— Да, любовь моя, — прохрипел он, касаясь горячими губами уха Оливии. — Чем ты недовольна?
— Ты в своем репертуаре. — Оливия улыбнулась, не в силах больше сердиться.
— Ты не голодна?
— Голодна, и только ты можешь утолить этот голод…
— Моя девочка, как я ждал этих слов! — Деннис крепко прижал к себе Оливию. — Я люблю тебя. Не бойся, я буду с тобой очень нежным, даю слово.
— Не нужно никаких заверений, Деннис, мне это все неважно. Скажи, зачем ты приехал в Лондон?
— Потому что ты нужна мне. Все это время мне ужасно не хватало тебя. Я хочу тебя, любовь моя.
Сердце молотом забухало в груди Оливии от сладкого предвкушения. Деннис увлек ее к раскрытой постели, его пальцы ловко развязали ленты пеньюара и спустили с ее округлых плеч сорочку, которая невесомым облачком упала к ногам Оливии.
Чувствуя, как у него перехватывает дыхание, Деннис залюбовался ее наготой: Господи, как прекрасно это алебастровое тело с ниспадающим на плечи золотом волос, как дивно блестят изумрудные глаза, как волнует изгиб этих прекрасных желанных губ!
Деннис подхватил Оливию на руки и бережно уложил на шелковые простыни. Лаская ее, он превзошел самого себя, стараясь изгнать неприятные воспоминания об их последней встрече в «Холлбрунне».
Несмотря на то, что Деннис был великолепным любовником, страстным и нежным, сомнения еще не покинули сердце Оливии. Она чувствовала огромное облегчение, что Деннис передумал разводиться, — казалось, камень упал с ее души. Но она твердо решила, что необходимо серьезно обсудить их будущее в другой обстановке. Мысли о Терезе и о Кэтти не давали ей покою.
Утром Оливия, стараясь не опоздать к завтраку, приняла ванну и торопливо привела себя с порядок. Деннис уже ожидал ее за огромным дубовым столом. При появлении Оливии он поспешно поднялся и, подойдя, нежно поцеловал в губы.
— Ты восхитительна, любовь моя. Надеюсь, ты хорошо отдохнула?
Оливия тепло улыбнулась мужу, с наслаждением вдыхая запах его туалетной воды.
— Да, отлично, благодаря твоим стараниям.
— Я очень рад, что ты решила позавтракать со мной. Садись за стол.
Завтрак состоял из омлета с грибами и беконом, румяных тостов и отлично сваренного кофе. Несмотря на мучившие ее сомнения, Оливия чувствовала себя как никогда счастливой.
— Как же я соскучился по тебе, дорогая! Представляешь, мы с тобой впервые встречаем утро вместе, как муж и жена.
— Да, и мне все это непривычно. Как принял тебя дядя?
— Как блудного сына. — Деннис хмыкнул. — Он совсем другой, чем я его представлял, — точная копия моего отца и меня. К сожалению, из-за слабого здоровья он нечасто появляется на людях, но любезно согласился приехать в Лондон и даже отправился со мной в театр.
— Что заставило тебя все же помириться с ним?
— Одна из причин — моя дочь. Тереза собирается замуж за итальянского графа и грозится увезти с собой Кэтти. Я ни за что не соглашусь на это. Я собираюсь оспаривать в суде права на мою дочь, и с помощью дяди мне будет легче получить поддержку судей.
— Понятно. А какие условия выдвигала в свое время Тереза, когда ты предлагал ей выйти за тебя замуж?
— Эта упрямая амбициозная женщина настаивала, чтобы я помирился с дядей и унаследовал титул. Она прямо-таки жаждала стать баронессой Хакселл.
— И ты отказался, рискуя потерять дочь?
Деннис тяжело вздохнул, крутя на блюдце пустую кофейную чашку.
— Нет, я обдумывал этот вариант, потому и предложил тебе аннулировать наш брак. Но потом я понял, что ни за какие блага на свете не хочу связывать себя с этой беспринципной стервой. У меня уже появилась ты, и я все больше привязывался к тебе, так что расставание с тобой стало для меня невозможным. К тому же у меня была еще одна веская причина помириться с дядей.
— Какая же?
— Когда ты уехала из «Холлбрунна», мне вдруг пришло в голову, что ты могла забеременеть от меня. В этом случае я не имел права лишать моего будущего ребенка наследства. Тогда я окончательно решил помириться с дядей Эндрю.
— В таком случае, Деннис, должна разочаровать тебя — я пока не беременна.
— Но все еще впереди, не так ли?
Через два дня Деннис получил приглашение от дяди на ужин. Оливия со всей тщательностью выбирала себе наряд для этого важного мероприятия и остановилась на скромном брючном костюме кремового цвета. Ее мысли крутились вокруг Кэтти, и сердце Оливии дрогнуло, — она с ужасом поняла, что могла дать повод Деннису усомниться в своем желании принять его дочь. Значит, вот в чем причина его холодности ко мне, с отчаянием думала Оливия. Бедный, он боится потерять дочь, а тут еще я со своими претензиями! Нет, это надо срочно исправить!
Приведя себя в порядок, Оливия спустилась вниз.
— Где мой муж, Роберт?
Роберт, которому порядком надоело терпеть плохое настроение хозяина, бросил недовольный взгляд на дверь кабинета.
— Как всегда, в своем кабинете, миледи.
— Спасибо.
Оливия вошла без стука. Деннис с недовольным видом поднял голову.
— Ты слишком много работаешь, дорогой, — робко улыбнувшись, заметила Оливия.
— Я люблю работать.
— Да, я это уже поняла. — Оливия приблизилась к письменному столу. — Как ты думаешь, мой наряд подойдет для сегодняшнего ужина?
Деннис придирчиво оглядел жену, с удовольствием вдыхая аромат ее духов, и со вздохом отложил в сторону авторучку.
— Вполне. Кажется, ты за время пребывания в Лондоне значительно пополнила свой гардероб.
— Да, получив наконец деньги в свое распоряжение, я отправилась с Лорой по магазинам.
Деннис насмешливо вздернул бровь.
— Надеюсь, у тебя еще кое-что осталось? Меня огорчила бы перспектива получить в жены мотовку.
— Конечно, осталось. Неужели ты столь низкого мнения обо мне? Я тоже не хотела бы иметь мужа-скрягу, — с улыбкой парировала Оливия.
— Значит, поселившись у миссис Недертон, ты приятно проводила время и не особенно сохла от тоски по мне?
Оливия мгновенно стала серьезной и тяжело вздохнула, прекрасно понимая, что сейчас ей надо быть предельно осмотрительной, чтобы не нарушить неосторожным словом наметившееся примирение.
— На самом деле я очень скучала по тебе, Деннис.
— У тебя довольно странная манера скучать.
Их взгляды встретились, и сердце Оливии запрыгало от радости, когда она заметила в глазах Денниса нежность и тепло.
— Иди ко мне, дорогая, — тихо позвал он и, порывисто встав, обнял жену, словно боясь потерять ее навсегда.
О, как ему хотелось этой ночью войти в спальню к Оливии и дать волю сжигавшей его страсти, но гордость возобладала над желанием.
