— А я передумала. Никакой статьи не будет. Какое-то время он молча смотрел на нее, буравя глазами.
— Конечно, надо было позвонить… — начала оправдываться она. — Извини, если я тебя расстроила.
— Расстроила? — переспросил Алекс. — Я тебя не понимаю. Ты что же, ждешь, пока я уеду? А потом состряпаешь что-нибудь без всякого интервью? Ты все-таки согласилась писать книгу?
— Уходи! Ничего я не пишу. И не собираюсь. Ясно? А теперь оставь меня в покое!
— Ну уж нет, Джун! Даже не мечтай. Ты едешь со мной.
— Можно узнать, куда и зачем?
— Осталось спросить, когда и как. Узнаю журналистские штучки!
— А я, может статься, уже не журналистка, хотя тебя это и не касается. Что это ты делаешь?!
Алекс снимал с вешалки ее красный дождевик.
— Достал твой плащ.
— А я никуда не собираюсь!
— Собираешься, поверь мне!
Он набросил плащ на плечи Джун и едва ли не силой засунул руки в рукава.
— Да что ты делаешь? С ума сошел?
— А где твои туфли? Ладно, сам найду.
Он скрылся в спальне и через минуту вернулся с ее парадными черными лодочками на высоком каблуке с тонюсеньким ремешком на щиколотке.
Опустившись на колени, принц собственноручно надел на ее босые ноги туфли, и Джун не знала, что делать — плакать или смеяться.
Схватив на ходу сумочку — Джун даже не была уверена, там ли ключ от квартиры, — Алекс выволок ее за дверь, и они чуть ли не бегом спустились во двор.
На парковке перед домом в лунном свете поблескивал лаком белый лимузин — с наклейкой на заднем бампере.
— А это еще что такое?
Высвободив руку, Джун подошла поближе и прочла надпись: «ДОРОГУ НОВОБРАЧНОЙ!».
— Дорогу новобрачной? И как это понимать?
— Я взял лимузин напрокат. А он только что со свадьбы. Другого — увы! — не оказалось. Так что, если не хочешь сидеть на зернах риса и счищать потом с одежды налипшие конфетти, советую занять место рядом с водителем.
Алекс распахнул дверцу, Джун подошла и заглянула в салон.
— А где же водитель?
— Мадам, он перед вами!
Алекс усадил ее на переднее сиденье, закрыл дверцу и, обойдя машину, сел за руль.
— А ты справишься с этим монстром?
— Надеюсь!
— Алекс, куда ты меня везешь?!
— В романтическое путешествие. — Он загадочно улыбнулся и больше не проронил ни слова.
Алекс вел машину быстрее, чем Джун хотелось бы, но лимузин шел мягко и плавно, уютно шурша шинами. Перед глазами мелькали лишь фары встречных машин, и Джун вскоре задремала.
* * *
— Просыпайся, дорогая!
— Где мы?
— Взгляни сама.
Если это сон, то просыпаться она не намерена. Лимузин остановился у развалюхи-мотеля со знакомым аляповатым рекламным щитом.
— Неужели «Калифорнийский кондор»?!
— Он самый! Я пошел за ключом.
Алекс побежал в контору, а Джун смотрела, как ползут по ветровому стеклу капли дождя, и думала: может, это все-таки сон?
Через минуту Алекс вернулся и, сев за руль, направил лимузин в глубь темной аллеи.
— Зачем ты везешь меня в бунгало, где мы ночевали в ураган?
— Старый разбойник уверил меня, что тот домик занят, но за кругленькую сумму предоставил нам люкс — номер для новобрачных.
— Алекс, ты сошел с ума!
— Пожалуй.
— Зачем мы сюда приехали?
— Я хочу извиниться.
— Ну вот! Дождь пошел сильнее. Выскочив из машины, он распахнул для Джун дверцу. В салоне загорелась лампочка, но даже в ее тусклом свете Джун заметила, что куртка у Алекса мокрая, а в руке у него ключ с деревяшкой размером с кулак вместо брелока и большой пластиковый пакет.
— Осторожно! Ты промочишь ноги!
Взяв в охапку, он понес Джун к бревенчатому домику, над дверью которого приветливо светил фонарь. Каким-то образом Алекс умудрился вставить ключ в скважину и отпереть дверь, не уронив ни Джун, ни пакет.
Шагнув за порог, Алекс щелкнул выключателем, и Джун убедилась, что это действительно номер люкс, правда, в миниатюре. В крошечной гостиной стояли два бамбуковых кресла, а на них — черные подушки, украшенные вышитыми Шелком экзотическими цветами.
Не опуская Джун на пол, Алекс ногой затворил дверь, исхитрившись, задвинул засов и понес ее в спальню.
— Дикая роскошь! — воскликнула Джун.
Кровать висела на медных цепях, а на потолке над ней красовалось зеркало, отражая полинявшее от времени розовое покрывало из шенили.
— Признайся, что такое твое высочество и представить не могло! — с ехидцей заметила Джун, когда Алекс усадил ее на край кровати — ложе тут же закачалось на скрипящих цепях.
— Куда мне! Такое не привидится и в кошмарном сне. — И Алекс расхохотался, глядя, как Джун пытается слезть с кровати.
— Так ты похитил меня и привез среди ночи в это… любовное гнездышко? Хотелось бы узнать, для чего?
— Я же сказал — извиниться.
— За вечеринку? Это ни к чему. Зря мы сюда приехали…
Алекс снял куртку и повесил на спинку стула, а Джун сунула руки в карманы дождевика, всем своим видом давая понять, что задерживаться тут не собирается.
— Вечеринка — самое ничтожное из моих прегрешений. И за нее я уже поплатился, глядя, как ты танцуешь с другими.
Говорил он так грустно, что Джун захотелось обнять его и утешить, но она не решилась — ведь перед ней принц Сен-Монта Александр Луи Франциск. И ночь в дешевом мотеле в их отношениях ничего не изменит.
— Я тебе лгал. Все началось именно здесь. Вот почему я и решил привезти тебя сюда.
Присев на край кровати, он взял Джун за руку и усадил рядом. Кровать закачалась, и оба, не сговариваясь взглянув на потолок, негромко рассмеялись.
— Надеюсь, она еще чуть-чуть продержится, — поменяла тему Джун, пытаясь скрыть свое любопытство и волнение.
— Я приехал в Штаты, чтобы найти себе жену.
— А наш договор…
— Тоже обман. Предлог, чтобы удержать тебя рядом.
— А все женщины, с которыми ты танцевал…
— Кандидатки в невесты. Джордж расстарался для старого приятеля.
— Значит, ты сделал свой выбор.
Как он мог так жестоко со мной обойтись?! И зачем притащил меня сюда — чтобы все это рассказать?
— Сделал, но пока не знаю, согласится ли она.
— Не волнуйся, согласится! Какая женщина не захочет стать принцессой?
— А мне не нужна женщина, которая хочет быть принцессой. Мне нужна женщина, которая меня любит. Только, боюсь, я сам все испортил.
— Алекс, зачем ты привез меня сюда? И зачем мне все это рассказываешь?
На глаза Джун навернулись слезы, но она сдержалась — такого удовольствия она принцу не доставит!
— Я в тебе ошибался. Думал, тебя ничего, кроме продвижения по службе, не интересует.
