Она просидела в своем убежище почти два часа и пришла к определенным выводам. Насчет Боско Миллигана – неясно, хотя видно, что он чувствует себя не в своей тарелке. Чувствовал. Пока не надрался. Сейчас он парень хоть куда.
А вот с рыжей стервой творилось неладное. До встречи с Боско она так и вертелась перед гостями, хохотала и трещала без умолку, но, едва увидела Миллигана, стухла в один момент. Он-то ее не видел, а интересно было бы посмотреть, как отреагирует он… А вот рыжая явно старалась избежать встречи. Держалась как можно дальше от Боско, даже обрывала разговор, если видела, что он приближается. И натуральным образом удирала. У Тюры даже шея заболела за ней следить.
Так, пора действовать. И первым делом надо затащить под какой-нибудь куст Боско и выспросить, не знаком ли он с рыжей гадюкой лично.
Тюра собрала волю в кулак и нетвердым шагом выбралась из кустов. Ее сильно качнуло на какую-то пару, и Тюра поймала изумленный взгляд дамы, явно знавшей Тюру в лицо. Плевать! Сейчас не до их идиотских манер. У нее из-под носа уводят Джона, вот что важно. А ром – это ерунда. Для той, которая работала на подиуме, ром не может стать помехой. Прекрасный испытанный секрет всех супермоделей мира: жри хоть пирожные с кремом, хоть икру, пей, что любишь, только не забудь после этого сунуть два пальца в рот…
Тюра Макфарлан знала Дом На Сваях, как свои пять пальцев. Она проскользнула внутрь незамеченной, сняла опостылевшие каблуки и бесшумно поднялась на второй этаж.
Дверь комнаты Джона была полуоткрыта, и Тюра, повинуясь злому порыву, осторожно зашла.
Вид небрежно заправленной кровати вызвал у нее такой приступ злобы, что она едва не протрезвела. Значит, здесь он ее вчера трахал, эту рыжую шлюшку? А она визжала и стонала под ним, как привыкла небось делать это со всеми своими клиентами! Джон лапал ее, охал и ахал, а она верещала какую-нибудь пошлость, типа «возьми меня всю, ковбой, сделай это со мной, я тебя чувствую»… Тьфу, мерзость!
Тюра бросилась в ванную, и ее вырвало. Стало полегче, хотя голова все равно гудела.
Надо ж так было накидаться ромом! Главное, все остальные хоть закусывали, а она, как горькая пьяница, в кустиках, в одиночку… Это все духота виновата. Ничего. Глоток воды, умыться, поправить волосы, пополоскать рот мятной водой. Тюра Макфарлан лучше всех. Так говорил папочка, а папочка знал, что говорил.
Теперь в сад! Найти Боско и поговорить с ним. Здесь что-то есть, что-то очень важное, и Тюра это выяснит.
Проходя через комнату, она вдруг остановилась. Ящик стола был задвинут неплотно, и Тюра медленно приоткрыла его, сама не зная зачем.
Джон хранил здесь оружие. Серьезные пушки типа кольта и «питона», из которых можно было запросто уложить любого хищника, а также дамский пистолет Каседас. В сельве оружие привычно и необходимо, хотя здесь, в Доме На Сваях, женщины всегда и так чувствовали себя в безопасности. Винчестер вместе со всеми ружьями хранился в оружейном чулане, отдельно.
Тюра взяла в руки маленький, словно игрушечный пистолетик с перламутровой ручкой. Подарок дяди Ричарда Каседас. Она помнила его. Каседас недоуменно пожала тогда плечами, а дядя Ричард фыркнул и окончательно утвердился в мысли, что все женщины – глупые курицы. Насчет Каседас он, несомненно, был прав…
В коридоре послышался какой-то шум, и Тюра стремительно задвинула ящик, при этом машинально сунув пистолетик себе в декольте.
Отлично он там поместился, ни единой лишней складочки. Тюра стремительно и бесшумно покинула комнату и направилась в сад, подобрав по дороге туфли.
Боско она нашла в дальнем углу сада. Он восседал за ажурным столиком в полном одиночестве, если не считать полупустой бутылки шампанского. Интересно, какая это по счету бутылка? Тюра откашлялась и выплыла на свет садового фонаря. Боско поднял голову и оценивающим взглядом обвел безупречную фигуру неизвестной дамы.
– Привет, вы ведь мистер Миллиган?
– Ааргх-взз… шт ткое? Мы знакомы, м’леди?
– Только шапочно. Вы были мужем Джилли?
Боско с подозрением уставился на незнакомку. А вдруг она из подружек его бывшей супруги?
– Я Тюра, Тюра Макфарлан. Невеста Джона Карлайла.
У Боско камень свалился с души. Он даже протрезвел от облегчения.
– О, очень приятно, сеньорита! Или мисс? Как лучше?
– Лучше старой доброй мисс ничего не придумать. А еще лучше – просто Тюра. Мы могли бы стать родственниками.
– Ох эти латиносы… Тут все всем родственники. Джилли их даже по именам-то не помнила, а попробуй скажи – обижалась. Хотите шампанского, Тюра?
Внутренне Тюра содрогнулась, представив, какой убийственный коктейль составят ром и шампанское в ее пустом желудке, но лишь очаровательно улыбнулась.
– С удовольствием, мистер Миллиган.
– Тогда уж и вы зовите меня просто Боско. Даже можно Бос. Хе-хе!
Он был потным и мерзким, на его коротких мясистых пальцах росла клочковатая шерсть, от него несло перегаром и каким-то сладким одеколоном, но он был ей нужен! Тюра стиснула зубы и включила свое очарование на полную катушку.
– Как вам Амазония, Бос? После Туманного Альбиона?
– Жарко, душно, постоянные москиты – все, как обычно. Не знаю, не задену ли я ваших чувств, очаровательная Тюра, но Туманный Альбион мне как-то милее. Хотя женщины здесь гораздо красивее. Горячая кровь, хе-хе!
– А как вам хозяйка приема? Впрочем, она не настоящая хозяйка, нанятая девица, нечто вроде обслуживающего персонала.
– Вы знаете, я ее не успел толком рассмотреть. Видел издали, на крыльце дома. Крупная дичь, если мне позволено будет так выразиться. Впрочем, я всегда любил таких. Маленькие цыпочки – большие проблемы, так я считаю, хе-хе. А вы с ней знакомы?
– Знакома? Да нет, это сильно сказано. К тому же она, кажется, из Лондона, а я там редко бываю. Странно…
– Что именно, прелестная Тюра?
– Мне показалось, вы с ней знакомы. Во всяком случае, она вас явно узнала. Я видела, как она на вас смотрела.
– Да? Вы меня заинтриговали. Как ее зовут, нашу долговязую красотку?
– Боюсь наврать… кажется… да, точно. Морин О’Лири.
– О черт!
Тюра подалась вперед. Приблизительно так чувствует себя рыбак при виде сильно и нервно дернувшегося поплавка.
Боско Миллиган явно знал это имя.
– Не пойму, это возглас радости или досады, мой дорогой Боско?
– Это ярость, моя красавица! Чистая, незамутненная ярость. Давайте выпьем. Нет повести печальнее на свете, как говорится…
– О, так это романтическая история?
