Аманда Дойл - Верь мне!

В глазах Лу отразился глубочайший ужас, а дьяволица продолжала наступление:

— Слушай, Луиза, я не хочу тебе вредить. Если ты просто исчезнешь сейчас, никто не узнает о том, что случилось тогда. Ведь если они узнают, то сразу от тебя отвернутся, и тебе это прекрасно известно. Так что ты ничего не теряешь. Зато можешь много приобрести. Ты должна уехать — это не подлежит обсуждению. А каким образом ты это сделаешь, мне все равно. Если послушаешься меня, я обещаю, что не стану рассказывать Стивену об инциденте в нашей конторе. И даже дам тебе пятьдесят долларов и оплачу билет до Сиднея.

Последнее оскорбление переполнило чашу терпения Лу. Она не узнала своего голоса, когда выдавила из себя:

— Пропади ты пропадом со своими деньгами. И убирайся!

Следующие три дня — последние три дня — превратились в настоящий кошмар. Ворочаясь в постели без сна, Лу осознала, что у нее нет выбора. В субботу она должна собраться и уехать из Ридли-Хиллз. От всех этих чудесных людей, от Стива… Горячие слезы хлынули на подушку от этой мысли, но она знала, что расставание неизбежно. У нее не хватит сил вынести его осуждение и презрение, когда он узнает о том, что случилось в Сиднее. Ей не удастся отстоять правду. У нее нет никаких доказательств своей правоты. И она действительно скрыла факт своего увольнения. Ох, если бы она сразу открылась Стивену Брайенту! А теперь ей никто не поверит!

Ну что ж, решила девушка, во всяком случае, надо попытаться сохранить дружбу с Энди и Бантом. Они стали ей дороги, как родные братья. Она подождет, пока они уедут отсюда, и когда-нибудь сможет им написать, встретиться с ними. А бедная старушка Марни… с ней Лу не сможет связаться, ее она больше никогда не увидит. Марни должна выписаться из больницы в понедельник, но в понедельник Лу будет уже далеко. Она снова потеряется в суетливой и равнодушной толпе городского муравейника… Лу закрыла лицо руками и заплакала тихо — чтобы никого не разбудить…

Наступила суббота, и в тишине раннего утра Лу услышала энергичные шаги Анжелы, быстро и решительно удалявшиеся по направлению к кухне. Лу лежала в постели и горько думала, что Анжеле, вероятно, очень важно добиться своего, раз она готова пойти на такое. Она хладнокровно сообщила Лу, что поручит приготовить завтрак Джиму. Бедная Лу накануне приготовила ленч мужчинам и запаковала продукты для пикника, в котором ей, увы, не суждено принять участие…

Лу затаила дыхание — до нее донесся голос Анжелы:

— Она, наверное, просто перенапрягла зрение, Стив. Лу слишком много занимается рукоделием. Уже больше недели ее мучили головные боли… это несерьезно, но неприятно… А прошлой ночью у нее голова просто раскалывалась. Я очень долго сидела с бедняжкой, пока она наконец заснула… лучше не будить ее, дорогой. Да, конечно, загляни, если хочешь. Но только не шуми.

Повернувшись лицом к стене, Лу притихла. Она заставила себя дышать ровно, чувствуя его присутствие совсем близко. Стив стоял возле ее кровати долго, неподвижно. Лу обуревало безумное желание повернуться, припасть к его надежной широкой груди и облегчить душу, поведав о всех своих тревогах, — и пусть он потом думает что хочет. Но ей все же удалось сдержаться, Лу сама не знала как. Она выбрала этот путь, ни на что другое просто не могла надеяться. Какой смысл пытаться продлить и без того нестерпимую муку. Шаги удалились…

Потом Лу уже машинально складывала и паковала свои немногочисленные пожитки в потрепанный чемоданчик. Как и предсказывала Анжела, это заняло немного времени.

Когда очередь дошла до льняного вечернего платья, Лу на минуту крепко прижала его к себе, погрузившись в сказочный сон о том вечере, когда танцевала со Стивом.

— Только сон, — произнесла вслух девушка и чуть было не решила оставить его. Нет, это платье она возьмет с собой, пусть даже оно будет служить болезненным воспоминанием.

Пересчитывая свои сбережения, Лу изумилась, как много ей удалось отложить. За этот месяц ей еще не заплатили, но и без того было достаточно. Приятно, однако, сознавать, что, когда она вернется в Сидней, первое время деньги не будут проблемой. Лу аккуратно сложила купюры и засунула их во внутреннее отделение коричневой кожаной сумочки. Потом взяла дорожный плед, которому так радовалась, когда ехала сюда зимой, прикрепила его ремнями к чемодану. Немного подумав, она решила, что, увидев теплую вещь в эту удушающую жару, Фред поймет, что она уезжает окончательно, и Лу отстегнула плед.

Девушка вдруг опять раскрыла чемодан, вытащила красно-белую хлопчатобумажную юбку и положила рядом с пледом. Ее она тоже оставит. После всего, что случилось, эта вещь стала символом дурных воспоминаний.

До появления Фреда оставалось совсем мало времени. Лу машинально отправилась на кухню приготовить для него ленч.

Она потянулась за чайником и случайно взглянула в окно. Ее внимание привлекла туча пыли на другой стороне долины. Совсем маленькое облако, недостаточно большое для грузовика Фреда, который не появится здесь раньше чем через час. Да и вообще оно двигалось не с той стороны. В том направлении утром уехали мужчины.

Лу стояла с чайником в руках, с любопытством глядя на приближающееся облако пыли. Вот оно превратилось в две движущиеся фигуры. Да, приближались два всадника, один чуть впереди другого.

Стив и Анжела!

Сомнений быть не могло: знакомая широкоплечая фигура Стива. Он небрежно сидел, опустив стремена. Похоже, он ведет лошадь Анжелы. По крайней мере, та не держала поводья.

Боже правый! Она же одета по-дорожному и ждет приезда Фреда! Что делать? Что говорить?

Лу стояла, в растерянности ожидая, когда всадники подъедут ближе. Наконец сработал инстинкт — инстинкт самосохранения. Лу бросилась в свою спальню, лихорадочно отыскивая в чемодане нейлоновый халатик. Едва она успела накинуть его поверх платья и закрыть чемодан, как на дорожке у дома послышались голоса.

Лу пробежала по крытому переходу и смогла выйти из дверей кухни им навстречу. Ей не надо было притворяться изумленной и встревоженной, когда она срывающимся голосом спросила:

— Ч… что-то случилось? Почему вы вернулись так рано?

— Анжела упала с Принца — он неожиданно встал на дыбы. Похоже, бедняжка подвернула ногу, — объяснил Стив, помогая Анжеле подняться по ступенькам.

Та действительно шла довольно неуверенно, и ей, наверное, хотелось посильнее опереться на Стива, чем она себе могла это позволить, догадалась Лу.

Однако на верхней ступеньке Анжела капризно оттолкнула его руку и стала укорять:

— Столько шума из-за пустякового растяжения, Стив. Это же сущая безделица — сейчас нога почти и не болит. Не было никакой необходимости провожать меня до дома, хотя я, конечно, ценю твою галантность, дорогой. — Стараясь скрыть раздражение и беспокойство, она махнула ему рукой. — А теперь отправляйся обратно к своим безмозглым овцам и забудь обо мне, бедненькой, — уговаривала она Стива, но Лу заметила, какая досада таится за ее мольбой.