Роберт поднимался сзади по лестнице, неотрывно глядя на соблазнительные покачивания ее бедер. Крупные локоны мягко подпрыгивали на ее спине, сладковатый запах фиалок щекотал ноздри. Непрерывная болтовня выдавала ее нервозность, приятно отдаваясь в ушах и подкармливая дикие эротические фантазии, навеваемые переливами ее ягодиц.
– И еще я покажу вам, как изготавливаю вяжущие компоненты, – продолжала Дженнифер, останавливаясь возле двери своей квартиры. Глухо звякнули ключи, и щелкнул открываемый замок. – Хотя, скорее всего, показать не получится. Я вам просто расскажу. Я использую безалкогольную основу, поэтому мои загустители…
– Я не буду входить в вашу квартиру, – перебил ее Роберт.
Дженнифер недоуменно обернулась, подумав, видимо, что ослышалась. Ее рука застыла на ручке двери, ключ еще торчал в замке.
– А я думала, что вы хотите посмотреть мой производственный процесс, – разочарованно сказала она, хотя одновременно в ее голосе явственно прозвучало и облегчение.
– Мы оба знаем, что это не очень хорошая идея. По крайней мере сейчас, для сегодняшней встречи.
– А почему не сегодня? – непонимающим тоном спросила она, как будто не подозревая, о чем на самом деле идет речь. – Вы же здесь, уже пришли. И мы заранее запланировали эту встречу. Я готовлю целый набор кремов, чтобы показать реальный процесс производства. Так что сейчас как раз удобно для обоих.
Он отрицательно покачал головой.
– Дженнифер… – предостерегающе прозвучал его голос. Его взгляд обжигал так, что им можно было плавить сталь.
В этот момент она осознала, что лучше всего спустить эту проблему на тормозах. С ее точки зрения, это наиболее безопасно. Она считала, что с любовью и с сексуальными отношениями нельзя играть, нельзя предлагать то, чего ты не можешь дать. Секс становится слишком опасным, если относиться к нему легкомысленно, он искажает женское восприятие жизни. Избыток гормонов часто заводит женщин в такие сложные ситуации, какие нельзя создать всеми другими житейскими факторами, вместе взятыми. Она много раз видела, как это случается с другими, и давно уже решила, что с ней такое не должно произойти. Нельзя терять голову из-за какого-то парня, который достаточно привлекателен и способен вывести ее либидо из-под контроля. В жизни сотни дел, которые гораздо важнее, чем секс. Правда, к сожалению, в данный момент они почему-то не приходят в голову, там назойливо, рефреном звучит только одно слово – «секс».
Дженнифер повернулась, чтобы видеть выражение его лица. Она прислонилась спиной к двери, заложив руки за спину.
– В чем дело, Роберт? – Ее глаза искрились, в них был вызов и одновременно испуг и смятение. Инстинктивный ответ на хищный блеск в его глазах. В мозгу ожила его неоконченная фраза: «Вы самая…». Желание услышать завершение этой фразы сводило с ума, толкало на то, чтобы отбросить в сторону весь здравый смысл, все предосторожности и страхи. – Вы что, боитесь, что я накинусь на вас теперь, когда рядом нет вашей секретарши?
– Нет, – жестко и решительно сказал Роберт. – Я боюсь себя. Это я накинусь на вас. – Он наклонился вперед, уперся рукой в притолоку над ее головой, прижав ее к двери. – Боюсь, что если я останусь с вами наедине, то забуду про дела, про все на свете и сделаю то, на что толкают меня мои инстинкты с той самой минуты, как я увидел вас впервые. И боюсь, что вам не удастся меня удержать.
Глаза Дженнифер расширились, и она непроизвольно высунула язык, облизав сразу пересохшие губы. Но она не попыталась спастись бегством. Это не в ее характере. Она привыкла отвечать на вызов. И да поможет ей Бог.
– Вы слишком многое принимаете как должное. Только из-за того, что я позволила поцеловать себя. Но это не означает, что вам будет дозволено и все остальное.
– Дело не в поцелуе, и вы прекрасно знаете это. Причина таится в ваших глазах, в том, как вы смотрите на меня. Причина в том огне, который загорается в нас обоих, как только мы приближаемся друг к другу ближе, чем на десять футов. – Он прижался еще плотнее к ней, почти касаясь ее тела. – Разве вы не чувствуете сейчас этот жар?
Да, он прав. Она чувствовала этот разгорающийся пожар, ощущала, как ее охватывает пламя. Как сгорает в этом пламени пресловутый здравый смысл. Как обостряются ее желания. Она даже услышала собственный стон.
– Я знаю, – тихим, вкрадчивым голосом произнес Роберт. – Это чувство сжигает вас изнутри, разрывает вас на части, терзает и мучает. Но нам придется подождать, прежде чем мы сможем выпустить это пламя наружу. Я знаю, вы не хотите ждать. Я тоже не хочу. Но это оптимальный вариант. И не надо спрашивать почему. Примите это просто как должное, как вынужденную необходимость. Но когда мы наконец соединимся, вы узнаете истинную причину всего происходящего, – закончил он.
– И какова же она, по-вашему? – прошептала Дженнифер едва слышно.
– Похоть, – то ли прорычал, то ли провыл стоящий напротив волк, – похоть в самом чистом, не облагороженном виде. Мы сожжем друг друга в пламени страсти, и это будет прекрасно и величественно. Но только тогда, когда придет время. То есть не сейчас. У нас еще будет шанс. – Он оторвался от нее нечеловеческим усилием, освобождая ее от магии своих слов, от горячего опасного взгляда своих глаз.
Дженнифер опять облизнула пересохшие губы, чтобы восстановить способность говорить.
– И когда же придет это время?
– Когда мы заключим сделку. А до этого момента мы не должны оставаться наедине. Слишком велико искушение. Принесите, пожалуйста, мой портфель. Когда мы так быстро помчались в больницу, я оставил его у вас в комнате. А я подожду здесь.
Дженнифер беспрекословно повиновалась ему. Она словно пребывала в трансе. Свое кратковременное нахождение за пределами сферы его гипнотического воздействия она использовала для того, чтобы хотя бы немного восстановить самообладание и привести мысли в порядок.
– Так что же насчет компании «Сильвер Кресент»? – спросила она, вручая Роберту его портфель. – Как же вы сможете оценить ее перспективность, если не видели производства в действии?
– Вы свободны завтра, скажем в час дня?
– Да, вполне.
– В таком случае я приведу кого-нибудь из своего персонала. Думаю, что до конца недели мы сможем завершить всю подготовительную часть, после чего подпишем контракт. А как только дело будет закончено, – его глаза превратились в яркое голубое свечение двух мощных лазеров, – я вернусь. Один. И мы отбросим в сторону все существующие правила и соединим наш жар. Мы будем гореть в этом пламени, пока не расплавимся. Это я обещаю.
– Да! – беззвучно прошептала она.
