— Что?
— Она отдала врачу свое мороженое, которое я ей только что купил. Энни тогда было пять.
Джулия снова посмотрела на кулон.
— Возьмите его, — попросил Смит. — Пожалуйста.
Джулия крепко сжала кулон в руке.
— Спасибо, мистер Смит.
— Я хотел отблагодарить вас. Рад, что вы принимаете мою благодарность.
Когда такси остановилось у дома Сэма Смита, Джулия помогла ему выйти из машины и дойти до дома.
В гостиной она помогла ему лечь на диван.
— Спасибо, Джулия, — сказал Смит. — Теперь я буду ждать возвращения Августа. Хотите чаю или кофе?
— Нет, мистер Смит, благодарю вас. Не хочу вас затруднять, да и к тому же мне пора домой, к жениху.
— Понимаю, — улыбнулся Смит. — Что ж, до свидания, Джулия.
— До свидания, мистер Смит.
Джулия взглянула на Сэма Смита и отметила про себя, что никогда еще не видела его лицо таким спокойным, добрым и умиротворенным.
— До свидания, Джулия. Вы очень хорошая девушка. Вашему жениху повезло. Я уверен, что вас ожидает жизнь, полная счастья.
— Бонджорно, синьорина Брайт, будущая синьора Соливьери! — Бартоло заключил Джулию в объятия и осыпал ее лицо поцелуями. — Добро пожаловать домой! Что вы предпочитаете сначала: ванну с ароматическими маслами или великолепную пасту со сливочным соусом?
— Сначала я предпочитаю тебя! — Джулия хитро улыбнулась и поцеловала Бартоло в губы.
Чуть позже, когда они лежали в постели, в объятиях друг друга, Бартоло спросил:
— Что это?
— О чем ты? — не поняла Джулия.
Бартоло подцепил на палец цепочку с ключом-кулоном.
— Подарок от поклонника? — Он с шутливой ревностью взглянул на Джулию.
Она рассмеялась.
— Сегодня Сэм Смит выходил из автобуса и подвернул ногу, — стала объяснять Джулия. — Я помогла ему добраться до медпункта и проводила до дома. В знак благодарности он подарил мне этот кулон и настоял, чтобы я непременно взяла его. — Джулия задумчиво повертела кулон-ключ в руках. — Эта вещь принадлежала его дочери. Его дочь Энни и жена Синтия погибли в автокатастрофе…
— Сэм Смит — это тот ворчливый старикашка, про которого ты мне рассказывала? — спросил Бартоло.
Джулия снова ощутила укол совести.
— Да, — ответила она. — Но я забираю все свои слова обратно. Он несчастный человек. Потерять горячо любимого человека и дочь… Не представляю и не хочу представлять, что бы делала я на его месте.
— И я, — кивнул Бартоло.
Некоторое время они молчали.
— Я смотрел на букву «си», — сказал Бартоло, теребя в руках ключ-кулон.
— Ты об именах для нашего малыша? И как?
— Не нашел ничего подходящего, — пожал плечами Бартоло. — Хотя, может, тебе что-нибудь понравится?
— Это исключено, возразила Джулия. — Имя ребенку будем выбирать вместе. Если тебе не нравится, найдем что-то лучше. Завтра можно посмотреть имена на букву «ди». Что скажешь?
— Конечно, я за. Моему сыну нужно самое лучшее имя на свете. И я хочу скорее найти его!
— Да, — Джулия расслабленно прикрыла глаза, — у нашего малыша будет самое лучшее имя.
Они снова замолчали на некоторое время.
Каждый из них знал, что другой представляет себе картины из будущей семейной жизни.
— Джулия! — сказал вдруг Бартоло с какой-то странной интонацией. С такой интонацией заявляют о каком-то открытии или озарении.
— В чем дело, дорогой? Тебе пришло в голову подходящее имя?
— К сожалению, нет, но… послушай! — Бартоло резко сел на кровати и развернулся к Джулии. — Помнишь, ты говорила, что у твоего медальона есть скважина для ключа?
— Ну да. — Джулия зевнула. — И что с того? Все равно тот торговец мне его не отдал. А может, у него вообще его не было.
— Зато теперь он у тебя есть!
Джулия непонимающе уставилась на Бартоло.
— Кулон! — воскликнул Бартоло.
— Кулон? — Джулия взяла в руки подарок Сэма Смита. — Этот кулон?
Золотой ключ сверкнул своими завитками, отразив свет.
— Да не может такого быть! — рассмеялась Джулия. — Он в форме ключа, но это ведь вовсе не означает, что это ключ от моего медальона!
Бартоло продолжал выжидающе смотреть на Джулию, как бы говоря: продолжай свою мысль, и ты сама скоро убедишься, что я прав.
— Ну да, он тоже золотой, — пробормотала Джулия, поворачивая кулон перед глазами так и эдак. — И… его дизайн… очень схож с дизайном медальона, но это ведь… но ведь… это не значит, что он подходит к нему!
— Стоит попробовать! — воскликнул Бартоло. — Я несколько минут рассматривал этот ключ и скважину медальона. По-моему, по размеру и резьбе он вполне подходит!
Джулия тоже села на кровати и принялась разглядывать медальон и ключ. Похоже, Бартоло был прав.
— Попробуй, — сказал он.
Джулия вставила ключ в скважинку. Он вошел, как нож в масло.
— Подходит, — благоговейно прошептала Джулия.
Она медленно, осторожно повернула ключ. Внутри медальона щелкнул механизм, и он раскрылся на две половинки.
— Что там? — спросил Бартоло.
Джулия взяла в руки раскрытый медальон и заглянула внутрь.
На золотой поверхности было выгравировано имя «Эдвард».
— Бартоло, — улыбнулась Джулия. — Тебе нравится имя Эдвард?
Над головой шумели клены. Перед глазами мелькали прохожие. По случаю выходного дня парк был полон народу.
Иногда мимо Джулии и Бартоло проезжали музыкальные фургончики с мороженым, сладкой ватой и газировкой.
То и дело со стороны зоны аттракционов доносились восторженные крики пассажиров поезда, с ужасной скоростью пролетающего по американским горкам.
В Брайтоне существовал обычай каждое третье воскресение месяца подкрашивать воду в фонтанах. Сегодня как раз был такой день, и Джулия любовалась на розовые, сиреневые, синие, зеленые струи, искрящиеся на солнце.
Джулия посмотрела вверх. Она помнила со школы о явлении листовой мозаики, когда растение, стараясь получить как можно больше солнечных лучей, располагает листья таким образом, что они почти не заслоняют друг друга.
Листья клена над их с Бартоло головами тоже подчинялись закону листовой мозаики. Однако их остроконечные верхушки все-таки пересекались с другими листьями, отчего создавался восхитительный узор: солнце подсвечивало листья и придавало им ярко-салатовый цвет, а места пересечения листьев оставались темно-зелеными.
Джулия долго смотрела вверх, залюбовавшись картиной, которую ей открыла природа.
Потом у нее все поплыло перед глазами, и она поспешно опустила голову.
— Дорогая, с тобой все в порядке? — забеспокоился Бартоло. — Может, купить воды?
