– Алессандра, это твои друзья, – ласково, но сдержанно произнесла мать-настоятельница. – Они прилетели из Америки.
Глаза девочки округлились.
– Да, Алессандра, мы американцы. Как, впрочем, и ты.
– Но я итальянка! – с негодованием воскликнула девочка.
– Ты американка итальянского происхождения. Таких в Америке миллионы. Они покинули родину в поисках лучшей доли, – терпеливо проговорил Нельсон. – И благодаря им мы знаем не только слова «мафия» и «пицца». Мы восхищаемся великолепной игрой актеров Роберта де Ниро и Аль Пачино. Фильмами Скорсезе и Копполы. Весь мир знает певицу Мадонну – Марию Луизу Чикконе. Среди американцев итальянского происхождения много выдающихся ученых, есть и лауреаты Нобелевской премии. Так что быть американкой итальянского происхождения не только не стыдно, но и почетно. Твоя мать, например, выдающийся мастер своего дела, а мы ее друзья.
– Вы друзья моей мамы? Но я ее совсем не знаю. Меня здесь иногда навещал отец, пока его не убили. Я знаю, что в Америке живут мои бабушка и дедушка. Но… если у меня есть мама, почему она никогда не приезжала ко мне, не писала? Она меня бросила!
– Послушай, девочка, – снова заговорил Джон. – В этой жизни не все так просто. Ты жила с мамой и папой почти до трех лет. У вас была настоящая семья. Вот твои фотографии, на которых ты изображена с родителями. Видишь, какие у вас счастливые лица. А потом… потом твой папа украл тебя. Увез в Италию и сдал в приют при монастыре.
– Но почему он так сделал? – растерянно проговорила девочка.
– Трудный вопрос. Он был… как бы это помягче сказать… не в ладах с законом. Ты же догадываешься, почему он умер?
Алессандра кивнула. Она была бледна, ее глаза наполнились слезами.
– А моя мама? – робко спросила она. – Она такая добрая на фотографиях, такая счастливая…
– Она тебя очень любила. Очень страдала, что тебя украли, и тысячу раз хотела приехать и забрать тебя к себе. Но твой отец… В общем, он угрожал убить тебя, если она попытается тебя найти. От горя твоя мама заболела, а совсем недавно… она умерла.
Алессандра зарыдала. Настоятельница встала с кресла, подошла к ней и обняла.
– Твоя мама просила нас забрать тебя в Америку, – тихо сказала Джессика. – Она хотела, чтобы ты стала членом нашей семьи. Если ты пожелаешь этого, конечно… – Она сделала паузу и добавила: – Мы тебя заставлять не будем. – Волнение сковало ей горло. – Я могу рассказать тебе о своей семье. Тебе это интересно? – произнесла она наконец.
Алессандра кивнула.
Джессика достала пачку фотографий.
– Вот это наш дом. Он находится в пригороде Хьюстона, в штате Техас. Там так же тепло, как и на Сицилии. Может быть, даже теплее. Там не бывает зимы. Рядом Мексиканский залив. Мы можем хоть каждый день ездить туда, если ты любишь плавать.
– Я не умею плавать, – смутилась девочка. – Ой, а это кто?
– Это – Арчибалд, йоркширский терьер. Он самый главный член нашей семьи. Ему два года. Считается, что у собак один год жизни равняется семи годам у человека. Значит, ему четырнадцать лет – почти как тебе. Надеюсь, вы станете с ним друзьями!
– У меня никогда не было собаки, – прошептала Алессандра. – В монастыре не принято иметь животных. Ни кошек, ни собак.
– Это мой папа. Он добывает нефть. А это моя мама, Дорис. Она очень красивая и добрая. Она любит розы. У нас их двести кустов. А ты любишь розы?
– Да. Моя обязанность, вернее одна из них, ухаживать за розами в монастырском саду. – Алессандра подняла глаза и улыбнулась. – А ты похожа на маму, Джессика, только еще красивее. Ты студентка?
– Да. И еще немного актриса. Снялась в фильме «Царица Пальмиры». Была такая отважная женщина, которая восстала против гнета Римской империи. Правда, это было очень давно. В конце концов она обрела любовь и счастье. А Нельсон, – она повернулась к Джону, – знаменитый кинорежиссер. Он знаком с самим Папой Римским. Это он лично дал нам разрешение приехать сюда. Его волнует твоя судьба, Алессандра.
– Думаю, на сегодня достаточно, – вмешалась в разговор настоятельница. – Алессандра устала, вы сами видите. За несколько минут она столько узнала о своих родных, о маме! Это же настоящее потрясение! Да и я тоже взволнована. Мне ведь рассказывали совсем иную историю жизни Анны Бальдини. – Она повернулась к девочке. – Мы тебя отпускаем, Алессандра. Можешь вернуться в свою келью, к своим привычным делам. А завтра мы ждем тебя здесь ровно в одиннадцать часов утра. Ни друзья твоей мамы, ни я, ни даже сам Папа Римский не могут заставить тебя принять решение. Ты сама должна решить, останешься ли ты в монастыре и посвятишь свою жизнь Богу или выберешь жизнь мирскую – в новой семье, в новой стране. Иди с Богом, дитя мое. А я буду молиться за тебя, чтобы Господь вразумил тебя и помог принять верное решение.
Алессандра встала, но тут же повернулась к Джессике. Она покраснела от смущения.
– Могу я вас спросить, где похоронена моя мама?
– На католическом кладбище Хьюстона.
– А могу я взять с собой в келью эти фотографии, чтобы рассмотреть их получше?
Джессика вопросительно взглянула на мать-настоятельницу.
– Да, дитя мое. В порядке исключения я тебе это разрешаю.
Алессандра ушла. Настоятельница пригласила американцев принять участие в ее скромной трапезе.
После ужина она отправилась на ночную службу, отдав перед этим распоряжение разместить гостей монастыря на ночлег.
– Какая у нее трудная, однако, жизнь! Ведь ей уже семьдесят лет! – воскликнула Джессика.
– Здесь это не считается преклонным возрастом. Монастырский уклад особенный. Но настоятельница достойно несет свой крест. Интересно, кем она была в мирской жизни? Может быть, баронессой?
– А может, балериной?
– Боюсь, она нам никогда этого не скажет.
Хотя Джессика и Нельсон спали в разных кельях, но думали об одном и том же: какое решение примет Алессандра.
Без пяти минут одиннадцать они уже были в покоях настоятельницы. Та взяла в руки знакомый им бронзовый колокольчик и зазвонила. Дверь отворилась, и на пороге появилась Алессандра.
Было видно, что она провела бессонную ночь: щеки ее ввалились, глаза были воспаленными от пролитых слез. Она молча села на стул, сцепив впереди пальцы. Все смотрели на девочку, не решаясь торопить ее с ответом. Наконец она заговорила:
– Мне почти тринадцать лет, но я никогда не знала, что такое семья. Теперь у меня есть шанс узнать это. Я благодарна вам, матушка-настоятельница, за то, что все эти годы вы дарили мне ощущение надежности и безопасности. Сейчас передо мной открывается иная жизнь – возможно, полная опасностей, о которых я даже не подозреваю. Но я хочу достойно пройти эти испытания, так как знаю: жизнь в монастыре закалила меня духовно, а это самое главное.
