— Сюрприз? — Софи взглянула на него озадаченно.
Филип кивнул, достал из кармана сотовый и набрал какой-то номер.
— Дэнни, подъезжай, — распорядился он и улыбнулся во весь рот. — Мы вас ждем.
Софи покачала головой, и стразы в ее прическе засверкали как настоящие алмазы.
— Я ничего не понимаю, Филип. Мы — это ты и я? Кого мы ждем?
— Имей терпение, — с загадочным видом ответил он. — Минут через пять нам надо будет выйти в холл. Тогда ты все и узнаешь. — Он посмотрел на часы, засекая время. — А пока…
Его лицо посерьезнело, морщинки в уголках губ углубились. Только сейчас Софи разглядела, что за те несколько недель, что они не виделись, он сильно изменился — выглядел измученным, уставшим, осунувшимся.
— А пока ответь, пожалуйста, на один вопрос, — произнес Филип глуховато. — Ты в состоянии простить меня? Пусть не сейчас, позднее. Через месяц, год — мне все равно.
Софи отвела взгляд и попыталась воспроизвести в памяти тот треклятый день показа в Милане. Но слова, которые выкрикивал тогда Филип, выражение его лица затерялись в многообразии других, более приятных слов и образов и никак не хотели всплывать на поверхность.
Это неспроста, подумала Софи. Это знак. Я должна его простить. Сейчас же, не мучая.
Она посмотрела в его глаза. В них отражались отчаянная надежда, море нежности и капля страха. Ей захотелось прижать его к своей груди и поскорее успокоить.
— Я прощаю тебя, — сказала она.
Филип порывисто схватил ее за руку и заулыбался так счастливо и искренне, что его изнуренное лицо сразу же посвежело и помолодело.
— Я знал, что так оно и будет, чувствовал, догадывался. Спасибо тебе. — Он спохватился и взглянул на часы. — Ой! Я чуть не забыл. Нас наверняка уже ждут. Пойдем!
Они поднялись из-за стола и провожаемые изумленными взглядами и мысленным благословением Франсин торопливо вышли из зала.
В холле Софи сразу увидела высокого человека с длинными русыми волосами. В руке он держал плетеную корзинку с крышкой, украшенную синим атласным бантиком.
Почему он сказал «ждем вас»? — мелькнуло в мыслях Софи. Кого «вас»? Здесь всего один парень…
— Филип, я же предупреждал, что у меня мало времени! — произнес человек приятным тенором. — Стою тут уже три минуты.
— Прости, старик, — торопливо произнес Вассон. — Софи, познакомься: это Дэнни. Дэнни — Софи.
Дэнни обнажил редкие зубы в дружелюбной улыбке, мгновенно забывая свою обиду, и протянул Софи руку.
— Очень приятно.
— Мне тоже, — ответила она.
Они обменялись рукопожатиями.
— А это… — Филип многозначительно посмотрел на корзину и кивком попросил Дэнни открыть ее, что тот с очевидным удовольствием и выполнил. — А это Боб! — радостно провозгласил он, переводя искрящийся взгляд на Софи. — И он твой.
Софи догадалась о том, что, вернее, кто находится в корзине, прежде чем заглянула в нее, прежде чем услышала взволновавшее ее до глубины души щенячье тявканье.
— Собака… Мне не верится… — пробормотала она, прижимая руки к груди.
— А ты поверь, — ласково ответил Филип. — Иди же взгляни на своего нового друга.
Дэнни, продолжая улыбаться, опустил корзину на пол. Софи, не помня себя от радости, шагнула к ней, наклонилась и увидела до умопомрачения милого рыжего мишку — щенка чау-чау. Ей захотелось плакать.
— Бобби, малыш… — прошептала она с нежностью. — Если бы ты знал, как долго я о тебе мечтала…
— Раз так, за будущее нашего малыша можно не беспокоиться, — довольно смеясь, произнес Дэнни.
Софи подняла голову и окинула его быстрым вопросительным взглядом.
— Дэнни — владелец собачьего питомника, — пояснил Филип. — И мой давний друг.
— За судьбу своих щенков я всегда душой болею, — сказал Дэнни. — У этого, чувствую, все сложится отлично.
— Спасибо, — пробормотала Софи, протягивая слегка дрожащие руки к своему приобретенному столь неожиданным образом питомцу. — Иди ко мне, малыш.
Когда она прижала толстенькое теплое пушистое существо к своей груди, когда заглянула в блестящие любознательные глазки, то навеки прикипела к нему душой. От избытка чувств слезы выступили на ее глазах, скатились по густым ресницам и упали на щеки. Она небрежно смахнула их рукой и крепче прижала к себе Боба.
— Я же говорил, мой сюрприз тебе понравится, — сказал Филип.
— Еще бы! — Софи лучезарно улыбнулась.
— Ну, мне пора, — произнес Дэнни посерьезневшим тоном. — Может, пока забрать Боба с собой? Не пойдете же вы с ним на ужин! А завтра кто-нибудь из вас приехал бы за ним…
— Нет! — Софи бросила молящий взгляд сначала на Филипа, потом на его друга. — Пожалуйста, пусть он останется со мной! Франсин не рассердится, если я принесу его в зал, даже обрадуется!
— Что ж, как говорится, хозяин — барин. — На губах Дэнни опять заиграла улыбка. Он ласково потрепал щенка за ухом. — Повезло же тебе, дружище! К такой хозяйке попал! Ну, я побежал. Счастливо, ребята!
Филип и Софи еще раз поблагодарили Дэнни и попрощались с ним.
Вассон поглядел на щенка, потом на его сияющую хозяйку. Они так здорово смотрелись вдвоем, что походили на картинку из дорогого журнала.
— Давай еще немного побудем здесь, а? — попросила Софи. — Я хочу спокойно полюбоваться им.
— Конечно, — ответил Филип. — Я и сам собрался предложить тебе это. — Его голос многозначительно понизился. — Нам необходимо о многом поговорить, многое обсудить… Только давай присядем… — Он взял корзинку, осмотрелся по сторонам и увидел у одной из стен стулья с мягкими сиденьями. — Пойдем вон туда.
Усевшись, Софи опять прижала Бобби к груди, уткнулась носом в его мягкую шерсть и притихла.
— Я так счастлив, что ты опять рядом, Софи… — пробормотал Филип. — В тот день… я не должен был кричать на тебя, тем более в чем-то обвинять… Просто, видишь ли…
— Ничего не объясняй, — мягко перебила его Софи. — В каком-то смысле я понимаю тебя. Представляю, как на твоем месте я бы себя повела. Наверное, еще хуже.
— Но ведь ты ни в чем не была виновата! — воскликнул Филип с жаром. — Более того, стала жертвой зависти, подлости.
Софи спокойно пожала плечами.
— Да, но… — Она резко замолчала и повернула голову. — Постой-постой, ты о чем? Какой еще жертвой? Какой такой зависти?
— Зависти Кетлин Дикинсон, — произнес Филипп, и при одном воспоминании о Кетлин у него вновь все забушевало внутри. — Это она постаралась. И в Нью-Йорке, и тогда на съемках, и в Милане подсыпала тебе в воду клодизон.
Софи в ужасе округлила глаза, приоткрыла рот, как будто вдруг почувствовала, что ей нечем дышать, и медленно откинулась на спинку стула. Бобби поднял лобастую голову, посмотрел ей в глаза и громко тявкнул.
