Женщина застонала и прижалась к нему всем телом. Гидеон же пытался вспомнить, как ее зовут. «Может, Ирма или Норма? — спрашивал он себя. — Кажется, что-то связанное с названием фильма…» И тут его осенило, ему вспомнилась картина, где две сумасшедшие суки бросились на машине с утеса.
Почувствовав на своих гениталиях холодную руку женщины, он прикрыл глаза и пробормотал:
— О… Тельма.
На мгновение женщина замерла, а потом вдруг отодвинулась от него.
— На самом деле Лайза, — проговорила она ледяным голосом.
Открыв глаза, Гидеон увидел, что она стоит возле кровати.
— Что ты делаешь? — изумился он.
— Полагаю, что допустила ошибку, — сказала она, надевая халат. — Я думаю, тебе лучше убраться отсюда.
Ошеломленный ее словами, он молчал. Еще ни одна женщина не отвергала Гидеона Берда.
— Иди сюда, глупая сука! — Он ухватил ее за руку и привлек к себе. Потом ударил по лицу, правда, не сильно. — Я еще не закончил с тобой.
— Убери свои руки! — завизжала она. — Черт побери, кем ты себя воображаешь? — Она вдруг вырвалась и, отступив на шаг, закричала: — Ты ублюдок! Вот такая мне благодарность за то, что я из жалости взяла тебя?!
— Из жалости? — переспросил Гидеон, недоверчиво глядя на нее. — Что ты имеешь в виду?
— Ты давно видел себя в зеркале? — усмехаясь, спросила она. — Знаешь, как ты выглядел в пабе, когда накачался там каким-то дерьмом, разглядывая дерьмовые карточки? Мне стало жалко тебя. У меня сегодня незанятый вечер, поэтому я и подобрала тебя в память о прежних временах.
— Но ты говорила… — Гидеон в изумлении уставился на стоявшую перед ним женщину. «Может, она действительно сумасшедшая?» — промелькнуло у него.
— Неужели ты думал, что я страдала по тебе все это время? — Она засмеялась. — Неужели поверил, что я ждала тебя три часа у магазина? Господи, как же ты глуп!..
— Как ты смеешь?! — заорал Гидеон, вскакивая с кровати.
Она посмотрела на его сморщенный член.
— Я вижу, у тебя та же проблема, что и раньше, — сказала она с усмешкой. — Хотя ты и этим пользовался неплохо, когда я тебе помогала.
Гидеон с ревом набросился на нее и, схватив за плечи, швырнул на постель. Еще ни одна женщина не говорила ему таких слов. Он придавил ее к постели всем своим весом. Он покажет этой шлюхе, на что способен!
— Отпусти меня! — вопила она. — Убирайся, или я вызову полицию!
Он зажал ей рот ладонью. И вдруг перед ним возникли лица Кармен и Энджи, — и обе насмехались над ним! «Эти проклятые женщины… они все одинаковые, — думал он, еще сильнее прижимая свою жертву к постели. — И все они хотят от меня отделаться!» Гидеон был вне себя от гнева, в этот момент он уже не понимал, что делает.
— Сука! — завопил он, сжимая пальцами ее горло. В ушах у него шумело, и в эти мгновения он ничего не видел, словно погрузился в какую-то черную пустоту.
Наконец, опомнившись, Гидеон вдруг понял, что женщина уже не сопротивляется. Разжав пальцы, он внимательно посмотрел на нее. Что за игру она затеяла? Решив, что она просто в обмороке, он похлопал ее по щекам. Однако женщина никак не реагировала.
В конце концов Гидеону пришлось признать, что перед ним самый настоящий труп.
— О Господи, — пробормотал он, задыхаясь, — ведь у меня и без этого достаточно проблем.
«Никто не видел, как я пришел сюда, — размышлял он, одеваясь. — Если бы удалось незаметно выскользнуть, то все было бы в порядке». Кое-как застегнув рубашку, Гидеон подхватил свой плащ и попятился к двери, стараясь не смотреть в остекленевшие глаза женщины, лежавшей на кровати. Ему нужно побыстрее добраться домой и прокрасться обратно в кабинет. «Кармен — мое алиби, — говорил он себе. — Только бы она не заметила меня. Тогда она подумает, что я все время сидел в кабинете и никуда не выходил, ни на минуту…»
Когда воздух в кабинете очистился, Кармен села на стул и сделала глоток из бутылки, стоявшей на столе. В голове проносились бессвязные обрывки мыслей; она пыталась понять, куда исчез Гидеон, но так и не находила ответа на этот вопрос. Если окно закрыто наглухо, то у него был лишь один путь — через дверь. Но он не мог ее отпереть, не потревожив скрепку, а она, неповрежденная, осталась на прежнем месте, то есть в замочной скважине.
Оставалось единственное правдоподобное объяснение: Гидеона не было в кабинете с самого начала. Но почему он ушел, пытаясь одурачить ее? Почему захотел скрыть свой уход? Прежде он не скрывал подобные вещи…
Кармен была абсолютно уверена: муж понятия не имеет о ее попытках убить его. Даже намек на некоторую нелояльность по отношению к нему вызывал у него ярость со всеми вытекающими для нее последствиями, однако в эти дни он вел себя более или менее прилично, что совсем не характерно для него. Кармен нахмурилась и сделала еще один глоток из бутылки. Теперь она поняла: Гидеон вел себя очень странно. И вообще, происходило что-то странное…
Она почти машинально принялась выдвигать ящики стола, один за другим. Заметив блеск металла во втором ящике снизу, выдвинула его полностью и увидела револьвер. Оружие? Собравшись с духом, Кармен вытащила револьвер и повертела в руках. Холодный и тяжелый, он вселял в нее страх. Но где же Гидеон взял его? Кого собирался убить? Может, ее, Кармен?
Положив револьвер на письменный стол, она снова принялась обследовать ящики. И вскоре обнаружила среди папок с бумагами поздравительную открытку — одну из тех безвкусных репродукций, которые, как предполагалось, должны были свидетельствовать о превосходной образованности отправителя и о его хорошем вкусе. «Неужели Гидеон хранит такое? — подумала Кармен. — Совсем на него не похоже». Она перестала посылать ему открытки на день рождения, потому что ей надоело находить их на следующий день в мусорном ведре.
Кармен развернула открытку. Прочитав, нахмурилась. Кто такая эта Энджи? И какие у них с Гидеоном отношения, если они дают ей право пользоваться словом «любовь»? Она смяла открытку и бросила на пол. Конечно, Гидеон имел связи с женщинами и, вероятно, уже давно — Кармен в этом почти не сомневалась. Однако ей даже в голову не приходило, что он мог быть вовлечен в любовные отношения.
Но кто же такая эта Энджи? Интересно, Гидеон ей доверялся? Рассказывал ли о своем браке, жаловался ли на жену, отказывавшуюся удовлетворять его потребности?
Кармен всегда думала, что если бы Гидеон по-настоящему увлекся другой женщиной, то это было бы решением всех ее проблем, но она никак не ожидала от себя тех чувств, которые в ней внезапно пробудились. Разумеется, в этом не было никакой логики, но она испытала боль от предательства мужа. Гнев и негодование мешали ей трезво оценить ситуацию.
