— Следует вызвать полицию, — железным тоном сказала фрау Альтман. — Сиди смирно, не дергайся… Ребра придется перетянуть эластичным бинтом, и после спектакля поедем в медицинский центр делать снимок. Петь ты сможешь?
— Петь смогу, конечно. Я еще и по декорациям лазить смогу. А вот полиции не нужно.
— Это решать твоему агенту, — отрезала врач. — Позвони ему немедленно.
— Это решать мне, Сандра, — резко сказал Матиас. — Освальд мне не нянька. Он скоро приедет, и я поставлю его в известность.
— Но почему ты не хочешь вызывать полицию? — тихо спросила Энн.
— Потому что это совершенно бессмысленно и только отнимет драгоценное время, — не глядя на нее, ответил Реннер.
— Энн, прикройте дверь, пожалуйста, — попросила фрау Альтман. — И прогуляйтесь по этажу. Если Матиаса кто-то заметил в таком виде, не дайте слухам распространиться.
— Хорошо, — вздохнула Энн и вышла. Она ждала, что Реннер попросит ее остаться, но он промолчал. Конечно, теперь она не доверенное лицо, теперь она никто.
Энн медленно прошлась по коридору, но никто не встретился ей на пути. Большинство участников спектакля находились на сцене, где шел финальный прогон. Только из гримерной Альберта, находившейся в дальнем конце коридора, доносились громкие голоса. Энн хотела уйти, но узнала голос Люси:
— Ты должен меня выслушать!
Девушка остановилась. Дверь в гримерную Альберта была приоткрыта, и голоса были слышны в коридоре. Конечно, подслушивать нехорошо, но что-то заставляло Энн остаться на месте.
— Что нового ты можешь мне сказать?
— То, что сегодня вечером ты будешь петь Овода! — В голосе Люси звенело торжество.
— Что?!
Энн поспешно зашарила по карманам. Сегодня днем она брала несколько интервью у участников спектакля, полагая, что материал может пригодиться, и не положила диктофон обратно в сумочку. Где же он… ах, вот. Энн поспешно нажала на кнопку записи. Журналистское чутье подсказывало ей, что под носом у нее сенсация.
— Ты ведь всегда этого хотел!
— Да, хотел, и что?
— Я устроила так, что Матиас сегодня не явится на спектакль! — усмехнулась Люси. — Так что готовься надевать костюм Овода, Альберт. Кроме тебя, петь некому.
— Люси, — холодно спросил Кершнер, — откуда у тебя такие сведения? Что ты сделала?
— Всего лишь попросила нескольких друзей оказать мне небольшую услугу. Они задержат Реннера, а если не задержат, приложат немного усилий, чтобы в ближайшие пару дней он провалялся в клинике. Ничего криминального, только чтобы он не смог петь сегодня.
— Ты сумасшедшая, — тихо сказал Альберт. — За это отдают под суд.
— Я хочу, чтобы ты был счастлив, как же ты не понимаешь!
— Но не с помощью криминала, Люси! Да, я не против спеть Овода, но я никогда не пошел бы на такое в отношении своего коллеги!
— Альберт, я…
— Ты преступница! — отрезал Кершнер. — Слыханное ли дело… Черт! Ты можешь это остановить? Позвони своим приятелям, пусть не трогают Матиаса.
— Думаю, что дело уже сделано. Альберт, послушай…
— Не желаю ничего слушать! — взревел Кершнер. — Быстро иди на сцену! Я иду к Конраду, пусть звонит в полицию. Как ты могла, Люси? Неужели ты и вправду думала, что таким поступком можешь вернуть мое расположение?
Энн поспешно выключила диктофон и юркнула за угол. Как раз вовремя: из гримерной Альберта вылетела заплаканная Люси, за ней вышел Кершнер. Подождав, пока он скроется, Энн опрометью бросилась к гримерной Матиаса.
Тот оказался один, врач и Хейди отсутствовали. Реннер, без рубашки, с туго забинтованной грудью, сидел перед зеркалом.
— Матиас, послушай, — начала Энн с порога, — пусть мы с тобой и намертво поругались, но тебе нужно услышать вот это. — Девушка включила диктофон.
Реннер слушал молча, лишь один раз поморщился. Когда запись закончилась, он встал и потянулся за чистой рубашкой.
— Пойдем. Надо спасать дуру, иначе Конрад вызовет полицию и эта история станет достоянием общественности. А она не из тех, что для публикации, ты же понимаешь.
Энн поспешила следом за Матиасом из гримерной; тот на ходу застегивал рубашку и больше не проронил ни слова. Не сказал спасибо, не дал понять, прощена Энн или нет. Скорее нет, чем да, судя по всему.
На сцене толпились актеры — был перерыв между ариями, Амалия что-то втолковывала дирижеру. При виде Реннера люди заулыбались.
— Привет, Матиас.
— Наконец-то!
— Матиас, как хорошо, что ты пришел! Теперь мы сможем прогнать начало второго акта…
Реннер пресек разговоры взмахом руки.
— Где Люси Хаген?
Актеры расступились, вытолкнув вперед бледную Люси. При виде живого и целого Матиаса она побледнела еще больше и сдавленно пискнула, наткнувшись на каменный взгляд Реннера. Сзади послышались шаги, и Энн обернулась: на сцену вышли Конрад и Альберт. На лицах обоих при виде Матиаса появилось неописуемое облегчение.
— Конрад, надеюсь, ты еще не звонил в полицию?
— Еще нет, — процедил режиссер. — Сначала я решил выяснить, в каком районе искать твое бездыханное тело.
— В чем дело? — недоумевающе произнесла Сиси. — Матиас, что происходит?
— Люси, — вкрадчиво сказал Реннер, — возможно, ты хочешь объяснить всем?
— Я ни в чем не виновата! — заявила блондинка.
Энн поразилась такой наглости. Альберт, судя по всему, поставил Франке в известность о поступке Люси, глупо запираться.
— Энн, пожалуйста, включи запись, — спокойно попросил Матиас.
Девушка нажала на кнопку, и раздался громкий голос Люси: «Ты ведь всегда этого хотел!»
Труппа слушала запись в молчании. Когда она закончилась, вокруг Люси образовалось пустое пространство.
— Конрад, гони ее в шею, — сказала Амалия. — Массовка обойдется.
Хейди заканчивала грим Матиаса, а тот неотступно думал об Энн. Чем дальше, тем сильнее было желание наплевать на прошлое, простить ее и попытаться начать все сначала. Только вот…
— А Энн молодчина, — заговорила Хейди. — Просто ловец сенсаций.
— Да. — Матиасу не хотелось это обсуждать.
— Ты в курсе, что она отвергла Альберта?
— Что? — Реннер изумленно приподнял брови, и Хейди зашипела.
— Сиди спокойно. Да, сразу же после того, как выяснилось, что Люси стянула тот конверт. Энн дала нашему отрицательному герою от ворот поворот. Не знаю, что они там не поделили, но теперь Альберт ухлестывает за Бертой из хора.
— Понятно. — Сердце Матиаса забилось быстрее. Что ж, это дает ему определенные шансы.
— Энн сегодня вообще герой дня, — продолжала Хейди. — Сначала статья, потом вовремя записанный разговор…
