Неужели нельзя просто пройти мимо? Ведь мы теперь друг другу никто. Мы и раньше были такими же. Моя больная любовь давно задушена, упрятана в самые закрома подсознания, чтобы никогда не выпустить ее на волю.
— С вами что-то случилось?
Вскидываю глаза наверх и замечаю перед собой молодого парня — официанта, теребящего в руках меню.
— Нет — пытаюсь улыбнуться. — Можно кофе? Крепкий.
— Хорошо. Сейчас. Минуту — и разворачивается, чтобы удалиться, но в последний момент останавливается. — Может, плед принести? Так быстрее согреетесь.
Благодарно киваю. Парень тоже улыбается и уходит в подсобку, буквально, через несколько минут возвращаясь с пледом и чашкой горячего кофе.
Достаю из заднего кармана джинсов телефон и трясущимися руками набираю Кристину.
— Тинка, ты еще наверху?
— Ну, да, куда вы пропали? — заминка. — А почему музыки не слышно? Ты где?
— Тин, помоги мне. Я в кафе недалеко от клуба. Мне нужна моя сумка и верхняя одежда. Номерок в кармане на замке.
— Чего?
Представляю, какие у нее сейчас круглые глаза.
— Потом объясню. Принеси мне, пожалуйста, вещи. Я не могу вернуться.
— А эти с тобой?
— Нет, они на танцполе должны быть.
— Ладно, только ты мне все расскажешь.
— Хорошо — сдаюсь. — Сейчас название кафешки скину.
Тинка прибегает минут через десять. Взмыленная и немного пьяная. Я же давно протрезвела. И не мудрено — бежать в одном топе, когда на улице температура близится к нулю.
— Я девчонкам рассказала про тебя. Они в шоке — присаживается на диван напротив. — Ты как?
Кисло улыбаюсь и поправляю плед, съехавший с плеч.
Тинка тоже заказывает кофе у того самого официанта и вперивается в меня взглядом.
— Что произошло-то?
Не знаю, как начать.
— Помнишь, я рассказывала вам про мальчика, в которого была влюблена в школе?
Та кивает.
— Он был там. Вернее, я заметила его еще на улице, когда вас ждала. Они проезжали мимо, и Марек узнал меня. А когда мы спускались на танцпол, заметил и погнался. Зажал в каком-то коридоре. Я думала, задохнусь. Понимаешь, я не могу его видеть. Нет сил совсем. Просто ненавижу. Не могу — прячу лицо в ладонях, сдерживая всхлипы. — Я думала, он уехал. Надеялась, что больше не увижу его. Это невыносимо, видеть его.
— Ну, все тише. Полька, тише — ловит мою руку и сжимает в своей ладони. — Подумаешь, хрен с горы.
— Он не хрен с горы, Тина. Я надеялась, что перегорело, переболело, умерло. Но стоило его увидеть снова и… Господи, я такая слабачка.
— Слушай — воодушевляется подруга. — А давай позвоним девчонкам и скажем, чтобы шли сюда. А потом все вместе укатим в другой клуб. Оторвемся, как в последний раз. Все равно завтра выходной.
— Кабинка оплачена — возражаю в ответ, хотя ее предложение мне нравится.
— Вот, блин. Да, я все расходы на себя беру. Ты же знаешь, что мне это ничего не стоит, а? — теребит меня за пальцы.
Я улыбаюсь и киваю в ответ. Обожаю ее и Машку с Лизой тоже. Наконец, мне удалось найти настоящих подруг.
Уже в такси, когда мы все вместе мчим в новый клуб, который недавно открылся, я закрываю глаза и вспоминаю, как раньше всегда оправдывала Яна. Любым его выходкам находила объяснение. Даже когда он умудрился испортить день рождения Лили.
Ей исполнялось четыре. Дом был украшен к празднику. Приглашены гости и аниматоры. Кругом веселье, куча детей, музыка, столы, уставленные сладостями. Ян с самого утра из-за чего-то поругался с отцом и укатил к своей подружке, Еве. И вот в самый разгар веселья они явились. Вдвоем. Сначала всем показалось, что Марек с Никольской просто пьяны. Мама Яна пыталась образумить их, уговорить уйти наверх, пока не придут в себя. Но Ян отказался, даже показушно обиделся, что его не пускают на праздник. Сказал, что тоже хочет повеселиться.
И они веселились. Умудрились сломать надувной замок, порушили битами пиньяты, с диким гоготом собирая в карманы сладости, рассыпавшиеся по газону. Взболтали всю газировку и пускали фонтаны. Это длилось до тех пор, пока Филип Марек не вышел из себя и не увел этих двоих к себе в кабинет.
Оказалось, что они были вовсе не пьяны. Они были под кайфом. Потом Ева призналась, что это ее рук дело и показушно заливаясь слезами просила у родителей Марека прощения. Она вообще была ненормальной. Все знали про ее некоторые психические расстройства. Ходили слухи, что Никольская периодически лежала в реабилитационном центре. Но несмотря ни на что, в семье Марека ее любили.
Я не обвиняла Яна. Убедила себя в том, что это Ева во всем виновата, будто он теленок на привязи или котенок слепой, ничего не соображающий. Теперь понимаю, какой же слепой я была. Мне казалось, что я разглядела его душу. Но на самом деле там было пусто. Ведь Ян никогда не пытался выставить себя в лучшем свете. Никогда ничего не скрывал, наоборот, демонтстрировал, какой есть. А мои розовые замки — всего лишь фантазия. Я просто очень сильно влюбилась, не понимая за что. И слепо к нему тянулась.
А Ян долгое время не проявлял в мою сторону ничего, кроме враждебности и бесконечных издевок. Но в одиннадцатом классе все поменялось. Он вернулся из Польши, где гостил у дедушки с бабушкой. Ян сильно возмужал, загорел. Его и без того пшеничные волосы выгорели на солнце. А я так соскучилась, что при любой возможности изподтишка любовалась. Украдкой. Тайком.
Но он по-прежнему был с Никольской. Она постоянно торчала в его комнате. Часто оставалась на ночь, и я даже думать не желала, что происходит там, за закрытыми дверями. Хотелось в голос кричать, подушку на клочки разрывать, сделать хоть что-нибудь, лишь бы унять эту тупую боль.
А потом к нам в класс пришел новенький…
Школа, выпускной класс
Полина
Стас Филатов появился в нашем классе в обычный, ничем не примечательный, осенний день. Сказать, что он привлек внимание, это ничего не сказать. Еще до начала урока девчонки оживленно его обсуждали, рассматривая фотки на телефоне у одноклассницы Инги Клименко.
Развязная походка, ленивая. Рубашка выправлена из-под ремня брюк, рукава закатаны до локтя. На внутренней стороне предплечья татуировка. Коротко стриженные темные волосы, почти выбритые по бокам, и хитрые зеленые глаза. Красота броская, цепляющая взгляд.
Он прошествовал между рядами и приземлился рядом со мной, бухнув рюкзаком об пол. Судя по сплетнями все уже знали, что это сводный брат Евы Никольской, отец которой недавно во второй раз
