просочится в прессу? Мне не нужны такие слухи.
Нужно что-то срочно делать.
Думай, Тим, думай!
Отложив телефон в сторону, я снова обдумываю свои дальнейшие действия. В комнату возвращается Леха с довольным мальчуганом.
– А у тебя большая квалтила, – говорит он.
– Угу, слушай, давай, иди включи телек, найди мультики. Взрослым дядям нужно поговорить, – отправляю пацана к огромной плазме и дивану.
Леху зову к барной стойке.
– Чего?
– Чего думаешь? – интересуюсь мнением друга.
– На тебя все-таки похож, – на полном серьезе заявляет он.
– Ты какую смерть предпочитаешь? Быструю или мучительно-долгую?
– Да что я такого сказал? – воскликнул товарищ.
Мальчишка тут же на нас оглянулся. Леха ему улыбнулся и тот, подмигнув ему, продолжил щелкать пультом.
– А то, – зашипел я, сбавив громкость, – это не мой ребенок. Мне не нужны дети, и вообще, эта ситуация кажется мне трындец какой-то липовой.
Леша сводит брови на переносице и задумывается.
– Надо искать его мать, – подходит к кофемашине и нажимает на кнопку. – Башка все еще трещит, – жалуется. – Аспиринчик есть у тебя?
– Верхний шкаф, слева.
Мужик, пыхтя, находит волшебную пилюлю, запивает ее водой. И садится за стол с чашкой кофе. Какой по счету уже?
– Ты правда не помнишь, с кем мог бы заделать его? – кивает в сторону пацана.
– Ты думаешь, я отслеживаю каждого сперматозоида? Не досчитался одного и тут же начинаю отсчет в девять месяцев? Нет, ума не приложу. Мы с Наташкой уже три года вместе. Кто был до нее, я не помню. И это, блин, нормально!
– Ладно-ладно, чего ты завелся? – недоумевает друг.
– Я просто все еще не приду в себя.
– А зачем выходил? – рядом оказывается мальчик.
– Что?
А Лехе кажется это смешным, вон как ржет. Гад.
– А я тебе говорил, Тимур, что идеально гладкой жизнь не бывает. А ты все: “У меня все идеально”, – передразнивает меня. – Чертов перфекционист. Получи и распишись.
– Издевайся-издевайся, – цежу.
Пацан снова теряет к нам интерес, обнимая своего лопоухого зайца, пялится в телек.
– Может, в полицию заявить или как там его, в органы опеки, – предположил я, но тут же пожалел о своих словах, увидев реакцию друга.
– Если ты хочешь сохранить нашу многолетнюю дружбу, то забудешь наименование этой организации, – чуть склонившись в мою сторону, рычит Леха.
– Черт, прости, – спохватываюсь.
Леху забрали у родителей, когда ему было два. В три его усыновили. Хорошие люди. И мужика хорошего воспитали. Но свой год, проведенный в приюте, он запомнил очень хорошо, несмотря на маленький возраст. А еще он любит детей. И в мыслях он грезит о большой семье. У меня же все с точностью до наоборот. Но тем не менее мы столько лет дружим.
– Никакой опеки. И полиции. Его же заберут, – Леша чуть успокоился. – Пусть живет пока у тебя. Будем искать родителей.
– У меня? Может, к себе заберешь? – я предпринял еще одну попытку избавиться от общества мальчика.
– Мне? Ты чего? – усмехается Леша. – Папой он тебя назвал, – разводит руками.
– Пап, – этот монстр тут же оказывается рядом.
– Я тебе не папа…
– Сейчас у тебя стадия отлицания, – снисходительно звучит его голос. – Ничего, я не обижаюсь.
Леха снова ржет как сивый конь.
– Так, все, мне пора в офис и так задержался. Леха, раз уж ты тут, посиди с малым. Я пока дам распоряжение службе безопасности компании порыскать в поисках мамаши.
– Э нет, мы так не договаривались, – возмутился он, но я не собирался его слушать, и уже направился в сторону гардеробной, одеваться.
Тимур
Из дома убегал. Собрался быстро, сумку с маком в руки, ноги в ботинки и пиджак на плечо.
Леха с малым стоят молча, убрав руки в карманы брюк. И сверлят недовольными взглядами.
– Ну что вы на меня так пялитесь? Словно я враг народа! Работу никто не отменял, – будто отчитываюсь как провинившийся за что-то.
Молчат.
– Я серьезно, – но поняв, что ничего дельного в ответ не услышу, а точнее, ответа вообще не дождусь, беру ключи от машины и, открыв входную дверь, выхожу.
В офисе первым делом вызываю начальника службы безопасности.
– Тимур Максимович, вызывали? – в кабинет входит мужчина.
– Вызывал, проходи, – приглашая присесть за стол.
– Слушаю.
– У меня к тебе просьба личного характера.
Останавливаюсь, смотрю на реакцию безопасника.
Кивает, готов слушать.
– Но обращаюсь именно к тебе, зная, что информация не выйдет за пределы нашей договоренности.
– Не сомневайтесь.
– Ко мне сегодня прибился мальчик шести лет. Мне нужно знать, кто его привел. Просмотри камеры видеонаблюдения в доме, на улице. Может, была какая-то машина. В общем, делай все то, что поможет скорее найти его мать.
– А полиция, опека? – мужик вскидывает брови.
– Нет, исключено. И не спрашивай, – отвечаю на немой вопрос.
– Хорошо. Разрешите идти?
– Да, спасибо, – наконец, опускаюсь в свое кресло. – Сообщай мне о любой информации, которую узнаешь.
– Я понял, – и выходит, оставив меня одного.
Ну что ж. Надеюсь, это произойдет как можно быстрее. У меня невеста, жизнь кипит, а тут пацан.
Погружаюсь в работу. Это здорово отвлекает от неожиданно свалившейся на меня проблемы. Лишь звонки ведущих специалистов выдергивают из мыслительного процесса, которые так же, как и я, работают в субботу. Кто-то может сказать, что я ужасный работодатель, но я не соглашусь. У меня не работает ленивый. Здесь собрались мои единомышленники и каждый знает, за что он находится на своем месте и выполняет свою работу. Поэтому нет, меня совесть не мучает.
Спустя пару часов звонит Ната.
– Милый, – ее голос сегодня мягок, не то что вчера. – У меня к тебе предложение.
– Какое? – отодвигаю планшет с планом работы на неделю.
– Родители зовут к себе в целях восстановить события, несостоявшиеся вчера.
Ах вот оно что. Что-то вчера обо мне никто не обеспокоился.
– Наташ, – начинаю говорить, строя в голове отмазку.
Хотя почему отмазку? Я не хочу никуда ехать. Субботний вечер я уж точно не хочу провести с ее
