С ней бывает иногда трудно жить, но она того стоит.
– Поверьте, вы обязательно встретите женщину, достойную вас. И хотя я очень на вас сердита, не хочу желать вам зла. Расстанемся друзьями.
Торн пожал Линде руку и отвез ее в отель.
Линда снова вернулась на ферму. Сбор вишен шел полным ходом. Оливер бегал по саду, перемазанный красным соком, и как зачарованный смотрел на Барри, управляющего очистительной машиной.
Когда она вспоминала Эдварда, сердце ее начинало болеть и слезы набегали на глаза. Она любила его, он был ее родной мужчина, в котором ей все нравилось и все привлекало. И как он может не быть с ней рядом? Не чувствовать, что происходит в ее сердце? Не отзываться на ее мысленный призыв? Значит, он ее не любит. И она плакала ночью, а утром вывешивала подушку сушиться на солнце.
В одно очень жаркое утро Линда вышла в сад, где под навесом стоял столик и где они с тетей любили завтракать, но Лин нигде не обнаружила.
Сара, жена Барри, ответила Линде, что мисс Хоппер уехала куда-то на несколько дней. Барри рано утром отвозил ее на автобусную станцию в Вашингтон. Линда удивилась и села пить кофе. На ферме шумел народ, шел сбор вишен. И она не могла понять, что за событие могло сорвать тетку с фермы в самое горячее время.
Тетя Лин больше не могла сидеть сложа руки.
И смотреть, как ее любимая племянница превращается в робот-скелет, генерирующий слезы.
Она решила действовать. Сложив на всякий случай в сумочку копию злополучного анализа, визитки с адресами Эдварда и его папаши, Лин отправилась наводить мосты. В свои пятьдесят четыре года тетя Лин не только хорошо выглядела, но и чувствовала себя молодой и способной свернуть горы.
От Вашингтона до Бостона Лин доехала на автобусе. Самый дешевый вид транспорта.
Лин решила начать все же с папаши. Надо надавить на его любовь к внуку. На этот случай она везла с собой маленький альбомчик с фотографиями Оливера. Она сравнила детскую фотографию Эдварда, которая была у Линды в серебряной рамочке, с фоткой внучатого племянника в том же возрасте – одно лицо! Это надо же быть таким идиотом, чтобы заподозрить обман! Она так и скажет этому Эдварду. Или лучше ничего не говорить? Может, наоборот, поплакать и взять на жалость? Ладно, приедем – разберемся на месте.
До Шервуда ходила электричка. А вот от Шервуда до Фелтона единственным транспортом могла быть только своя машина. Но Лин смело подошла на бензоколонке к парню-дальнобойщику и договорилась, что он довезет ее.
В Фелтоне Лин решила явиться к сэру Уильяму без всякого звонка.
Она постучала в бронзовый диск таким же бронзовым молоточком в виде маленького льва. Дверь ей открыл какой-то латинский мужик с тряпкой.
Вдалеке гудел пылесос.
– Хозяин в саду. Тут уборка. Идите направо в калитку. Он там сидит, читает.
Лин пошла, куда ей указали. В саду были заросли, словно на подступах к замку заколдованной принцессы. Где я его тут буду искать? Ладно, посижу на скамеечке. Передохну. Авось и сам найдется.
Она села на каменную скамью и решила съесть сандвич, купленный еще на вокзале. И вдруг за спиной раздался взволнованный голос:
– Линда! Ты вернулась? Какое счастье!
Лин вздрогнула, соображая, кому из ее бывших бойфрендов мог принадлежать этот бархатный голос. И вообще, кто ее здесь знает.
– Да, вот приехала... – Она обернулась и увидела высокого седовласого джентльмена.
Он очень растерялся и какое-то время не мог вымолвить ни слова.
– Простите, я вас принял за другую женщину.
Вы со спины очень похожи.
– Вы меня приняли за Линду Хоппер? Обознались, да не совсем. Я ведь тоже Линда Хоппер, ее родная тетушка. Только она Линда Бланш. А я Линда Хоуп.
– Очень приятно. Уильям Верстрейт, можно Билл. У меня сейчас закончат уборку, и мы пойдем в дом. А пока, не хотите ли погулять по саду?
– Сад тут одно название. У вас настоящие джунгли. Я ведь специалист по сельскому хозяйству. У меня диплом садовода. – Они пошли по дорожке. Но что я тут болтаю. Я не за этим приехала. Вот что, я человек простой и скажу прямо, без экивоков. Чем это вам не угодила моя племянница?
То, как я слышала, вы сами готовы были на ней жениться и усыновить чужого ребеночка. А потом оказалось, что ребеночек-то и не чужой, а ваш собственный внучок. Вот посмотрите – одно лицо с вашим сыном... И началась свистопляска.
Перед самой свадьбой ваш сыночек ее бросает из-за того, что ему кто-то что-то сказал! Он у вас такой нервный с детства или решил от женитьбы увильнуть?
– Подождите. Я ничего не понимаю. Это Линда его бросила! Выгнала из дома, а сама уехала без объяснений. Я пытался выяснить подробности, но мой сын как обезумел. Мы и раньше были не особенно близки, а сейчас он вообще меня игнорирует. А Линде я оставил три сообщения на автоответчике, но она мне не отзвонила. Я не знаю, что делать в таких случаях...
– Тогда я вам расскажу, что было на самом деле.
У вашего сына есть очень хороший в кавычках друг – Винсент Тори. Он увидел нашу Линду и запал на нее. И, чтобы наших голубков разлучить, наговорил Эдварду разные гадости – а главное, что сын это не его, а ее первого мужа. Хотя отлично знал, что у ее бывшего детей быть не может. Вот, кстати, вам и справочка. У меня все бумаги под рукой. Ее бывший тут тоже сыграл плохую роль. Задумал к ней вернуться... Короче, девка у нас стала нарасхват. А ей, кроме Эдварда, и не нужен никто. А ваш сыночек закатил ей скандал и заявил, что, дескать, при таком раскладе он не знает, стоит жениться ему или нет. Ну, я точно не знаю, что он сказал, но явно не серенаду спел под окном. Вот Линда и уехала с горя от всех своих женихов. Теперь она сидит на моей ферме и тает как свечка.
Боюсь, скоро наш с вами внук сиротой останется. И тут Лин начала плакать по – настоящему.
Сэр Уильям всплеснул руками.
– Я всегда знал, что Торну нельзя доверять.
А если бы вы имели счастье видеть его папашу!
Это был такой мерзавец. Говорят, он даже бил свою жену и детей.
– Да Бог с ними со всеми! Нам надо теперь думать, как нашим детям помочь. Вы мне скажите, Эдвард еще любит нашу Линду или нет?
Сэр Уильям вздохнул.
– Мне кажется, да. Но он такой упрямый и... ранимый. Послушайте, Линда, я решил взять ситуацию в свои руки. Поедем к нему. Я никогда ни во что в его жизни не вмешивался, но час пробил.
Я с ним сам поговорю по-мужски!
– Какой же вы молодец, Билл! Я вас расцелую за это! – Лин поднялась на цыпочки и, взяв сэра Уильяма за голову двумя руками, расцеловала его в обе щеки.
Он невольно обнял ее и вдруг рассмеялся.
– Какая вы забавная, леди! Такая непосредственность так редко встречается теперь в людях и меня просто восхищает!
– Вы лучше скажите, когда мы с вами выезжаем?
– А когда вы планируете?
– Да прямо сейчас!
– А вы не хотите перекусить, выпить чашечку чаю?
– А еще переодеться, принять ванну, написать воспоминания, сделать ремонт... Ладно, не смешите меня! Заводите вашу машину, сэр!
Через полчаса они уже ехали по дороге на Бостон.
– Я ему позвонил и сказал, что хочу приехать.
К счастью, он в городе. И, самое удивительное, даже не выразил никакого неудовольствия или изумления. Он, по-моему, так подавлен, что даже обрадовался мне.
– Билл, вы один идите. А я погуляю возле дома.
А если нужна вам стану как группа поддержки, позвоните мне на пейджер. И я сразу приду. Хорошо вы водите машину, сэр. Так надежно. Говорят, как мужчина водит машину, такой он и любовник...
Сэр Уильям чуть не выпустил руль из рук.
– Ой, я, кажется, что-то не то сказала. Я иногда сболтну что-то лишнее. Но вы как-то располагаете к откровенности.
– Нет, нет, ничего страшного. Это даже интересно. Просто я немного старомоден. А знаете, Линда, с вами удивительно легко себя чувствуешь. Вы мне напомнили одну девочку из моего класса. Она была такая же заводная. Мы однажды тоже с ней ехали вместе на машине – это было в десятом классе... Это была замечательная поездка.
