На сей раз, когда появились фотографы, Оливия была готова ко всему. Взяв бабушку под руку, она заставила себя улыбаться, пока ее слепили вспышки. Наконец Эндрю увел их вверх по лестнице, а фотографы остались позади.
Огромный, застланный ковром вестибюль бурлил от народа. Но многие, похоже, были постоянными посетителями, занятыми своими делами. Жизнь продолжалась, Она так волновалась перед премьерой, что забыла: большинство людей и не подозревает о ее существовании.
По всему свету люди работают, влюбляются, рожают детей, развлекаются, борются за свою жизнь, лежа на больничных постелях. Вот что главное, думала Оливия. В этом мире она и хочет жить, а не тут, среди звезд, фотографов и газет.
А как же тогда Эндрю? Оливия глянула на него, но глаза Эндрю не отрывались от Вероники, которую он вел по лестнице.
Когда они втроем вошли в зал, шум голосов стих. И Оливия вспомнила другой зал, где она стояла два с половиной месяца назад, глядя, как входит ее бабушка. Казалось, с тех пор прошли годы.
Шепот одобрения пронесся по толпе, когда они прошли мимо роскошно одетых мужчин и женщин. С удивлением Оливия поняла, что не так сильно нервничает, как ожидала. Потому что эти люди ничего не значат для нее, решила она.
В зале были расставлены большие видеоэкраны. Оливия старалась не думать о том, что скоро на них покажут. Она лишь надеялась, что не будет выглядеть совсем глупо. Веронику бы это так огорчило!
Джан-Франко ждал их в центре. Эндрю подвел к нему дам и отступил. По заранее условленному сигналу — бабушка слегка постучала пальцами по руке Оливии — обе разом повернулись к публике.
Оливия гордо откинула назад голову так, как это делала ее бабушка в своих фильмах. На одно мгновение она почувствовала, как перед камерой верх берет ее второе «я», и ей стало грустно. В Сент-Питерсберге кто-то другой стоял перед классом, глядя в нетерпеливые детские глаза, стараясь понять, какого ребенка надо подбодрить, а какого сдержать. Кому нужно помогать, а кому дать самостоятельно решить задачку. Такая работа значила немало — по крайней мере, для Оливии.
Но минутой позже она заставила себя сосредоточиться на том, что должна сейчас делать. Никто не заметил ее мимолетного смятения, в этом она была уверена.
Толпа сияла — на пальцах, шеях и в мочках ушей сверкали бриллианты. Матовый жемчуг отражал огни люстр. Мужчины перешептывались с женщинами. И все смотрели на нее.
Джан-Франко говорил в микрофон, как его поразила Оливия при первой встрече и как он был рад, когда она согласилась дебютировать в его рекламе. Представления, вежливые аплодисменты режиссеру ролика — неужели это никогда не кончится?
А где же Эндрю? Оливия не видела его. Он должен быть рядом. О чем он думал? Ей так хотелось быть с ним, вдали от любопытных глаз. Вместе с Эндрю она бы разобралась в этой новой жизни…
Свет потускнел. На экранах возникли титры.
И внезапно экраны ожили. Вот он, горный ручей, и маленькая фигурка в комбинезоне ищет что-то в воде. Голос мужчины-диктора произнес слова, которые Оливия узнала по сценарию:
— Жил-был однажды золотоискатель…
Промчался ролик. Оливия мысленно заново все проигрывала. Потрясти блюдо — повернуться — показать ожерелье — вылезти на сушу — снять комбинезон…
Ей казалось, она выглядит нелепо. Неужели это она — та абсурдная женщина на экране, улыбающаяся, как фотомодель, и стягивающая с себя комбинезон? Удивительно, что люди не смеются.
Вероника вот выглядела хорошо, и сходство между ними было действительно поразительным. Фигуры, черты лица, — ясно было, что они родственницы! Но Оливия с содроганием думала, что же люди скажут о ее везении и о ее беспринципности. Позволять проталкивать себя в кино, потому что она внучка Вероники Голд! Она так и видела заголовки статей: «Внучка актрисы — все же поддельное золото!»
Ролик кончился, и в комнате раздались аплодисменты. Конечно, люди вежливые, думала она, когда зажегся свет.
Но собравшиеся реагировали не так, как она ожидала. А вместо презрения на лицах был энтузиазм. Все смотрели на нее, кивая одобрительно головами, громко комментируя увиденное: «Она великолепна!», «Не могу поверить!», «Тебе это удалось, Вероника!»
Ее бабушка встала у микрофона.
— Ну как? — Вид у нее был такой сияющий, будто она в любую минуту взлетит в воздух от восторга. — Что я вам говорила?
Ей зааплодировали.
— У меня один вопрос! — выкрикнул какой-то мужчина. — Кто ее агент?
— Мы вам дополнительно сообщим, — широко улыбнулась Вероника, и через минуту шепнула Оливии: — Ты уверена, что не передумаешь?
Оливия покачала головой.
— Ладно, — философски произнесла бабушка. — По крайней мере, мы им кое-что показали!
Кто-то принес бутылки с шампанским, начали ходить официанты с закусками. Оливия глубоко вздохнула, сказав себе: «Ну, ты не подвела семью».
А люди толпились, желая поприветствовать ее. Она не могла запомнить имена и лица, да и не пыталась. Где же Эндрю? Наконец она увидела его на противоположной стороне комнаты, среди толпы доброжелателей. Глаза их встретились, и Оливии стало чуть-чуть полегче.
Но только на мгновение. Почему он не подходит к ней? Более того — в груди ее тяжело забилось сердце — Эндрю уходил. И без нее!
Она запаниковала. Комната стала казаться душной, ей не хватало воздуха. То, что начиналось, как чудесное приключение, лишило ее любимого! Почему эти люди не уходят? Почему она должна бесконечно улыбаться чужим?
Но она не могла подвести Веронику. Призвав на помощь все свое самообладание, Оливия стояла рядом, с улыбкой принимая комплименты, говоря, как она рада встретиться с этим человеком, и с этим, и с каждым следующим.
Внезапно погас свет. Оливия протянула руку к бабушке, но Вероника слишком далеко отошла. Рядом раздался нервный смех. Гости явно начали волноваться.
Сильная рука схватила Оливию, ее кто-то тащил назад. Что происходит? Она выворачивалась, пытаясь увидеть похитителя, но в темноте ничего не было видно.
— Что происходит?
Слова ее затерялись в воплях окружающих: «Зовите электрика!» и «Где шампанское?»
Прохладное дуновение дало ей знать, что они проходят через дверь.
— Эй, погодите!
За ее спиной вспыхнул свет, но дверь быстро закрылась, и она снова оказалась в темноте.
— Вас только что украли, — произнес мужской голос прямо ей в ухо.
— Эндрю! — изумленно воскликнула Оливия. — Что ты делаешь?!
— Шшш! — Он легко поцеловал ее. — Краду тебя, вот что.
— Но бабушка…
— Перси в курсе.
Он провел ее по коридору. Прежде чем она успела что-то сообразить, они уже вышли через боковую дверь.
