И запнулся, встретив утомленный взгляд, словно вопрошающий: "Ну что тебе еще?"
- Можно воспользоваться твоим телефоном? - выдавил Ицки. - Мой мобильный, кажется, разбился.
Он уже раз сто жал на кнопки, однако дисплей не собирался загораться. Весь в царапинах и вмятинах, несчастный аппарат падения не пережил. Токива молча вышел и вернулся с трубкой радиотелефона. Бросил ее Ицки и опять скрылся за дверью.
- Спасибо, - сказал Ицки ему в спину, набирая номер Касаоки.
Старший секретарь ответил незамедлительно. Молодой человек рассказал о своих приключениях, не забыв упомянуть разбитый мобильник, и извинился, что не позвонил раньше.
- Ну и ну, - горько усмехнулся Касаока. - Похоже, ты выбрал весьма экстремальный способ к нему подобраться... Не торопись. Передай Токиве, что встреча с Ямабэ займет час, максимум два. Заставь его приехать с тобой, понял?
- Не думаю, что он меня послушает, - прошептал Ицки. - Может, лучше ты...?
- Не вижу разницы, - перебил Касаока. - Вы же дружили. Твоя кандидатура - идеальный вариант.
- Так то было... - возразил Ицки, но вовремя прикусил язык. Нет, приплетать к работе личные отношения - это ни в какие ворота... - То было давно, - ловко выкрутился он. - Теперь все по-другому.
Секунду Касаока молчал. Неизвестно, что он подумал, однако уточнять не стал. Просто сказал:
- В любом случае, оставить Ямабэ-сэнсей я не могу. Но и тянуть нельзя, а то будет слишком поздно. Тебе хватит две недели его переубедить?
- Две недели?! - ужаснулся Ицки.
Так долго???
- Чем быстрее, тем лучше. Если понадобится, сними номер в отеле и продолжай его уговаривать. Да, и не звони больше с его телефона. Свяжись со мной, когда переберешься в отель.
- Понял, - ответил Ицки и нажал "отбой".
Мысленно он вернулся во вчерашний день, когда в последний раз видел Ямабэ. Сэнсею было под шестьдесят, но больше сорока ему давали редко. Черные волосы не нуждались в краске, черты лица оставались твердыми. Заслышав низкий повелительный голос, собеседники автоматически уступали ему доминирующую роль в любом разговоре. Фамильярности сэнсей терпеть не мог и с подчиненными неизменно придерживался официального тона.
Глядя на умолкшую трубку, Ицки решил во что бы то ни стало доставить Токиву к Ямабэ.
Только как ехать в таком состоянии? Взять напрокат автомобиль с ручным управлением? Но везти пассажира по заснеженному обледеневшему склону... бррр. О серьезности своих травм Ицки умолчал, иначе Касаока немедленно сорвался бы ему на помощь. А Ицки ненавидел беспокоить своего супервизора. Тем более, что все случилось исключительно по его собственной вине.
Надо смотреть в лицо фактам: он здесь застрял и, похоже, надолго - пока не стает снег. Следить за прогнозами погоды да узнавать насчет такси - вот и все, что на данный момент в его силах.
- Закончил? - осведомился Токива, заставив Ицки дернуться от неожиданности.
Когда он успел вернуться?
Лицо Токивы ничего не выражало, и Ицки поспешил отдать хозяину дома трубку.
- Прости, что долго, - он тяжело сглотнул, готовясь к разговору. Сейчас или никогда. - Токива-сэнсей. Не мог бы ты навестить Ямабэ-сэнсей на днях?
Скульптор приподнял бровь.
- Это не займет много времени, - убеждал Ицки. - Самое большее - полдня. А потом тебя отвезут обратно на такси. Я знаю, ты очень занятой человек, но прошу тебя...
- Это невозможно ни сегодня, ни даже завтра, - уверенно сказал Токива. - Ты видел, как метет, и на дорогах творится черти-что. Я слышал, возле станции была авария. Такси сюда не поедет.
- Значит, когда погода наладится? - с надеждой спросил Ицки. - Возьмешь такси и съездишь к Ямабэ. Хорошо?
Токива усмехнулся:
- В кухне бери, что хочешь, - бросил он, разворачиваясь. - Сунешься в спальню или студию - мало не покажется.
Ицки расстроенно потер лоб. И чего бы Касаоке не попробовать, подумал он.
Против обаяния старшего секретаря не мог устоять никто, даже юные ученики Ямабэ. Однажды, когда Ямабэ выгнал своенравного мальчишку, Касаока смог убедить сэнсея принять ребенка обратно. В спорах Касаока внимательно выслушивал все стороны и старался быть справедливым. Не зря сэнсей называл его своей правой рукой. Зато Ицки ученики Ямабэ ни в грош не ставили. Неудивительно, впрочем, если учесть, что ему с ними даже разговаривать запрещали. Да и восемь лет, по большому счету, не такой уж долгий срок.
Ицки добрался до окна и выглянул на улицу. Снег, всюду снег - все гуще и сильнее.
И почему я не могу просто рассказать все Касаоке, размышлял он.
Было время, когда Ицки называл Токиву другом. А теперь Токива его ненавидел... Или нет. "Полное безразличие" - вот что лучше всего описывает его нынешнее отношение. Хоть и неприветливый, Токива редко бывал по-настоящему груб. Наверное, это он только с Ицки такой...
Глядя на растущие с каждым часом сугробы, молодой человек грустно качал головой.
Большую часть дня Ицки провел у окна, наблюдая за метелицей.
В отличие от Ямабэ, Токива не брал ни учеников, ни помощников. Настоящий одиночка, хозяин тщательно прибранного, почти стерильного дома. Снаружи старый особняк щеголял обшарпанными стенами и неприглядной крышей, но внутри все было обновлено и переделано. Везде блестящие деревянные полы - очень кстати для Ицки, вынужденного передвигаться по дому в инвалидной коляске. Снежный покров, придав зданию определенный шарм, одарил его необычайной тишиной. Ицки вздрагивал от звука собственного дыхания, а поскрипывание кресла резало слух.
Блуждая по коридорам в поисках туалета, Ицки с живым интересом рассматривал обстановку - и внезапно его накрыла волна ностальгии.
Произведение искусства всегда несет на себе отпечаток личности мастера - это незыблемое правило, так получается само собой. Вот и в доме Токивы каждая вещь дышала его неповторимым стилем. Эстетизм, который невозможно забыть - в дверных створках, потолках, даже вделанных в стены светильниках. Четкие прямые линии, просторные, полные воздуха пространства. Дом был похож на изящную деревянную статуэтку, полученную Ицки некогда от Токивы, он навевал спокойствие и умиротворение.
Токива с утра пропадал в студии. Интересно, над чем он работает, подумал Ицки. Он понятия не имел, чем сейчас занимается бывший друг, хотя и слышал, что Токива иногда преподает в художественной школе. Неожиданно кольнуло чувство вины: Токива вынужден тратить на него драгоценное для творческого человека время...
Вызову такси, как только утихнет снегопад, пообещал себе Ицки. Да, и надо еще раз попросить Токиву навестить Ямабэ. Если опять откажется - дело безнадежное.
