шагом направился к нему. Планировал просто отп..здтить для профилактики.
– Ну, привет, муж.
Он опешил. Выронил тлеющий бычок с сухих губ, явно силясь понять, кто я, и чей он муж.
– Э, парень. Ты что-то напутал. Я не женат даже.
Потом, видимо, напряг извилины, вспомнил меня и расплылся в улыбке.
– Ааа. Это тебя тогда девчонка с Ястребова отшила? Круто мы разыграли семью? Как у вас? Наладилось, помирились уже? Плакала потом всё время. Мне её жалко стало. За прокладку денег не взял.
– Какую прокладку? – впал я в ступор.
– Да плита у них накрылась, и труба тоже походу скоро потечёт. Прокладку пришлось менять. Я нормально всё сделал, не волнуйся. Дорогая правда…европейская. А она так плакала, что постеснялся денег просить.
Понял направление его мыслей. Сунул купюру в сальный карман спецовки.
– Спасибо, – сказал, и как под гипнозом пошёл к Павлу. Друг бегал по помещению, что-то орал, приказывал, ругался.
– Я тебе газовщиков нормальных привёз, – окликнул его, – мне надо срочно уехать.
– Спасибо, бро. Выручил, – пожали друг другу руки, попрощались.
– До вечера, Паш, – крикнул с другого конца зала у выхода. Махнул ему на прощанье рукой и бросился к машине.
Где днём искать Алю не знал. Возможно, работала в каком-нибудь баре. Я ведь так и не устроил её никуда. Бухгалтера забрал в офис под опеку опытных специалистов. Официанток и поваров в одну из пиццерий определил. Начальника их не обидел, оставил управлять новым заведением. Обо всех подумал, а о своей малышке – нет. Разве мне до того было, когда при одном взгляде на неё у меня отключались мозги и включались другие органы?
Поехал к ней домой. Купил букет цветов. Подождал немного у ворот и рискнул, была – ни была. Пойду знакомиться с мамой.
– Беременность 11 недель, – водя по животу датчиком, узистка всматривалась в монитор, – дихориальная диамниотическая двойня. Сердцебиение…
Она продолжала что-то говорить ассистентке. Та громко стучала по клавиатуре, вписывая параметры.
– Простите, – вмешалась, – что-что? Какая двойня?
– Наиболее благоприятный тип двойни. У каждого плода имеется своя плацента и своё околоплодное пространство, – спокойно принялась объяснять, – происходит в случае, когда два сперматозоида оплодотворяют две разные созревшие яйцеклетки.
Дальше я перестала вникать. Это шах и мат, Аля. Подача Андрея оказалась серьёзней, чем мой спектакль с газовщиком. Теперь шутка на злобу дня про многодетную маму-одиночку превращалась в суровую реальность.
– Вы побледнели, так обрадовались, да?
Продолжила обследование, отвлечённо диктуя цифры, – перевернитесь на левый бок.
Слеза скатилась по щеке и впиталась в пелёнку на кушетке. Не выдержала, хлюпнула носом.
– Ну что Вы, мамочка. Не нужно так бурно радоваться. Патологий нет. Единственное, что…
–Что? – похолодело всё внутри.
– Пока пол не могу рассмотреть. Они оба неудачно повернулись – прячутся, – улыбнулась. – Ничего, позже придёте, врач обязательно несколько раз к нам направит. Это многоплодие. Значит, следить за вынашиванием надо тщательней. Под особым контролем будете.
Что ж, Аля, двое так двое. Главное, что здоровенькие. Нам не привыкать. Погибать, так с музыкой.
Ярик прекратил ухаживания, когда я тактично намекнула о своём положении. Приходилось всё чаще его просить выйти за меня из-за ужасного токсикоза. Всему коллективу не нравились мои вечные посещения туалета и звуки, которые оттуда издавались, когда меня выворачивало от запаха кофе.
Дошло до того, что я зеленела и готова была вырвать всё, что было в желудке, когда просто смотрела на кофемашину. Очередного посетителя, попросившего заварить чашечку свежего ароматного напитка, готова была четвертовать.
Новый шеф, оказался хорошим человеком. Позволил мне доработать до декретного отпуска.
– Когда-то тебя эта тошнота отпустит ведь. Мою жену, помню, от кофточки тошнило. – Потирая руки, расплылся в мечтательной улыбке. – Была у неё любимая кофточка с блёстками. Носила постоянно. А как забеременела, от одного её вида бежала в уборную.
В середине июня прошла скрининг. Гинеколог не уставала направлять на анализы, словно я была неисчерпаемым донором крови и мочи. Двойня действительно вызывала у врачей особенное внимание. Все в один голос настаивали на диете, требовали больше отдыха, меньше стресса.
Его, как раз в моей жизни было предостаточно. Маме не пришлось даже сообщать о своём положении. Она догадалась обо всём, когда умудрилась сварить себе чашечку утреннего кофе.
Ещё в комнате я, как бешеное животное, учуяла мерзкий запах и вместо пожелания доброго утра ломанулась в туалет обниматься с белым другом. Когда родительница нарисовалась в дверях с той же пресловутой чашкой в руках, я так посмотрела на неё, словно, хотела стереть в порошок всех вместе взятых – её, напиток и кухню, пропахшую при заваривании.
– Мама – еле успела выговорить – срочно… – очередной приступ рвоты заглушил слова.
Мама побледнела. Она явно пришла нравоучения читать, но жутко испугалась:
– Алечка! Что? Скажи, скорую вызвать?
– Срочно вылей это и проветри. Не то я сейчас сдохну.
Дни мчались за днями. Вопреки моим ожиданиям, мама ничего не говорила. Не старалась уколоть, поныть, как это было с Лёшкой. С первенцем беременность проходила легко. Почти не тошнило, моталась до самых родов и не чувствовала себя так паршиво как с двойняшками. Сейчас она жалела меня, видела, как мучаюсь. Ещё больше жалела, когда я плакала ночью. Не вмешивалась. Пыталась поддержать, как умела.
Правда, я не всё рассказала. Например, что будет не один внук, а два. Сюрприз готовила. Чат Одиноких разведёнок удалила. Вступила в группу «Мамы вдвойне». Уже высматривала объявления «отдам вещи даром для новорожденных». Откладывала часть зарплаты на роды. Ремонт, конечно, подождет. Кредит, правда, висел камнем на шее. Но я сильная. Я должна справиться.
В конце июля Ярик попросил выйти за него в ночь. В клубе опять планировалась вечеринка:
– Аль, выйди, будь другом. Тебя же ночью не тошнит?
– Хорошо. Ты столько раз меня спасал. Отработаю как-нибудь.
– Только шефу не говори, а то сожрёт меня. – Оглянулся в сторону кабинета начальника – А я за тебя сутки отработаю.
– Да нормально, без проблем. – Сказала, а сама от усталости с ног валилась. Выдержала. Даже без тошноты. Ночью клиентов было мало. В основном приходили за выпивкой.
Ко мне не приставали, так как наш охранник стоял рядом, вроде как вторым барменом. Отработали мы замечательно, да ещё и на чай приличная сумма накопилась. Будет Лешке на машинку и пирожное.
Уставшая и разбитая вернулась домой. Сил не было даже на утренние приветствия. Мама, заметив, что я едва ноги волочу, принялась отчитывать:
– Аля, разве так можно? Тебе отдыхать надо. Ты с ума сошла? Беременная в ночь оставаться
