и в каждой была роскошная обстановка. Он никогда не приглашал Бри в Брайт‑Лендинг, поэтому здесь не было связанных с ней воспоминаний.
Доун указала в сторону кухни:
– Там жареный цыпленок, еще теплый, и я только что приготовила салат, так что милости просим, если вы проголодались.
– Пахнет очень вкусно, и я не прочь перекусить. Скоро приду.
– Отлично. – Доун развязала фартук. – Жду вас к столу.
Он кивнул и отправился наверх, в голубую комнату. Это была его любимая комната, с видом на озеро и дубовую рощу. Поставив вещи, Кейд пошел в душ. Открыв кран, он подставил лицо под струю и содрогнулся – вода была ледяная! Кейд рассмеялся – он и забыл, что горячая вода не сразу поднимается на второй этаж. Ему было десять лет, когда родители купили этот дом, и они с братом и сестрой всегда старались занять нижние комнаты – именно потому, что там всегда была горячая вода. Но сейчас, когда стал взрослым, он готов был терпеть перебои с горячей воды из‑за роскошного вида на озеро и холмы.
После душа Кейд переоделся, зачесал свои черные прямые волосы назад. Он не думал, что ему придется беспокоиться о своей внешности в ближайшие дни, но сейчас, когда здесь шеф‑повар Доун, должен был привести себя в порядок. Хотя в одежде выбор у него был небольшой: джинсы, футболки, пара свитеров. Он не собирался оставаться надолго. Максимум десять дней. Делать ему здесь было нечего.
– Боже, – пробормотал он, увидев в зеркале свое жалкое лицо. – Это будет совсем не весело.
Открыв дорожную сумку, он достал фотографию, на которой они с Бри были запечатлены в один из самых их счастливых моментов жизни. Он обнимал ее, они оба улыбались в камеру, и любовь светилась в их глазах. Они стояли в зрительном зале, перед началом концерта Гейджа. Бри была радостной и возбужденной, но она не сходила с ума по его звездному брату, как многие его подруги. Все ее внимание – ее милые улыбки и сладкие поцелуи – было отдано Кейду. В этот вечер он понял, как сильно любит ее.
– Ведь так будет всегда, Бри? – Он печально улыбнулся и положил фото обратно в сумку. Затем направился вниз.
– Мы будем ужинать на кухне или в столовой? – спросила шеф‑повар Доун, когда он вошел на кухню.
В руке она держала тарелку, собираясь положить туда еду. Кухня была просторной, а за дубовый кухонный стол могли сесть десять человек. Столовую использовали только по праздникам или в особых случаях.
– На кухне хорошо, если только я тебе не помешаю.
– Совсем нет.
Она положила в тарелку жареного цыпленка и запеченный картофель с ароматными травами, от запаха которого у него потекли слюнки. Затем она сбрызнула блюдо оливковым маслом и поставила тарелку на стол. Там уже стояла большая миска с салатом, в центре стола красовалась ваза с полевыми цветами. Это было очень красиво.
– Что вы будете пить? – спросила она.
– Давай посмотрим, что у нас есть. – Открыв вместительный холодильник, он нашел там все: и напитки, и продукты. Его повар Доун явно обладала хорошими организаторскими способностями.
Взяв бутылку воды, Кейд уселся во главе стола.
– С удовольствием выпью воды. – Возможно, позже ему захочется выпить что‑нибудь покрепче.
– Хорошо, надеюсь, еда вам понравится, – сказала Доун и затем добавила: – Я пойду к себе, а вы меня позовете, если что.
– Разве ты не будешь ужинать со мной? – спросил он с недоумением.
– Нет, я… э‑э‑э… нет. – Девушка прикусила губу, и Кейд не преминул отметить, что у нее красивые губы. Впрочем, следовало признать, что и в целом она довольно привлекательная: глаза голубые, как море, правильные черты лица… – Я обычно не ем с моими… клиентами.
Он был ее клиентом? Ему надо было что‑то ей сказать.
– У тебя дела?
– Когда я не готовлю, я придумываю рецепты, – сказала она.
– Ах да, конечно. Но скажу тебе наперед, что я буду рад разделять с тобой трапезу. В любое время.
– Спасибо. Я буду иметь это в виду.
Она вышла из кухни, оставив его одного. Он попробовал ее стряпню. Цыпленок был восхитительным. Такой вкусной курятины он никогда не пробовал. Действительно, эта женщина была талантлива. На этот раз вмешательство его матери оказалось оправданным. Она нашла прекрасного шеф‑повара.
Кейд набросился на еду. Она была превосходной, но в последнее время у него не было аппетита. За полтора года он сильно похудел. Иногда он с трудом верил в то, что это продолжалось так долго. Вся жизнь его была распланирована. Он собирался жениться, создать семью. Но судьба распорядилась иначе, разрушив его мечты.
Встав из‑за стола, Кейд помыл посуду. Ему не хотелось превращать шеф‑повара Доун в посудомойку. Он и сам мог навести порядок. И, кроме того, чем еще ему заниматься? Рубить дрова?
Эта мысль рассмешила его, но, когда он вошел в гостиную, увидел, что дров возле камина действительно мало. Черт возьми, а ведь физическая работа – это лучший способ справиться с тоской! Идея ему понравилась.
Кейд переобулся в ботинки покрепче, обошел дом и нашел под навесом топор, защитные очки и плотную шляпу. Старый пень для колки дров был на месте.
– Посмотрим, не разучился ли я, – пробормотал он, поставив на пень толстое полено.
Размахнувшись, он ударил по нему топором и со второго раза расколол. Значит, не разучился. С удовольствием ощущая свои напрягшиеся мускулы, Кейд расколол еще пять поленьев и снял с себя мокрую футболку. Солнце приятно грело его спину и плечи. Он снова поднял топор – и в этот момент услышал женский голос:
– О‑о‑о!
Повернувшись с топором в руке, он увидел Доун. На ней были джинсовые шорты, голубая рубашка и коричневые кроссовки. Она была похожа на Дейзи Дьюк из телесериала «Герцоги Хаззарда».
– Простите. – Сглотнув, она уставилась на его обнаженный торс.
Она была на расстоянии, но Кейд ощутил возникшее между ними напряжение. В ее глазах светилось восхищение, и он заметил это. Он горевал о своей потере, конечно, но все‑таки внутри его еще не все умерло. И в какую‑то секунду искра вспыхнула между ними. Ему было приятно, что женщина смотрит на него с неприкрытым интересом.
– Куда‑то собралась? – спросил он.
Доун откашлялась.
– Хочу немного пройтись. Я не знала, что вы здесь, – добавила она.
– Да, решил наколоть дров. Надо чем‑то занимать себя.
– Я тоже могу найти для вас занятие, – тихо сказала она.
Кейд поднял брови. Он вдруг представил себе, чем же они могут вместе заняться. Женщины у него не было вот уже полтора
