Глава 9
Джинкс посмотрела на остров Крит, который показывала ей Элейн. Он лежал посреди спокойного Эгейского моря, подобный прекрасной драгоценности.
— Как думаешь, я понравлюсь моему новому папочке? — чуть ли не в двадцатый раз спросила Джинкс. И, не дав Элейн времени ответить, засыпала кучей вопросов: — Почему ты не разрешила мне быть твоей подружкой невесты? Мне не понравилось у той, другой женщины — моей тети Эстеллы. И я бы там не осталась, если бы знала, что ты выходишь замуж. Почему я не могла быть твоей подружкой невесты?
— Тихо, милая, — прошептала Элейн, заметив веселые взгляды пассажиров. — Я уже говорила, у меня не было никаких подружек невесты. — Она похлопала по сиденью рядом с собой. — Сядь и помолчи несколько минут. Мы почти на месте, а там нас встретит красивый большой автомобиль.
— Автомобиль! — выдохнула Джинкс. — На нем приедет мой новый папочка?
— Нет, детка. Сейчас его нет дома. Ему пришлось срочно уехать сразу после свадьбы по важному делу. Поэтому ты до сих пор с ним не встретилась. — У Элейн вырвался вздох. Когда Кимон сказал, что на следующее утро после свадьбы он должен быть в Афинах, она почувствовала невероятное облегчение. Муж хотел, чтобы она немедленно уволилась с работы и поехала с ним в Грецию. Но Элейн отказалась, не желая подводить своих нанимателей, потому что у них не хватало работников. И, в любом случае, у нее оставалось много забот по дому, прежде чем она могла его оставить.
Кимону пришлось покинуть новобрачную, на которой он женился несколько часов назад. Они должны были встретиться на Крите несколько дней спустя. Эта маленькая отсрочка показалась Элейн спасительной. Из-за скорой свадьбы и тяжелых мыслей о задуманном плане она находилась в нервном напряжении и чувствовала, что не в силах выдержать сцену, которая должна разыграться, прежде чем ее жизнь войдет в спокойное, намеченное ею русло. Но теперь перед ней вновь будто наяву предстала ужасная сцена, и Элейн находилась в еще более сильном напряжении, главным образом потому, что Джинкс теперь предстояло присутствовать при ее встрече с Кимоном. Ведь через несколько часов он вернется из Афин, и его должна ждать молодая жена… в одиночестве.
— Как ты думаешь, мой новый папочка разрешит мне сидеть у него на коленях?
Джинкс угнездилась рядышком с Элейн, крепко сжала кулачки, потом снова разжала. Элейн никогда не видела ее такой взволнованной… но ведь в жизни девочки никогда не происходило ничего увлекательного. Она даже никуда не ездила на каникулы.
— Не знаю, милая. Может… может быть. — Элейн почему-то не могла представить, что Кимон не станет заниматься воспитанием девочки. Чувствовалось, что временами он может быть ласковым. Нельзя было не заметить, что Джинкс милая и обаятельная. На самолете она успела завоевать сердца всех пассажиров.
— Это ужасно… ждать. Когда он приедет к нам домой?
К нам… Внезапно к глазам Элейн подступили непрошеные слезы. Непонятно почему она вспомнила слова, которые прошептал ей Кимон, надевая кольцо на палец.
«Agapi mou, s'agapo…»
Она спросила его, что это означает, а он только улыбнулся в ответ. Что-то, связанное с его желанием, сказала она себе потом. Что там еще могло быть?
— Очень скоро, детка, — ответила Элейн девочке. — Он вернется через несколько часов после нашего приезда. Видишь ли, он плывет на корабле со своими коллегами, и они разговаривают, когда путешествуют. Он приедет, когда будет пора пить чай.
— Я должна быть терпеливой, да? — Джинкс не могла усидеть на месте. Элейн подозревала, что ей очень хочется попрыгать, как она всегда делала, когда хотела выразить свои чувства.
— Да, дорогая, еще немного.
Самолет шел на посадку, и после одной или двух воздушных ям плавно приземлился. Шофер уже подъехал. Он дважды посмотрел на маленькую девочку, бегущую возле Элейн, но, когда заговорил, в его голосе не чувствовалось удивления.
— С возвращением, госпожа Дьюрис.
Он взял ее вещи и положил их в багажник.
Джинкс сидела очень спокойно. Она выглядывала в окно. Лицо побледнело, губы сжались в тонкую полоску.
— Милая, ты себя плохо чувствуешь?
— Да… но, о-о, ждать — так ужасно! У меня очень болит живот, но не потому, что мне плохо… это потому, что мне хочется увидеть моего нового папочку.
Элейн прикусила губу. Опрометчиво задумывая месть, она почти не принимала во внимание чувства Джинкс. В то время для Элейн больше всего значили будущее девочки и ее благополучие. Они заслонили от нее психологический аспект. Все же, если Кимону не нужна девочка, она перенесет это достаточно легко. Элейн обнаружила, что яростно шепчет: «Дети достаточно легко переносят такие вещи». Все материальные преимущества возместят любое незначительное разочарование, которое вначале может испытать девочка. Элейн заботилась о ее будущем, а не о ближайшей паре недель.
Кимон приехал перед чаепитием. Элейн уже распаковала свои вещи и вещи Джинкс. Естественно, для Джинкс не выделили спальни, и Элейн подумала, что сначала девочка будет спать в ее постели — большой двуспальной кровати в комнате, которую показала ей Кирия. Ее собирался разделять Кимон. Позже, когда Элейн получше ознакомится с большим домом, она выберет для Джинкс уютную комнату и красиво ее обставит. Найдет для девочки такие вещи, которые захотелось бы иметь малышке.
Элейн узнала о приезде мужа, только когда он постучал в дверь ее спальни и вошел. Она быстро отвернулась от ящика, куда складывала оставшееся нательное белье Джинкс. Несмотря на то что Элейн собралась с силами, чтобы перенести предстоящее испытание, она почувствовала, что в лице не осталось ни кровинки. Охваченная паникой, она сгоряча чуть не решилась рассказать Кимону правду о Джинкс. Но Элейн подумала о своей мести, а больше всего о том, что Кимон думал только о своем желании, когда попросил ее выйти за него замуж, и ей удалось овладеть собой. Элейн не хотелось быть такой женой. Она не была Эстеллой, которая охотно продала бы свое тело ради материальной выгоды.
— Итак, ты доехала благополучно… — Кимон замолчал, недоверчиво и пристально глядя на маленький ураган, который выскочил из гардеробной и бросился к нему.
— Ты мой новый папочка? — Джинкс подняла глаза на великана, стоящего рядом с ней, и, затаив дыхание, добавила: — Мамочка не говорила мне, что ты выглядишь получше, чем новый папочка Даррила. О-о, но ты, по-моему, очень милый! — Джинкс захлопала в ладоши, — совершенно не подозревая, каким потрясением для Кимона оказалась эта встреча. Он долго и пристально смотрел на нее, потом перевел взгляд на Элейн. — Почему ты не сказал мамочке, чтобы она разрешила мне быть подружкой невесты? Это несправедливо — заставить меня поехать к тетушке Эстелле и не пустить на свадьбу. — Через несколько секунд после этой жалобы веснушчатое личико расплылось в улыбке, и, не в силах больше сдерживаться, Джинкс запрыгала по ковру. Кимон снова перевел на нее взгляд и только наблюдал за ней в величайшем изумлении. Его загорелая кожа медленно принимала более темный оттенок. А Элейн побелела, как ее блузка. От страха у нее сжалось сердце.
