— Да не пара мы никакая, — вспыхнула я, наконец-то осознав, к чему Степка все свел. — Да с чего ты взял? Я просто наказание тут свое отбываю за нарушение границ. А вы… действительно оборотни? - договаривала я свой вопрос через силу, сама себе поражаясь, что сказала такое вслух. Да как такое может быть?! Хотя в Ониксиме я чувствовала огромную силу. Нечеловеческую.
Степа громко фыркнул. Совсем как Джой, когда в нос попадала вода, и сказал:
— Конечно! Причем ни какие-нибудь псы, а чистокровные волки. И входим в одну из сильных стай! Так что ты теперь здесь навсегда. И свой клык готов дать, что Пара ты Черному! Он никогда за всю мою жизнь с ним женщину сюда не приводил. Ха, наказание она тут отбывает. Это я тут наказание отбываю, а не ты! Живу как в строгом лагере. Ладно, заболтался я с тобой, женщина. Давай литературой займемся. Я тебе вслух буду читать то, что мне на лето задали, а ты потом поможешь мне выводы для учителя написать.
Глава. 3(2) Ярослава
Выводы мы писали долго. Степа оказался таким вдумчивым и разговорчивым мальчишкой, что мы с ним обсудили прочитанное, потом все любимые книги, друзей в школе, девочек и, конечно, Ониксима. Степа мне поведал всю биографию Черного, правой руки вожака и местного завидного жениха, хотя как он выразился сам — «котовидного».
— Почему «котовидного»? — рассмеялась я. В голове сразу вспыхнули ощущения его сильной жилистой руки, за которую я так спокойно бралась при любом удобной случае. И чем дольше я находилась в доме, тем сильнее начала ощущать какое-то томление. Тоску. Родителей я оплакивала до сих пор, но там давно поселилась грусть, а тут словно каждый день что-то изнутри вырывали. Пока только легонечко, но что же со мной будет, когда эти чувства усилятся?!
И откуда они?
— Потому что характер у него, хуже чем у кота, — пояснил мне непонятливой Степа. — Собственник, хотя это у всех волков, — поправил он себя, но продолжил перечислять список: — Злопамятный, любит вкусно поесть, а в выходные — поспать, еще Черный очень гибкий, реально как кот. Но он волк! — тут же строго договорил Степа. — Так что ты тут глазки никому не строй. Потом вдвоем же огребем.
Я залилась хохотом, представив как строю кому-то глазки в своих солнцезащитных очках. Мне так нравилось, что Степа совершенно, вот просто категорически, не воспринимал меня ни слепой, ни тем более инвалидом, а разговаривал как невестой своего отчима. Учил нерадивую женщину уму-разуму. Это было так смешно, так по-детски прямолинейно, и так уютно, что я вытянула руки, задев ими плечи мальчика и притянула к себе, крепко обняв. Он на секунду замолчал, а потом обнял меня в ответ.
— И вот такие нежности ты тоже поумерь. Только меня так можешь обнимать. Ну после твоей Пары, — назидательно сказал Степа.
— Охохонюшки, Степан Чернович, как же я без вас жила-то? Без вашей вселенской мудрости-то? Вон, один день знакомы, а вы мне уже и жениха нашли, и личную жизнь устроил, — протянула я мелодично на манер сказителя. Но Степан оказался кремень — не засмеялся в ответ, а не менее поучительно ответил:
— Слушай меня, женщина, и будет тебе счастье в виде нашего «котовидного».
Я выпустила мальчишку из объятий, улыбка еще оставалась на моих губах, но свой тон я постаралась сделать серьезным:
— Степа, скажи честно, со мной ничего не сделают?
Шутки шутками про оборотней и их Пары, но здесь я оказалась за нарушение границ, а теперь еще стала обладательницей тайной информации. По-моему, проще меня было под елкой закопать и проблем нет. В оборотней, что могут перекидываться в волков, я не верила, но вот в то, что с проживающими в этой части поселка что-то не так, верила охотно. От Ониксима и правда шла властная аура, как от огромного зверя, который может в любой момент сломать тебе шею. Да и озорной Степа был слишком сильным для десятилетнего мальчишки.
Он не отвечал чуть дольше обычного, а потом коснулся моей руки и уверенно сказал:
— Яра, я тебя в обиду никому не дам. Не бойся. Ты же будущий член нашей семьи.
«Ну хоть не Пара», — подумала я, а потом же сама себя одернула: — «Какой еще — «будущий член их семьи»?!
Внизу послышался звук дверного звонка, и Степа сразу же побежал к окну, постучал по нему, привлекая чье-то внимание и явно что-то показывая гостю, а потом снова подошел ко мне, коснулся руки и попросил:
— Я сейчас спроважу любопытных и вернусь. Посиди здесь.
И умчался вниз по лестнице. Внизу же послышался звук открывания замков, радостный лай Джоя, который уже поприветствовал гостя и Степино недовольное: «Спит она».
А следом и женский смех. Внизу оказалось несколько женщин.
— Вот держи обед, — сказала женщина с приятным ласковым голосом. — Если что-то нужно — номера наши знаешь. Черный попросил вас подкармливать несколько дней, пока режим не разработаете. Хорошо, Степан?
— Да и без вашей помощи поесть можем, — пробурчал Степка. — Знаю я, зачем вы пришли, любопытные сороки.
— Ну, Степка-песий сын, ты как со взрослыми разговариваешь!
— Мира, не кипятись, он же свою территорию защищает, — снова услышала я приятный голос. — Хорошо, Степан. Сами так сами. С Черным сам переговори, хорошо?
— Хорошо, Варварва, — серьезно ответил Степа. — Хорошего дня, дамы. — И захлопнул дверь, впустив внутрь радостного Джоя.
Когда он вернулся в свою комнату, чтобы отвести меня вниз на кухню, я не стала спрашивать, кто же приходил к нам. Раз он говорить не хочет, то и я выпытывать не буду.
После обеда мы поиграли во дворе с Джоем. Съели вкусный кусок принесенного пирога с чаем на полдник. А в пять минут шестого приехал Ониксим.
Глава 4. Ониксим
Как только я вошел, то сразу ощутил, что атмосфера в доме резко изменилась. Я раньше посмеивался над своими волками, как они соловьем заливались, что теперь только с Парой хорошо. Как же замечательно! Дома прямо воздух другой. Я кивал, мол, да-да, верю я в ваши сказки, хотя прекрасно понимал, что у них в одном месте свербит, вот и ползают на брюхе, чтобы от тела не отлучали. А уж по ночам эти псы только и старались, чтобы побыстрее оплодотворить своих молодых жен.
Быстрее укрепить связь через потомство.
Никакой импровизации — одни голые инстинкты. Сам такой же. Но меня это бесило. И Пары я недолюбливал.
А вот вошел в дом и завис от волнующего аромата. Тонкий, легкий... лесной аромат черники. Именно той темной ягодки, что созревала летом в тени сосен, отчего напитывалась сосновой свежестью.
Как же мне захотелось ощутить во рту горсть черники! Насладиться ее сладковатым вкусом. И представить под собой виновницу этой жажды.
Яра дурманила. Яра притягивала. Яра начинала слишком сильно влиять на меня.
Я сжал кулаки, остановив оборот — эмоции вышли из-под контроля, и клыки оцарапали нижнюю губу. В последнюю минуту я успел успокоиться, чтобы влетевший в коридор Степка ничего не заметил.
— А мы ужин готовим, — выпалил волчонок без приветствия, но заметив, что я сощурил глаза, быстро исправился: — Добрый вечер, наставник.
— Добрый-добрый. Какой еще ужин. Я же звонил Варваре, чтобы она еды принесла.
Степа смешно нахмурил брови.
— Пришла с целой делегацией твоя Варвара. Мы и сами можем справиться. Не надо никому звонить, — обиженно пробубнил Степа. Волк растет. Инстинкты собственника лезут наружу быстрее волчьего хвоста. Как бы нам через пару недель друг другу глотки не перегрызть из-за Ярославы. Я-то понятно — крыша капитально прочетет. В мой адрес даже Быстрый уже начал шуточки отпускать. Но этот неужели в Ярославе духовную маму решил признать? Отца во мне признавать не хочет, а девицу незнакомую — пожалуйста.
