— Я… я считала себя единственной оставшейся в живых родственницей Жиля Боссэ, — призналась она, устраиваясь на роскошном сиденье машины.
— Единственная, которая принимается в расчет. Мы с Денизой художники, и он испытывает к нам только презрение, поскольку и я и она можем отличить один конец быка от другого только по рогам.
— Знание анатомии крупного рогатого скота так важно, чтобы получить его расположение? — немного озабоченно спросила Джулия, думая, что со своими представлениями о ферме непременно потерпит неудачу.
— Eh bien[5], по крайней мере, это даст вам преимущество. — Он обошел машину и сел на свое место рядом с девушкой. — Вы понимаете французский?
— Oui, monsieur, parfaitement[6].
— Bon[7], уже лучше, — сказал Кордэ и повторил это еще раз на своем родном языке. — Но вам нечего бояться, — подавленно вздохнул он, — дядя Жиль и так сделает для вас все, что захотите, — вы так похожи на свою мать.
— Но откуда вы это знаете? — воскликнула Джулия. Кордэ был слишком молод и не мог видеть Жюльетту.
— Скоро вы сами поймете. — Он озорно на нее взглянул. — А я узнал вас сразу, — продолжал он, небрежно лавируя в потоке машин. — Думаю, вы не занимаетесь живописью?
— Нет, — покачала она головой, — но живопись я люблю.
— Сомневаюсь, что так же сильно, как я. А что вы собираетесь делать в Мас?
Джулия уже не раз задавала себе этот вопрос.
— Надеюсь, для меня там найдется какое-нибудь занятие, — уныло ответила она, но внимание месье Кордэ в этот момент переключилось на ехавшую впереди машину. Яростно жестикулируя, он пытался объяснить ее водителю, что идет на обгон.
— Раз уж мы за городом, надо продвигаться быстрее, — раздраженно пробормотал он. — Я люблю скорость, а эта машина просто пожирает километры. Надеюсь, вам тоже нравится быстрая езда?
— Во всяком случае, я не против, — ответила она, поколебавшись, поскольку его манера вождения заставляла сомневаться в том, что он хороший шофер.
— Я очень осторожен, — заверил он свою пассажирку и чуть не врезался в автобус.
— Уверена, что так и есть, месье Кордэ, — сдержанно ответила она.
— Пожалуйста, зовите меня просто Ги и на «ты», я ведь твой кузен. А ты для меня, конечно, будешь Жюльеттой.
— Джулия, — настойчиво поправила она.
— Ты предпочитаешь это имя? Тогда пусть будет Джулия.
Они уже выехали за черту города и теперь мчались по плоской равнине с едва различимыми очертаниями гор вдали. Солнце скрылось за облаками, и виноградники, мимо которых они проезжали, казались увядшими и пыльными. Из-за группы деревьев в отдалении выглядывали серо-коричневые постройки фермы. Сердце Джулии упало.
— Не очень веселое место, — заметил Ги.
— Да, действительно, — согласилась девушка и грустно вздохнула о пляжах Майорки, так живописно представленных в рекламных буклетах — с белыми балконами отелей и тростниковыми навесами над столиками кафе рядом с бирюзовым морем. То место, куда она сейчас приехала, было лишь жалкой пародией на все это великолепие. Она со вздохом перевела взгляд с унылого ландшафта на своего спутника, размышляя, не предложит ли он каких-либо развлечений, чтобы скрасить ее пребывание в этой глуши. Ги снял шляпу и надел солнечные очки, когда садился в машину, и Джулия удивилась тому, что его черные вьющиеся волосы коротко подстрижены — это было не характерно для людей его профессии, Он был не намного выше Джулии, как она успела заметить, и дочерна загорел под южным солнцем. Черты его лица были довольно привлекательными, только рот и подбородок выдавали слабость характера. Приятная белозубая улыбка, руки с короткими пальцами и квадратной формы ногтями. В свои двадцать лет Джулия уже имела некоторый опыт общения с сильным полом и решила, что у этого представителя мужского племени огромное тщеславие, обостренное его чувствительностью художника, и он нуждается в бережном обращении. Но в целом он казался довольно милым и дружелюбным, несмотря на необычную одежду, и вполне мог бы оказаться приятным кавалером.
Ги указал на видневшуюся вдали полоску воды и сказал, что это озеро Вакарес, сердце Камарга. Местность стала почти приятной: длинные стрелы дикой травы и тростниковые заросли окружали пруды с неподвижной водой и тихо ползущие речушки.
— Места, внушающие страх, — весело сказал Ги и добавил, что здесь нечего делать, кроме как совершать прогулки верхом. — Джулия, ты умеешь ездить на лошади? Нет? Ну что ж, это плохо, зато у тебя есть возможность научиться. Здесь, кстати, великолепные закаты, но если ты не рисуешь… — Он пожал плечами. — Тогда и в этом нет никакой пользы.
Настроение Джулии окончательно испортилось.
— Здесь нет каких-нибудь городов поблизости? — нерешительно спросила она.
Ги опять пожал плечами:
— Ним, Арль, Монпелье — все они в пределах досягаемости, если, конечно, дядя Жиль разрешит… А он должен разрешить: не думает же он, что его внучка проведет весь свой отпуск, как заключенная, на ранчо. А у меня будет предлог воспользоваться машиной. Глаза Кордэ засверкали. Похоже, ему нравилось гонять по дорогам, наводя страх на своих пассажиров.
Здесь и там были видны побеленные фермерские домики, приютившиеся за сломанными мистралем кипарисами, и низкие крыши маленьких хижин, которые, как сказал Ги, были традиционным жилищем gardiens, но в настоящее время представляли интерес разве что для туристов и давно перестали быть местом жительства. Под серым небом все это выглядело заброшенным и мрачным, и Джулия вновь с тоской подумала о Майорке. Ги обратил ее внимание на огромных, устрашающего вида животных, стоявших по колено в воде среди тростника. Это было стадо быков Камарга.
— Здесь повсюду вода, — весело заметил он, — но купаться не рекомендую — это болота. Сплошные топи и плавуны.
Джулия содрогнулась.
— Я уже начинаю жалеть, что приехала, — откровенно призналась она.
Он отвел взгляд от дороги и как-то странно посмотрел на девушку.
— Нет, — сказал он, как показалось Джулии, с некоторой долей удовлетворения, — ты не должна была сюда приезжать. Не думаю, что тебе здесь понравится, и едва ли ты приспособишься к такой жизни. Дядя Жиль слишком оптимистичен.
— Что ты хочешь этим сказать? — подозрительно спросила она.
— То, что сказал. — Он пожал плечами. Типично французский жест. — Между прочим, он не любит женщин в брюках. — Ги многозначительно покосился на ее костюм.
Джулия поняла, что ей необходимо еще о многом спросить.
— Я должна одеваться так, чтобы соответствовать его старомодным вкусам? — вызывающе поинтересовалась она. — Ему неплохо было бы посмотреть, что сейчас носят современные девушки. Я останусь в этом костюме.
