— Кристофер — очаровательный малыш, — продолжала Элис. — Он появился у нас шести недель от роду, и я сразу же полюбила его. Он наш, понимаете, Линда, мой и Рональда, потому что мы его любим, ухаживаем за ним, когда он болеет, смеемся вместе с ним. Быть родителями — это не только биологически дать жизнь ребенку. Настоящая любовь начинается уже после рождения, когда он появляется на свет. Я не могла бы любить Кристофера еще сильнее, — сказала она просто, — даже если бы он был нашим сыном.
Линда готова была согласиться с Элис, но их брак с Кевином — совсем другое дело. Как ей объяснить? И вдруг она решилась.
— Это Кевин меня бросил, а не я его.
— А вы не пытались выяснить, почему? — не унималась Элис. — Я не могла понять, как любящий мужчина может послушно уйти, и спросила его об этом.
Линда затаила дыхание в ожидании продолжения.
— Ну и?..
— О, нет, Линда! — Элис покачала головой. — Кевин — мой друг, и я не могу обмануть его доверие. Если хотите узнать правду, вам придется спросить его самого.
— Как же я его спрошу? Он ушел.
Элис посмотрела на нее с сочувствием.
— Поезжайте к нему домой. — Элис заметила, как побледнела Линда. — Дорогая, неужели это так трудно сделать? По-моему, Кевин не раз пытался наладить ваши отношения. Не пора ли и вам сделать шаг ему навстречу? Его просто убивала необходимость дожидаться того дня, когда вы снова сможете выйти на сцену и он наконец сможет вернуться в вашу жизнь.
— На том злополучном концерте он вел себя ужасно — сплошное высокомерие, — вспомнила Линда.
Во взгляде Элис промелькнуло сожаление.
— Сколько вы с Кевином были женаты? Два года? И вы так и не узнали его по-настоящему…
— Узнала, еще как! — горячо возразила Линда. — Он был заботливым, любящим, внимательным…
Они так хорошо подходили друг другу по всем статьям — и эмоционально, и физически, и профессионально, — что их брак был почти безоблачным. До несчастного случая. А потом все пошло прахом. Но кто в этом виноват, Кевин… или она? Кто из них изменился?
— Линда, поезжайте к нему…
— Я не знаю, где он живет, — быстро сказала Линда.
Элис кивнула, поднимаясь.
— Очень мало кто знает его адрес. Кевин, как раненый лев, скрылся в своем логове и зализывал раны. — Она черкнула адрес на листке из отрывного блокнота, лежавшего возле телефона, и протянула его Линде. — Вот адрес, а ехать к Кевину или нет, это уже вам решать. Но я почти уверена, что сам он к вам не приедет. Только не в этот раз. По-моему, прежде чем окончательно разорвать ваш брак, все же стоило хотя бы еще раз поговорить.
— Процедура развода почти завершена, — сообщила Линда убитым голосом.
— Это дело поправимое, — отмахнулась Элис. — В конце концов, Линда, что вам терять?
Элис права. Терять ей нечего — больше нечего. Она знала, что никого не сможет полюбить так, как Кевина. Но хватит ли у нее мужества явиться к нему в дом, рискуя быть выдворенной с порога? Конечно, будет нелегко, но нужно попытаться поговорить с ним, установить хотя бы некое подобие дружеских отношений. Все же это больше, чем ничего.
— Вы очень милая, Элис, — Линда обняла женщину. — И настоящий друг Кевина.
— Так вы теперь поверили, что я ему только друг? — Видя растерянность Линды, Элис рассмеялась. — Репортеры, знаете ли, не верят в возможность дружбы между мужчиной и женщиной. Мы с Рональдом в курсе сплетен, которые ходят обо мне и Кевине, и не раз смеялись по этому поводу. Я — однолюбка, и уже нашла своего единственного мужчину, это — Рональд.
— Простите меня…
— Не стоит извиняться. Слухи о том, что Кевин Дарнелл — мой любовник, сыграли положительную роль в моем имидже! — Она ласково потрепала Линду по щеке. — Но я и ваш друг тоже, не забывайте. Что бы ни случилось.
Линда чувствовала некоторые угрызения совести: она прежде так нелестно думала об Элис, что вряд ли заслуживает ее дружбы.
Уже сидя в такси, которое везло ее к дому Кевина, Линда подумала: а заслуживает ли она того, чтобы Кевин ее выслушал? Да и что она может сказать такое, что он захотел бы слушать?
В ту ночь, когда они последний раз занимались любовью, ей на миг показалось, что Кевин ее любит. Но так ли это? Может, она просто выдавала желаемое за действительное? И, даже если это окажется правдой, смогут ли они преодолеть разногласия и начать с того места, на котором остановились?
Конечно, смогут. Нужно в это верить! Любовь — вот что главное. Тот, кто любит, способен если не забыть все, то, по крайней мере, все простить.
Стоя под дверью Кевина и дожидаясь, пока он откроет, Линда уже не ощущала прежней уверенности. Возможно, он не сразу поехал домой, а…
— Ты? — Кевин открыл дверь. Судя по всему, он ожидал увидеть на своем пороге кого угодно, только не ее.
Что ж, ничего удивительного. Когда они расставались, никому и в голову не могло прийти, что Линда когда-нибудь вновь захочет его видеть. И вот, пожалуйста, она здесь, в его доме, явилась по собственной воле.
Линда была несколько удивлена. Она ожидала, что Кевин поселился в какой-нибудь роскошной квартире, но оказалось, что он владеет трехэтажным викторианским особняком в респектабельном районе Лондона. Судя по тому, что Кевин сам открыл дверь, у него не было ни экономки, ни кого-либо еще, кто следил бы за домом. По-видимому, он предпочитал заниматься хозяйством сам.
И вот теперь, когда все колебания были уже позади, Линда не знала, что сказать!
Молчание затянулось. Кевин вопросительно поднял брови.
— Войдешь в дом или уже передумала?
— Я… — голос внезапно осип, и Линде пришлось откашляться. — Ничего, если я войду?
— Милости прошу. — Он с утрированной галантностью отступил в сторону, пропуская ее в дверь. Потом вошел сам и провел ее в комнату слева от прихожей.
Линда осмотрелась. Вдоль стен стояли шкафы, битком набитые книгами, стол был завален пластинками, на удобных креслах, расположившихся вокруг журнального столика, тоже лежали книги и газеты. Линда догадалась, что попала в «берлогу» Кевина.
Он неспешно прошел к одному из кресел и убрал газеты, чтобы Линда могла сесть.
— Извини, у меня не прибрано, — холодно произнес Кевин.
Когда-то они шутили, что в один прекрасный день Линда найдет его погребенным под горой мусора.
Она села в кресло.
— Красивый дом.
Что она здесь делает? Кажется, она попала в дурацкое положение!
Кевин игнорировал ее попытку завязать вежливую беседу. Казалось, он, как всегда, прочел ее мысли.
— Что ты здесь делаешь?
Она сглотнула слюну и грустно призналась:
