Голос Лори звучал весьма недовольно, когда ей передали трубку.
– Можешь не говорить, – сразу заявила она. – Ты опаздываешь. Но ведь я помню, ты обещал, что это не займет много времени.
Филип вздохнул. В трубке слышались характерные звуки парикмахерской – непрерывный гул голосов, шум фенов, приятная музыка, призванная умиротворять клиентов.
– Возникли некоторые трудности, – сказал он, надеясь, что за гулом она расслышит его слова. – Джоан не оказалось дома.
– Ее нет? – Лори явно отлично слышала его. – Ну так в чем проблема? Ты зайдешь к ней в другой раз.
– Нет, я не могу. Дело в том… – Филип понял, что ему нелегко будет объяснить ей необходимость остаться. – Здесь Крис.
– Ребенок?
– Сын Джоан, да. – Филипу не понравился пренебрежительный тон, которым говорила о нем Лори. – Он совсем один.
– Ну и что?
– То, что мне придется подождать до возвращения его матери, – ровным голосом сказал Филип. – Вызови лучше такси.
– Ну уж нет! – В тоне Лори звучало возмущение. – Филип, да ты представляешь хотя бы, как трудно заказать такси в этот час?
– Представляю. – Он устало вздохнул. – Прости. Но я ничего не могу поделать.
– Кое-что можешь, – со злостью выпалила она. – Оставить этого приблудного щенка и приехать сюда, чтобы забрать меня, как и обещал!
– Не смей так называть его! – Филип не смог сдержать негодования. – Ради Бога, Лори, он же не виноват, что Джоан пришлось уехать к своей матери!
– И я тоже не виновата, – раздраженно ответила Лори. – Брось, Филип, ты же знаешь, что все это ее уловки. Возможно, она догадывалась, что ты почувствуешь, когда застанешь… Криса… одного.
– У нее просто не было выбора, – сказал Филип, недоумевая, почему выгораживает жену перед любовницей. – Старая леди, по-видимому, больна. У нее что-то с сердцем.
– Вот и у меня сердце кровью обливается, – огрызнулась Лори, но затем, видимо поняв, насколько бессердечны ее слова, глубоко вздохнула. – Хорошо, – сдаваясь, произнесла она, – я возьму такси. А ты заедешь за мной… Когда? Через полтора часа?
– Что-нибудь вроде этого, – подтвердил Филип. Джоан, разумеется, должна будет вернуться к половине седьмого.
– Ты ведь не забыл, что мы обедаем не дома? – Она уловила скрытое сомнение в его голосе и отреагировала на него. – Тебе потребуется не меньше часа, чтобы принять душ и переодеться.
– Знаю. – Его уже начала одолевать тоска. – Не дави на меня, ладно, Лори? Я буду вовремя.
– О, Филип, – простонала Лори, – прости меня, если я говорила как последняя сволочь. Просто я так ждала этого вечера. Не для того же я большую часть дня провела в салоне красоты, чтобы… ну, чтобы позволить Джоан все испортить.
– Она ничего не испортит. Обещаю. – Филипу оставалось только надеяться, что он сможет выполнить обещание. – Езжай домой. Увидимся позже.
Он не дал ей возможности возразить. Краем глаза он заметил стоящего за дверью кухни Криса и, не собираясь предоставлять ему многогранную тему для обсуждений с матерью, положил трубку.
– Закончил? – спросил Крис, подходя к нему. Филип кивнул, спросив себя, неужели он так наивен, что думает, будто мальчик не подслушал всю беседу. Но было уже поздно что-либо предпринимать, поэтому он взял свою чашку и сделал большой глоток. К счастью, уже остывший кофе оказался вполне сносным. По-видимому, Крис не преувеличил, сказав, что делал это и раньше.
– Хочешь чего-нибудь еще? – спросил он, когда Филип отставил пустую чашку.
Тот отрицательно покачал головой.
– Не сейчас, – сказал он, с внезапным интересом глядя вслед мальчику, который поспешил отнести его чашку в кухню.
В школьной форме он был почти неотличим от сотни с лишним мальчишек, посещающих начальную школу леди Флеминг. И все-таки Филип был уверен, что легко выделил бы его в толпе. Хотя за все девять лет они виделись только несколько раз, он узнал бы его везде, и если бы это так не раздражало его, то казалось бы очень трогательным.
Нет, черт возьми, он не его сын! И никогда им не был. Возможно, если бы Джоан не пыталась поселить в голове у мальчика столь бредовую идею, у него давно сложились бы дружеские отношения с ребенком. А теперь Крис ненавидит его, а он относится к нему с опаской.
Крис, вернувшись, занял свое место напротив него, и, чтобы преодолеть неловкость положения, Филип попробовал заговорить о чем-то другом.
– Ну а чем ты занимаешься в свободное время? – спросил он, вспоминая, какие домашние развлечения признавала его мать. – Ты играешь в «скрэбл»?
В глазах Криса, искоса взглянувшего на него, по-прежнему читалась настороженность.
– Конечно.
– Может, сыграем партию? – предложил он.
– Ты играешь в настольные игры?
В голосе Криса звучало презрительное сомнение, и Филип невольно испытал приступ злости. По-видимому, информация о нем, предоставляемая Джоан мальчику, была весьма избирательной.
– Настольные игры – моя профессия, – равнодушно сказал он. – Я придумываю их. Разве мама не упоминала об этом?
– Нет. – В глазах Криса мелькнул интерес, хотя он и пытался скрыть его. – И какие игры ты придумал?
Филип нахмурился, притворившись, будто не помнит о таких пустяках.
– Дай-ка вспомнить, – протянул он. – Ты что-нибудь слышал о «Плавании в неизведанное», «Новых приключениях Элли в стране Оз», «Таинственной башне»?
Крис изумленно раскрыл рот.
– Ты придумал «Таинственную башню»? – недоверчиво воскликнул он. – Не может быть!
Филип пожал плечами.
– Значит, ты играл в нее?
– Да, да. – Крис посмотрел куда-то через плечо. – Мама подарила мне на Рождество «Волшебный сундучок».
– Очень мило с ее стороны, – слегка скривил губы Филип.
– Почему?.. О, это правда? – Теперь глаза Криса сияли. – «Волшебный сундучок» тоже твое изобретение?
– Во всяком случае, у меня на него авторские права, – сухо сказал Филип.
– Вот это здорово!
Филип удивился тому, как польстила ему подобная реакция. Крис был всего лишь ребенком, но восторг, читающийся в его глазах, оказался ему очень приятен. Ему вдруг захотелось выйти и купить мальчику все те игры, которые он поставляет на рынок.
– А ты не хотел бы… ну… поиграть со мной в «Таинственную башню»? – внезапно предложил Крис. – До возвращения мамы?
Филип колебался. У него возникло предчувствие, что Джоан не одобрит такого развития событий. Впрочем, возможно, наоборот, она лелеяла безумную надежду на то, что если оставит его и Криса вдвоем, то Филип изменит свое отношение к ее сыну. И их соглашение будет заключено на ее условиях, а не на его.
Да пропади все пропадом! Посмотрев в лицо мальчика, на котором застыло ожидание, Филип кивнул.
