— Прости, — прошептал он, зарывшись лицом в ее прекрасные волосы.
Элен почувствовала, с какой невероятной печалью пробежали по телу его длинные пальцы. Она не знала, откуда эта печаль, и, наверное, не хотела знать.
— За что? — шепнула она.
— За то, что мне всегда хочется наказать тебя, — ответил Николас грустно, и сердце Элен едва не вырвалось из груди, истекая любовью. Она изо всех сил обняла возлюбленного.
— Можно придумать и худшие способы наказания, — шепнула она, и Ник вновь начал двигаться, уводя ее за собой в еще одно сказочное путешествие.
Потом он услышал, как Элен вздохнула.
— Ты заставляешь меня чувствовать…
— Что?
Зная, что может позволить себе только намекнуть на глубину переживаемых ею чувств, она сказала:
— Я чувствую себя такой беспомощной в твоих руках.
— Ты думаешь, я не знаю? Не чувствую то же самое? — спросил он каким-то чужим, незнакомым голосом.
Потом оба уснули, а когда Элен проснулась среди ночи, Ника рядом с ней не было.
После того вечера жизнь у них пошла совсем по-другому. Гораздо лучше, но не вполне так, как хотелось бы каждому из них.
В глазах посторонних они представляли собой прекрасную дружную пару. Возвращаясь с работы домой, Николас играл с дочкой. Потом, после того как Эви была накормлена и уложена спать, супруги вместе ужинали. По выходным, если позволяла погода, они брали Эвелин с собой в зоопарк или на прогулку, хотя малышка была еще несмышленышем и вряд ли воспринимала что-нибудь из того, что ей показывали; в дождь бродили вдвоем по музеям.
По ночам Ник и Элен занимались любовью на широкой двуспальной кровати, но просыпалась она всегда в одиночестве. Муж оставался для нее непостижимым. Элен никак не удавалось понять логику его поступков. Ей казалось, что интимная близость, которая была у них каждую ночь, растопит лед недоверия, приблизит их друг к другу, но в нежности, столь ей необходимой, Николас отказывал жене.
Просыпаясь по утрам и глядя на смятую простыню на его половине кровати, Элен с горечью думала, что только ее припухшие губы и следы от поцелуев на груди напоминают о его пребывании здесь. Казалось, занятия любовью дают результат, обратный тому, которого она ожидала: во всем остальном муж был так же далек от нее, как и прежде. Если бы кто-то сказал ей несколько лет назад, что она будет довольствоваться таким супружеством, Элен рассмеялась бы.
Но, удивительно, она была благодарна судьбе и за это, понимая, что все получить невозможно. Ведь Ник никогда не полюбит ее так, как любит его она.
В конце концов, у нее оставалась Эвелин, и Элен была счастлива своим материнством. Пусть от Николаса она не получит всего, что хочет, но надо уметь наслаждаться тем, что имеешь.
Так все и продолжалось, пока одной прекрасной ночью над семьей не грянул гром.
Николас только что вернулся из Парижа, где пробыл несколько дней, и Элен страшно по нему соскучилась. Оба поужинали без аппетита и пошли спать гораздо раньше, чем обычно. Она так истосковалась по мужу, что буквально срывала с него одежду, и он загорелся как порох. Никогда прежде они так не любили друг друга. С каждым разом наслаждение становилось все изысканнее. Элен едва могла поверить, что такое возможно.
Ей очень хотелось, чтобы Ник остался. Сейчас, после всего этого, он не должен оставить ее одну. Она никогда не спрашивала его, почему он это делает, наверное, не стремилась узнать ответ. В глубине души Элен подозревала, что Ник относится к той категории людей, которые считают совместный сон своего рода посягательством на личную свободу.
Но на этот раз, чувствуя, как он высвобождается из ее объятий, Элен, покачав головой, сонно пробурчала:
— Останься…
В голосе еще слышались отголоски только что полученного удовольствия.
Однако Ник встал с кровати и начал одеваться.
— Я хочу развестись, — коротко заявил он, и Элен едва не потеряла сознание. Она знала, что ее любовь к Нику всегда шла рука об руку с болью, но никак не ожидала такого поворота.
— Что? — пробормотала она едва слышно.
— Ты слышала, я хочу развестись. — Он повернулся и хмуро взглянул на нее. — Можешь не волноваться, в материальном плане я буду весьма великодушен.
Итак, ее корабль пошел ко дну. Кора была права, когда сказала, что Ник к ней вернется. Неужели в этом все дело? Что-то девица говорила о том, почему он боролся за дочку…
— А как же Эвелин? — быстро спросила Элен. Она видела, как Николас страдал, но отчего — оставалось для нее загадкой. — Ты собираешься бороться со мной за нее?
— Не волнуйся, я не буду оспаривать твои права на девочку, не стану ее у тебя отнимать. Я никогда и не собирался этого делать. Все было нелепой затеей с самого начала.
Он, должно быть, не в себе! О чем он говорит?
— Все, что только будет в моих силах, я сделаю для тебя и дочки.
Элен кивнула, как китайский болванчик.
— Конечно, — сказала она спокойно, в то время как сердце ее распадалось на миллион частиц. Она должна узнать причину. — Что стоит за твоим решением? — спросила она, удивляясь тому, что может владеть собой в столь тяжелый момент.
— Что?
— Ты хочешь жениться?
На этот раз вопрос прозвучал далеко не так спокойно.
— Нет, Элен, — поморщился Николас, — дело в другом.
— Тогда, — она проглотила комок, — тебя не затруднит объясниться?
Он посмотрел на нее так, будто она предложила ему сунуть руку в огонь.
— Хочешь покрутить ножом в ране, да? — с сардонической усмешкой произнес он и, покачав головой, будто отвечая каким-то своим мыслям, продолжил: — А почему бы и нет? Может быть, ты заслужила этот миг триумфа.
Миг триумфа? О чем он говорит? Элен чувствовала себя еще более озадаченной, но, возможно, так было даже лучше: его недомолвки помогли ей выйти из ступора.
— Я хочу развестись, — медленно сказал Ник, словно раскрывая великую тайну, — потому что больше не могу жить в таком браке.
Элен посмотрела на него полными слез глазами.
— Понимаю.
— Я думал, что смогу… Я надеялся… Какого дьявола! Не хочу опять во всем этом копаться!
Она старалась быть взрослой и храброй. Старалась сохранить остатки достоинства.
— Я понимаю. Честное слово, понимаю. — Она запнулась, не в силах совладать с болью. — Чтобы все получилось, нужна любовь.
Николас холодно кивнул.
— Точно, — согласился он и покинул комнату.
Какое-то время она лежала, жалкая и растерянная, уткнувшись в подушку, но тут заплакала Эвелин. Может быть, кормление ребенка отвлечет от грустных мыслей?
Покормив дочку, Элен возвращалась к себе в спальню. Вдруг она услышала шум в комнате Ника: хлопали дверцы шкафа. Открыв дверь в его спальню, Элен увидела, что Ник швыряет вещи в чемодан.
