— Как заставить этого Джумбо двинуться с места? — спросил Артур приятеля.
— Придется ему помочь, — прошептал Клайд в ответ.
Саймон сердито оглянулся, приказывая им хранить молчание. Элис почувствовала, как напряглись ее нервы. Обернувшись в тот самый момент, когда Клайд передавал фотокамеру Мэгги, она заметила в его глазах страшное возбуждение. Что еще он придумал? В ответ на ее немой вопрос Клайд и Артур начали размахивать руками, стараясь привлечь внимание слона, а Мэгги, кидаясь из стороны в сторону в поисках наиболее удачной позиции, начала фотографировать.
Саймон безуспешно старался остановить их. Элис, схватив молодых людей за руки, тоже пыталась помешать им, но они грубо оттолкнули ее в сторону. Девушка слышала непрерывное щелканье фотоаппарата, разрывающее тишину, подобно ружейным выстрелам. Слон оставил дерево, поднял хобот и, яростно затрубив, сделал шаг вперед.
— Ура! Наконец-то! — крикнул Артур, подпрыгивая, не в силах сдержать возбуждение.
Мэгги, которая во всем вторила своему Артуру, в восторге завизжала.
— Замолчите! — приказал Саймон. — Назад! Тихо.
Они были так возбуждены, что не могли остановиться, продолжали махать руками, а Мэгги, как заведенная, щелкала и щелкала… Остальное произошло очень быстро. Так быстро, что вряд ли позднее Элис могла бы описать это в деталях. Все смешалось в сознании. Леденящий ужас нарушил последовательность событий. Слон приближался, явно готовясь к нападению. Элис вцепилась в Клайда, безуспешно стараясь утихомирить его. Саймон пытался оттащить Артура с дороги и занять его место. И затем крик… жуткий крик, который она не забудет до конца жизни. И ужасающий вид стонущего Саймона, распростертого на земле, судорожно пытающегося подтянуть к животу ноги и закрыть руками голову.
Дальше произошло невероятное. Слон внезапно остановился, как будто человек, скрючившийся у его ног, развеял его гнев, потом медленно повернулся и зашагал в сторону зарослей акации.
Молодые люди с ужасом уставились на Саймона, подобно детям, которые привыкли думать, что слон — послушный обитатель зоопарка, и забыли, что прежде всего это дикое опасное животное. Очнувшись от шока, Элис с отвращением смотрела на своих друзей, но не было времени давать волю чувствам.
Припомнив все свои знания, приобретенные когда-то на курсах оказания первой помощи — тогда и в голову не приходило, что когда-нибудь они пригодятся, да еще в таком отдаленном и опасном месте, — она объяснила, как лучше поднять Саймона и донести до машины. К счастью, Артур был в состоянии сесть за руль. Проводник был жив, но прерывистое дыхание настораживало Элис. По дороге в лагерь он несколько раз терял сознание. Поддерживая его голову, Элис молила только об одном — успеть доставить его в госпиталь.
Встретивший их у лагеря немногословный хмурый Берт немедленно послал за женой Саймона Зарой. Минуту спустя машина продолжила свой путь.
Молодые люди растерянно смотрели ей вслед. Случившееся, казалось, потрясло их, но ненадолго. К удивлению Элис, ее приятели вскоре пришли к решению, что им ничего не остается делать, как прервать пребывание в лагере и немедленно уехать. Элис возражала, считая, что они обязаны остаться в Грин Глейде, чтобы как-то помочь Саймону или по крайней мере дождаться сведений о его состоянии.
— Нет, Элис, — возразил Артур, — нам нужно ехать.
— Но мы даже не знаем, жив ли он, — настаивала она.
— Думаю, с ним все будет нормально, — раздраженно сказала Мэгги. — Он ведь дышал, когда его увозили отсюда.
— Ты слишком многого хочешь, Элл, — поддержал ее Клайд. — Мы все очень сожалеем о случившемся, и ради всего святого, не смотри на меня так. Саймон знал, на что шел, когда брался за эту работу. Проводник рискует жизнью каждый день, за это ему неплохо платят.
Элис знала, что все думают о предстоящем объяснении с Бертом, которое не сулило ничего хорошего, и о том, как поскорее улизнуть. Они были уверены в себе, а что она могла сделать, как удержать их? Но для себя Элис решила, что не сможет покинуть Грин Глейд, не узнав о состоянии Саймона.
— Вот вы где, — послышался энергичный голос, заставивший Элис вздрогнуть от неожиданности.
Мягкая трава скрыла шум его шагов, и девушка не слышала, как Берт подошел, но сразу почувствовала, что пространство между ними заполнило странное напряжение. Стараясь скрыть охватившее ее смущение, Элис отступила на несколько шагов.
— Я закончила с кострами, — сказала она, стараясь не смотреть ему в глаза.
— Я вижу, как раз вовремя, чтобы начать другую работу.
— Я думала, на сегодня уже все закончено.
— Правда? Прошу прощения, что должен огорчить вас, но прямо сейчас надо идти на кухню и приготовить мясо для барбекю.
— Вы шутите?
— Вовсе нет, туристы проголодались и просили приготовить что-нибудь.
Медленный гнев разгорался в ее груди.
— Я никогда не видела, чтобы Саймон готовил барбекю.
— Совершенно верно, потому что это делала Зара. Вы ведь знаете ее? Зара — жена Саймона?
— Да… Да, конечно.
— Зара тоже работает в Грин Глейде.
— Я понимаю, но вы не говорили мне, что я должна делать и ее работу.
— Разве нет? — Брови Берта недоверчиво приподнялись.
— Нет, не говорили. — Элис взглянула на него, в ее глазах полыхнул скрытый огонь. — Один человек не может делать работу за двоих. Почему вы не предупредили меня?
— И что бы это изменило, если бы я оговорил все детали заранее? Кто-нибудь из ваших так называемых друзей остался и помог бы вам? Очень сомневаюсь.
— Может быть… — Она неопределенно пожала плечами.
— Нет, Элис, и вы это знаете не хуже меня. Артур и Мэгги богаты и избалованы, я знаю этот тип людей. Они не в состоянии думать ни о чем; кроме себя. Что касается Клайда, он не скрывал своего желания поскорее удрать отсюда. Странное поведение для парня, который делил с вами постель.
— Я не испытываю ни малейшего желания говорить о Клайде.
— Но это не секрет, что вы останавливались в одном коттедже. Ведь он ваш близкий дружок, конечно же?
Элис вздернула подбородок, глаза сверкнули нефритовым блеском.
— Моя личная жизнь ни в коей мере вас не касается и не имеет никакого отношения к делу.
— Вы абсолютно правы, дорогая. Но, кто знает, возможно, когда-нибудь это коснется меня самым непосредственным образом, — негромко сказал Берт, и на какое-то мгновение воцарилась тишина. Затем он снова продолжил своим обычным энергичным тоном: — А пока моя единственная забота — проследить, чтобы работа была сделана должным образом.
