Беатрис сделала движение к Нику и тут же остановилась. Дарел встал на ноги, отряхнулся и с ненавистью посмотрел на Ника, а потом на Беатрис.
– Нашла себе громилу без мозгов и с кулаками? Может быть, и в постели тебе нужно вовсе не умение, а сила? Кажется, я многого о тебе не знаю. Особенно меня удивляет то, как быстро из непорочного ангела ты превратилась в обыкновенную шлюху, готовую переспать с первым попавшимся мужиком.
Ник дернулся, но Беатрис успела схватить его за руку.
– Пусть говорит, что хочет. – Она демонстративно пожала плечами. – Он больше для меня не существует. Пойдем, тебе нужно умыться и обработать раны. И свитер испорчен.
Беатрис пропустила вперед Ника, боясь, что Дарел вновь попытается спровоцировать его, зашла за ним и заперла дверь.
– Пойдем на кухню, – со вздохом сказала она.
Ник шел молча, он просто не знал, что сейчас нужно сказать. И был совершенно прав, выбрав молчание. Беатрис была словно взведенная пружина. Одно слово, и Ник отправился бы составить компанию Дарелу, бесновавшемуся на лестничной площадке.
В кухне Беатрис усадила Ника на высокий табурет и сходила в ванную за перекисью водорода, ватой и лейкопластырем.
Зачем я это делаю? – спрашивала себя Беатрис, возвращаясь на кухню. Ника нужно вычеркнуть так же, как и Дарела.
Молчаливый и напряженный Ник сидел на табурете и внимательно следил за Беатрис. Она вздохнула и покачала головой.
Не могу же я выгнать его на улицу в таком состоянии! – поняла она и приступила к обработке ран.
Лицу Ника серьезно досталось. Кроме разбитой губы была глубокая ссадина у виска, которую Беатрис не сразу заметила, и на лбу явно наливался кровоподтек. Она смочила вату в перекиси водорода и принялась обрабатывать рану на виске.
– Ты отлично дерешься, – когда молчание достигло пика напряжения, сказала Беатрис.
– Когда-то занимался вольной борьбой. Я не думал, тело само все помнило.
– Почему ты позволил ему сделать с собой такое? – Беатрис осторожно залепила ссадину лейкопластырем и осмотрела свою работу.
– Я боялся задеть тебя и причинить тебе вред. Как твой локоть? Я не совсем удачно тебя толкнул.
– Значит, это ты меня толкнул? Мне казалось, Дарел.
– Он хотел… – Ник замолчал, боясь сказать лишнее.
Беатрис удовлетворенно кивнула и встала перед Ником, оказавшись между его ног. Но так было удобнее обрабатывать разбитую губу!
– Он хотел прикрыться мной? Ты это хотел сказать? – уточнила она с каким-то мазохистским любопытством.
– Да.
Беатрис сделала неловкое движение, и Ник вздрогнул.
– Прости, – извинилась она, обругав себя за неловкость. – На самом деле я не удивлена. Бернард сегодня правильно сказал: розовые очки слишком плотно приросли к моим глаза. Боюсь, отдирать их придется с мясом.
Она невесело усмехнулась, Ник попытался улыбнуться в ответ, но тут же скривился. Из рассеченной губы вновь пошла кровь.
– Сиди спокойно, пожалуйста! – потребовала Беатрис. – Я уже давно должна была понять, кто такой Дарел, не понимаю, почему я так упорно не хотела трезво посмотреть на него? – Беатрис застыла с ваткой в руке.
– Любила? – робко предположил Ник.
– Нет, – со вздохом ответила она и вернулась к ране. – Не любила, хотела любить. Я всегда считала, что у меня должно быть все самое лучшее: лучший салон, лучший гардероб, лучшая квартира и лучший мужчина. Дарел вполне подходил на эту роль: красивый, серьезный, карьерист и фанатик, как и я. Мы действительно внешне были прекрасной парой. И я не сочла необходимым заглядывать под обертку. Знаешь, я ведь должна быть благодарна тебе и доктору Моррану. Если бы я не была так зла на вас за эту аферу с гороскопами, я бы еще нескоро застукала Дарела на месте преступления.
Беатрис осторожно налепила пластырь и провела пальцем по губе Ника, проверяя, хорошо ли приклеилось. Она почувствовала приятную тяжесть внизу живота, почувствовала, как вздрогнул Ник. Нужно было бы убрать палец, отойти и предложить Нику отправляться ко всем чертям, но вместо этого Беатрис вдруг наклонилась и прикоснулась к его губам. Осторожно, боязливо, но все же поцеловала его. Ник был таким высоким, что ей пришлось всего чуть-чуть наклониться.
Дыхание Беатрис срывалось, ноги подкашивались, а его губы чуть дрогнули в ответ, так же робко и нерешительно. И тогда Беатрис поняла, чего на самом деле хотела все эти два месяца.
Она запустила пальцы в короткие жесткие волосы на затылке Ника и провела языком по его губам. Они были горьковато-сладкими. Беатрис с трудом оторвалась от его губ и открыла глаза.
– Зачем? – прошептал Ник. – Зачем ты это делаешь?
Беатрис прижала палец к его губам и покачала головой. Она знала, зачем и почему. Знала с самой первой встречи, и как же легко и сладко было сейчас признаваться в этом, пусть даже не говоря ни слова!
Ник заглянул в ее небесно-голубые глаза и увидел в них свой приговор: ни за что он не отпустит ее, никогда не откажется. Он сжимал в своих объятиях самую желанную женщину, женщину, которую полюбил с первого взгляда, женщину, ради которой был готов на все, женщину, о поцелуе которой грезил, как о самом дорогом подарке.
Но теперь, когда вкус ее губ все еще будоражил тело, поцелуя было мало.
Ник наклонился и вновь прикоснулся губами к ее губам. Было немного больно и невыносимо сладко.
Беатрис дрожала в его руках, чувствуя ответную дрожь. Думать и анализировать она будет потом, если только захочет. Эта ночь была для них, а станет она первой или последней… Сейчас ей было совершенно безразлично.
Рука Ника медленно ползла по ее спине, по бедру, и вновь наверх, цепляя скользкий шелк платья. И вот он уже прикоснулся к нежной коже бедер чуть шершавыми пальцами. Вот они сжались, но тут же расслабились. Мягкое поглаживание, нежное касание… Беатрис казалось, что она сейчас растает в его объятиях. Еще ни с одним мужчиной не было так сладко и так страшно.
Она подняла веки, встретилась взглядом с его янтарными кошачьими глазами и чуть заметно кивнула, поворачиваясь спиной к стойке бара. Ловкие пальцы Ника зацепили кружевные трусики, и вот они уже на полу. Легко, словно пушинку, Ник приподнял Беатрис и посадил на барную стойку. Дрожащими пальцами она пыталась справиться с тугой молнией его джинсов. Наконец ей это удалось. Белье – последняя преграда, и больше ничто не может помешать им.
Беатрис обхватила ногами обнаженные бедра Ника и притянула его к себе. Она вновь открыла глаза, и Ник заметил, как на секунду расширились ее зрачки. Он утонул в этих глазах, как тонул уже не один раз и еще ни разу. Беатрис качнулась вперед-назад, задавая темп, и для него остались только эти голубые озера страсти.
