно.
Она должна бодро смотреть на жизнь — по крайней мере, Буна не будет рядом, ведь только его присутствие так действует ей на нервы.
— Гарри, ты не можешь все бросить. Ты не поступишь так с нами!
— Могу и сделаю!
Приближаясь, Кит услышала громкие вопли Гарри Микса, не желающего больше играть. Вот именно таким тоном и должен горланить Таинственный Бандит! Кит даже поразилась, до чего неузнаваем стал голос Гарри.
Рита и Гарри стояли в центре охваченных страхом людей — в основном это были участники массовок и рабочие сцены. Все в ужасе смотрели на разбушевавшегося человека в черной шляпе.
Мокрая черная шляпа. И мокрая черная рубашка, и брюки, и ботинки…
— Н-но я не понимаю, — обычно спокойные черты лица Риты были жесткими.
— Тогда я тебе объясню! — Гарри презрительно обвел всех взглядом. В ярости он уставился на Кит и показал в ее сторону дрожащим костлявым пальцем. — Ты! Все началось с тебя! Из-за тебя я получил сотрясение головного мозга.
— Но я извинилась!
Все посмотрели на Кит. В этот миг она с большей радостью захотела бы оказаться под могильной плитой с тем Буном, Таинственным Бандитом, чем стоять напротив этого.
— С тебя все началось. Ты сделала из меня дурака, и с тех пор я стал посмешищем. — Гарри сорвал с головы мокрую черную шляпу и бросил ее на землю. — Я злой как черт и не собираюсь больше терпеть ваше хамство!
