– Хорошо. – Она едва узнала собственный голос. – В таком случае я никогда не выйду замуж.
– О, не стоит себя ограничивать, – неожиданно подал голос Персиваль. – Если не хотите получить наследство деда, просто держитесь подальше от холостяков из знатных семей.
– Перси, не вмешивайтесь! – рявкнул Роберт. – Вы не имеете права об этом рассказывать.
Персиваль, нимало не смутившись, резонно возразил:
– Не вижу смысла хранить тайну, если наследница, все равно не собирается вступать в права наследования.
– А вас, конечно, это устраивает, поскольку дает вам возможность и дальше жить здесь бесплатно, точнее за ее счет.
– Естественно.
– Что ж, счастливо оставаться, – прошептала Триша.
Она повернулась, медленно, двигаясь как сомнамбула, вышла в коридор и пошла прочь.
Роберт звал ее, но она не оглянулась. Триша шла и думала, что ноги ее больше не будет ни в этом доме, ни а этом городе. Она вернется в Лондон и начнет жизнь сначала.
Триша шла, не чуя под собой ног, ее глаза застилали слезы, оставалось только удивляться, как она ни разу не споткнулась.
Эндрю ждал ее, прислонившись к своему «бентли». Увидев лицо Триши, он тут же бросился открывать перед ней дверцу. Она молча села в машину.
– Куда теперь? – спросил Эндрю осторожно.
– Обратно в Эдинбург. Мне нужно собрать вещи.
– И что дальше?
Триша пожала плечами, не поднимая головы. Тогда Эндрю предложил:
– Отсюда всего пара миль до Уинфилд-хауса, может, заедем к нам? Мне кажется, тебе не помешает…
– Пожалуйста, Эндрю, отвези меня в Эдинбург. Если ты устал, можешь довезти меня до железнодорожной станции, оттуда я сама доберусь поездом.
Эндрю включил зажигание, развернулся и поехал к воротам. Мерное урчание мотора вскоре убаюкало Тришу: сказались усталость и перенесенное нервное напряжение. Проснулась она, только когда в салон автомобиля стал проникать шум большого города. Она выпрямилась, открыла глаза и увидела, что «бентли» подъезжает к дому, в котором находится квартира Роберта. Эндрю затормозил и огляделся.
– Его машины нет.
– Конечно. Даже всемогущий Роберт Кэссиди не может находиться в двух местах одновременно.
Триша взялась за ручку дверцы. Эндрю повернулся к ней.
– Послушай Триша, я не могу просто высадить тебя и уехать, я хочу убедиться, что с тобой все в порядке. Давай сделаем так: ты поднимайся, собирай вещи, а я подожду здесь. А потом мы поедем ко мне и ты поживешь у меня, пока не решишь…
– Извини, Эндрю, но если ты рассчитывал, что в благодарность за помощь я стану жить с тобой, то…
– Ничего такого я не имел в виду, – быстро сказал он.
– Я прекрасно понимаю, о чем ты думал, – мягко возразила Триша.
Она вышла из машины и пошла к дому. Эндрю догнал ее и схватил за руку. Триша посмотрела сначала на их соединенные руки, потом на красивого, высокого, хорошо одетого мужчину. И ничего не почувствовала, совсем ничего.
– Ты в него влюбилась.
Это был не вопрос, а утверждение. Из глаз Триши вдруг брызнули слезы.
– Извини.
– Не извиняйся, Эндрю. Ты во многом виноват передо мной, но не в этом. Спасибо, что подвез.
Триша мягко высвободила руку и ушла, не оглядываясь, хотя и чувствовала спиной взгляд Эндрю.
Поднявшись в квартиру, Триша первым делом прошла в ванную и умылась холодной водой. Потом нашла в аптечке таблетки от головной боли и выпила. И только после этого разделась и встала под душ. Ей хотелось, чтобы вода смыла не только усталость, но и все мысли, чтобы можно было ни о чем не думать.
Выйдя из душа, Триша закуталась в длинный махровый халат, достала свой чемодан, открыла его и бросила на кровать. А потом сама рухнула рядом и горько расплакалась.
Когда в дверях спальни возник Роберт, приступ плача давно прошел, слезы на глазах Триши высохли, а сборы шли полным ходом. Роберт был без пиджака и без галстука, две верхние пуговицы его рубашки были расстегнуты. Триша позволила себе задержать на нем взгляд всего на секунду и сразу отвела глаза. Роберт был мрачен и выглядел усталым, но Трише не показалось, что он сильно встревожился, застав ее за укладыванием чемодана. Последнее ее больно задело, впрочем, боль не отпускала ее с самого утра.
– Куда ты собралась?
– Пока в отель, а потом вернусь в Лондон, начну новую жизнь.
– И начнешь ее с того, что познакомишься с мужчиной, который поможет тебе забыть меня?
Триша пожала плечами.
– Это ты сказал.
Она зашла в гардеробную и принялась перебирать одежду, отбирая те вещи, которые покупала сама, на свои деньги. Когда Триша вернулась в спальню, Роберт стоял на прежнем месте, небрежно прислонившись к косяку и сложив руки на груди. Вся его поза, казалось, говорила: «Смотрите, как я спокоен».
– Я не стану тебя удерживать, – сказал он.
– Тем лучше.
Триша фальшиво улыбнулась и бросила на кровать ворох одежды.
– Но я не допущу, чтобы наши отношения закончились вот так.
– Потому что хочешь вернуть свои акции? – кротко спросила Триша, укладывая в чемодан костюм.
– Акции меня не интересуют.
– Тогда зачем ты устроил все так, чтобы вернуть себе контроль над ними?
– Чтобы тебя защитить.
Триша резко выпрямилась и повернулась к Роберту лицом.
– От кого, интересно? – К ее глазам снова подступили слезы, но Триша делала над собой героические усилия, чтобы не расплакаться. Только не сейчас, нужно уйти от Роберта с высоко поднятой головой, – а уж потом можно будет дать волю чувствам. – Если меня и нужно от кого-то защищать, то только от тебя. – Триша покачала головой, удивляясь собственной наивности. – Я тебе доверяла! Вопреки всему, что говорил Эндрю, я верила тебе и думала, что ты будешь со мной честен.
– Я и был честен. Настолько, насколько мог. Хочешь знать, с чего все началось, как случилось, что я вообще с тобой связался?
Обувь, я забыла обувь, подумала Триша, игнорируя слова Роберта. Она снова вошла в гардеробную и крепко зажмурилась, дрожа всем телом, потому что на самом деле ей очень, очень хотелось услышать, что мотивы Роберта были с самого начала честными и бескорыстными. Но что он может сказать в свое оправдание? Он такой же, как Эндрю, только умнее, а потому еще более опасен. Естественно, он скажет что угодно, лишь бы добиться желаемого. Пакет акций, вот что ему было нужно, а вовсе не она сама. Ну и еще, возможно, он хотел отомстить за своего отца, которого ее мать бросила больше двадцати лет назад.
Триша снова почувствовала тошноту. Она открыла глаза и, взяв первую попавшуюся под руку пару туфель, вернулась в спальню. Странно, но ее чемодан исчез. Дверь в спальню, до этого распахнутая настежь, была закрыта, ключа в замке не было.
