Мартин знал, когда лучше придержать язык за зубами. А потому промолчал, надеясь, что лейтенант все же смягчится и возьмет его с собой.
Между тем шефа Мартина заботило другое.
– Что ж, если повезет, то хозяин ресторана расколется и отдаст нам Сантьяго. Надо только немного его припугнуть. – Лейтенант потер руки. – Так что скоро ублюдок увидит небо в клеточку.
– Если раньше не доберется до Джейн, – пробормотал Мартин и повернулся к двери.
– Стой! – рявкнул Чиверс. – Если хочешь вернуться на работу, Хендерсон, то отправляйся к врачу. Немедленно. Это приказ.
В этот момент у Мартина все прежнее неудовлетворение от работы и планы на будущее выкристаллизовались в одной мысли: Джейн. Мартин почувствовал, что сыт по горло и своей карьерой, и всей своей опостылевшей, пустой жизнью.
У него не было времени обдумать все хорошенько, но он уже знал, что не хочет больше ложиться в не согретую женским телом постель, не желает жевать на завтрак холодные сандвичи и не жаждет гоняться за негодяями вроде Сантьяго, которых потом выпускают на свободу. Свет в конце тоннеля забрезжил для него только теперь, когда в его жизнь ворвалась Джейн.
Мартин повернулся к лейтенанту Чиверсу, к человеку, с которым был знаком несколько лет, которого уважал и которому многим был обязан. Они понимали друг друга.
– Извините, сэр, но к черту вашего врача.
К черту участок. К черту полицию. В этот момент значение имела только Джейн, и он, наверное, убил бы ее, попадись она ему под руку, а уж потом поцеловал бы и занялся с ней любовью. Он любил бы ее до изнеможения, до тех пор, пока она не взмолилась бы о пощаде.
Лейтенант ударил кулаком по столу.
– Я не собираюсь упускать Сантьяго только потому, что один из моих подчиненных думает не головой, а тем, что в штанах! Ты меня понял, Хендерсон?!
Мартин не обиделся.
– Значит, договорились, – спокойно сказал он. – Считайте, что я не ваш подчиненный, сэр.
Чиверс выругался, но спорить не стал, поняв, наверное, что детектив настроен серьезно.
– Ладно, Хендерсон, хватит. Но мы с тобой еще не закончили.
Мартин кивнул. Он объяснится с лейтенантом, но только после того, как убедится, что с Джейн все в порядке. Откуда, черт возьми, она узнала о «Пасифик драйв»?! Как вообще додумалась до такого?! Будь проклята любовь – он выбьет из нее дурь!
Когда они подъехали к ресторану, окруженному полицейским кордоном, Мартин дрожал от возбуждения. Машина не успела остановиться, а он уже открыл дверцу и выпрыгнул на тротуар.
– Эй, Хендерсон, и ты еще хочешь убедить меня в том, что она не твоя подружка?! – крикнул ему вслед лейтенант Чиверс.
Мартин не слышал – он бежал к ресторану, подгоняемый яростью и страхом.
– Все оказалось легче, чем я думала, – сказала Джейн.
Полицейский в общем-то и не слушал ее.
Ему было поручено охранять женщину, а не снимать с нее показания. Кроме того, Джейн уже поведала свою историю детективу Уоткинсу, который сразу же позвонил лейтенанту Чиверсу. Потом он ненадолго оставил ее, а когда вернулся, то угостил холодной колой. Все то время, пока Джейн сидела в патрульной машине, ее не оставляло предчувствие, что с минуты на минуту сюда примчится Мартин и тогда ей придется несладко.
Все действительно получилось куда проще, чем Джейн предполагала. Посетителей в «Пасифик драйв» оказалось не более десятка, в основном респектабельного вида людей средних лет, изысканный интерьер, никакой музыки, официанты в национальных латиноамериканских костюмах.
Джейн уселась за угловой столик, просмотрела меню и, поразмыслив, выбрала блюдо под волнующим воображение названием «Летние грёзы», за которым скрывался вполне заурядный овощной салат, щедро приправленный острейшим чили. Сделав заказ, она вопросительно посмотрела на официанта. Тот кивнул в ответ.
Спустя пять минут Джейн принесли поднос с тарелкой «Летних грёз» и с двумя пастилками. У Джейн хватило выдержки проглотить салат, хотя от обилия перца обожгло горло, а глаза прямо-таки вылезали из орбит. Потом она вышла на улицу и позвонила в полицию. Шесть-семь минут томительного ожидания показались Джейн вечностью.
Приехавшие полицейские окружили ресторан, но никаких решительных мер не предпринимали – не было ордера на обыск. Как поведут себя хозяева заведения и обслуживающий персонал? Удастся ли получить показания против Сантьяго? Джейн надеялась на благополучный исход. Вспоминая голос человека со шрамом, без особого труда нашедшего ее в огромном городе, она едва сдерживала нервную дрожь.
Теперь, сидя в полицейской машине, где ей ничто не угрожало, Джейн спрашивала себя, откуда у нее взялась смелость войти в ресторан. Впрочем, с самого начала ее не оставляло предчувствие, что все будет хорошо. Она совсем не была похожей на работающего под прикрытием полицейского и ни у кого из работников ресторана не должна была вызвать подозрений. И все же опасность сохранялась: Джейн не знала, где Сантьяго. Ей удалось перехитрить Дональда Макнейла, но не последовал ли за ней человек со шрамом? Она ввязалась в эту авантюру, потому что не хотела, чтобы Мартин рисковал из-за нее. Потому что она любила его.
А когда Джейн любила, она преодолевала все. Так было раньше, с Коннором, так будет и сейчас, с Мартином.
Она закрыла глаза, представляя, с какой яростью он обрушится на нее, какие слова сорвутся с его губ. Ну и что? Зато они сделали шаг к тому, чтобы избавиться от Сантьяго. Когда полиция установит связь между ним и продающимися через ресторан наркотиками, дело будет закрыто.
Это дело. Но за ним последует другое. И еще. И еще. До конца жизни.
Хватит ли у нее сил на такую жизнь? Каждый день думать о том, вернется ли Мартин домой живым и здоровым? Да и захочет ли он возвращаться к ней? Может быть, ему больше по вкусу короткая связь? Связь. Какое безликое, холодное слово для столь горячих отношений…
Кто-то ударил по дверце машины, и Джейн вздрогнула.
– Откройте, черт возьми! – послышался знакомый голос. – Это Хендерсон.
Джейн втянула голову в плечи и бросила взгляд на полицейского, сидевшего впереди. Тот, вероятно, узнал коллегу, потому что открыл дверцу и вышел из машины.
Спустя пару мгновений перед Джейн появилось лицо Мартина. Перекошенное и побагровевшее, со стиснутыми зубами и мечущими огненные стрелы глазами, оно показалось Джейн еще страшнее оттого, что Мартин молчал.
Молчание стало невыносимым.
– Мартин?
Он сделал то, чего Джейн никак не ожидала: наклонился, стиснул ее лицо обеими руками и поцеловал так крепко, что у нее перехватило дыхание. В этом поцелуе не было нежности и теплоты, а только горячая страсть и жажда обладания. Огонь, снедающий Мартина, тут же перекинулся на Джейн, и, покорная вспыхнувшему в ней желанию, она подалась навстречу.
