ожидании того, когда уляжется буря, он прятался по углам.
— Джоэль, он выйдет из себя, если в течение часа я не подниму все вещи собаки в его пентхаус, — сказала Этти.
— Тебе нужна помощь?
Она покачала головой:
— У нас и здесь дел полно. Ты просто помоги донести мне все до лифта, а я возьму огра на себя.
Она должна была пойти к нему в квартиру. При этой мысли ее глупое сердце судорожно забилось. В ее голове пронеслись картинки, одна непристойнее другой. Завтра утром, когда она придет, Леон будет еще в постели? Или уже встанет? Она готова была поспорить, что он не носит пижаму.
До конца отведенного ей часа оставалось менее пятнадцати минут, и Этти не собиралась опаздывать второй раз за день. С псом в одной руке и толкая тележку с собачьими принадлежностями перед собой, она добралась до двери его квартиры. Постучала, но не услышала приглашения войти. Поэтому ей пришлось ввести код и отпереть дверь самой.
— Мистер Кариакис? — окликнула Этти хозяина квартиры, но никто не отозвался.
Что она должна была делать? Оставить Тоби одного в незнакомой квартире или остаться с ним ожидать хозяина? Глубоко вздохнув, она начала выгружать из тележки вещи Тоби. Краем глаза она заметила, что пес направился исследовать квартиру. Выронив из рук его миску, она бросилась за ним. И в самый неподходящий момент ее старая резинка для волос порвалась и пряди упали ей на лицо и плечи. На журнальном столике она увидела шариковую ручку. Этти схватила ее, быстро скрутила волосы в пучок.
— Мисс Робертс.
Она замерла. Почему ей так не везет сегодня?
Леон вышел из дверей спальни и направлялся к ней. Он выглядел так же безупречно, как и час назад.
— Вы опоздали, — сказал он.
— На самом деле я пришла как раз вовремя. — Этти показала ему свое запястье с часами и прошла в гостиную. Она изо всех сил старалась выглядеть уверенно.
Он отстраненно наблюдал за тем, как она поставила корзинку Тоби в угол гостиной.
— Это моя ручка в ваших волосах?
Этти напряглась.
— Прошу прощения, моя резинка для волос порвалась. — Она посмотрела на Леона и увидела удивление в его глазах. — Это какая‑то особенная ручка?
— Да, она может писать, если ее перевернуть стержнем вверх.
Она не смогла сдержать ухмылку.
— Вы делаете стойку на руках и записываете при этом свои мысли?
— Это моя ручка. А вы украли ее.
— Я одолжила ее.
Леон по‑прежнему невозмутимо и холодно разглядывал ее. Этти вздохнула.
— Вы хотите получить ее назад прямо сейчас?
— Если вы не против.
Этти вытащила ручку из пучка, и ее волосы вновь рассыпались по плечам. Она видела, с каким интересом он рассматривает ее локоны. Затем он перевел глаза на ее лицо. Этти почувствовала себя неловко. Она протянула Леону ручку, а он молча взял ее и засунул в нагрудный карман пиджака.
Она быстро отвернулась, надеясь, что разговор закончен. Но Леон остался на месте. Он внимательно наблюдал, как она расставляет вещи Тоби. Пес сразу же забрался в свою корзинку и свернулся клубочком.
— Как я вижу, вы способны решить все вопросы, — произнес он наконец.
Этти не смогла сдержаться и взглянула на Леона. Она не поняла, говорил он серьезно или с хорошо замаскированным сарказмом, но решила вести себя с ним как со сложным клиентом — отстраненно и с уважением.
— Я умею делать многое, — мягко произнесла она.
— Вы хорошо продумали все, что касается комфорта собаки.
Она выпрямилась.
— Это моя работа — делать так, чтобы всем было комфортно.
— И вы о‑о‑очень хорошо справляетесь со своими обязанностями, — протянул он.
— Да, это так. — Этти посмотрела ему прямо в глаза.
Именно поэтому он не уволил ее за ранее допущенную ошибку.
— Предполагаю, что служба безопасности выдала вам свой собственный ключ для моей квартиры.
Этти кивнула, на мгновение удивившись, что его глаза не всегда были ледяными и колючими.
— Это временное решение, — сказал Леон. — Пока мы не найдем для пса более подходящий дом.
— Конечно.
Леон подошел к ней и присел на корточки у корзинки Тоби.
— Мне показалось, что ему нездоровится.
Этти улыбнулась.
— Он старый и спокойный пес. Сейчас он скучает по Харольду.
Леон рассеянно почесал собаку за ухом.
— Но качество его жизни не ухудшилось, — отметил он. — Не беспокойтесь, я не собираюсь вызывать ветеринара.
— Я оставлю вас, чтобы вы могли получше познакомиться друг с другом, — сказала она и, подчиняясь внезапному порыву, вдруг выпалила: — Может быть, вы сможете ему улыбнуться?
Эти слова сорвались у нее с языка, прежде чем она задумалась о последствиях.
Внезапно он поднялся. Этти обнаружила, что он стоит очень близко.
— Предлагаете показать ему зубы? — спокойным тоном произнес он. — Я не уверен, что дразнить волка разумно.
Этти почувствовала, как внутри ее тела вновь нарастает волнение.
— Волк покажет зубы волку… — произнесла она. — Попробуйте просто улыбнуться.
О, она снова перешла черту.
Он не ответил, но посмотрел на нее сверху вниз так, как будто не верил своим ушам. Как будто размышлял, какое наказание будет для нее самым подходящим.
— Спасибо, что позаботитесь о нем, — прошептала она наконец. — Прошу прощения, что допустила ошибку сегодня утром.
Он внимательно смотрел за ее движениями своими магическими глазами.
— Извинения приняты.
Этти не чувствовала себя прощенной.
Она не поняла, сделал ли он шаг навстречу ей или она сама пошатнулась, но внезапно расстояние между ними сократилось. У нее перехватило дыхание. Он стоял к ней так близко и так внимательно смотрел на нее!
— Я лучше пойду вниз, на свое рабочее место, — хрипло выдавила она из себя, развернулась и стремительно пошла к выходу.
Леон привык держать под контролем весь свой бизнес. И впервые за очень долгое время ему не удалось сконцентрироваться на рабочих вопросах.
Этти все время появлялась в его мыслях — ее нежное свежее лицо, ее красивые волнистые волосы, которые блестели при каждом повороте головы. Он не должен был заставлять ее возвращать ему ручку, потому что теперь постоянно думал о том, как эти великолепные волосы раскинутся по подушкам в его постели, а она сама выгнется ему навстречу…
Когда Леон вышел из Кавендиш‑Хаус, его тело болело. Был поздний вечер, но он не потрудился поужинать. Он бродил по улицам, чтобы утомить себя физически и перестать думать о ней. Тоби уже крепко спал в своей корзине. Он знал, что Антуанет уже вывела и покормила собаку. Леон намеренно остался в своем офисе, чтобы не сталкиваться с ней. А когда вернулся в квартиру, то почувствовал
