ответ спросила она.
— Постоянно.
— Почему? Ты не любишь людей? Тебя кто-то обидел?
Роман улыбнулся, вспомнив, как соскучился по ее откровенной болтовне.
Она вытаращилась на него:
— Ты улыбаешься? Уже?
Он положил руки на прилавок:
— Да, улыбаюсь.
Ее зрачки расширились, и она сглотнула.
— Кто-то однажды сказал мне не бояться признаваться в том, чего я хочу, — произнес он.
Она прикусила нижнюю губу и с придыханием спросила:
— И чего ты хочешь?
— Тебя. — Он пристально наблюдал за ней, а потом удовлетворенно улыбнулся. — Поужинай со мной.
Но, несмотря на явное возбуждение, она расправила изящные плечи:
— Я думала, мне нужно защищаться от тебя.
Ее слова задели его за живое. Да, он говорил ей о защите. Это была мимолетная реплика, потому что в то время он едва мог думать. Решив осторожничать, оттолкнул незнакомку и был вознагражден бессонницей, любопытством и ненасытным желанием.
— По-моему, я ошибся.
— Интересно, когда именно?
— Я путешествую по миру с первого ноября.
— Я должна этим восторгаться?
Он снова улыбнулся:
— Я не мог раньше увидеться с тобой. Я вернулся на Манхэттен только сегодня утром и…
— …У тебя синдром смены часовых поясов, и ты хочешь развлечься. — Вайолет посмотрела на него. — Я знаю одно место. Там подают лучший тыквенный пирог. Ты ела тыквенный пирог?
Она покачала головой.
— Первый раз всегда особенный. — Его глаза заблестели. — Ты закрываешь магазин, верно?
Вайолет уставилась на него. Он идеально рассчитал время своего прихода.
Действительно ли он все это время отсутствовал? Можно ли ему верить? Настолько ли она наивна, чтобы принять его слова за чистую монету? Безопасно ли ужинать со случайным незнакомцем, которого встретила около полуночи на улицах Нью-Йорка? Ее родители и братья предупреждали, что это очень опасно. Но она поест тыквенный пирог в закусочной, где полно людей.
Пусть она неопытна, но сумеет позаботиться о себе. Хотя ей повезло. Она и не подозревала, что ее магазин находится по соседству со штаб-квартирой крупной сети отелей. Нет, пока не начала болтать с одной из своих постоянных клиенток, которая пришла за ежедневной порцией пирожных. Оказалось, что эта женщина работает там менеджером, и когда узнала о том, что Вайолет обучалась туризму, то предложила ей подать заявление на временную должность проводника в одной из поездок, на которой они специализировались. Например, в путешествии на поезде.
Вайолет обдумывала это предложение и все же, несмотря на положительные перспективы последних двух недель, испытывала грусть. Ее шокировало то, что незнакомец заинтриговал ее всего за несколько минут. Она не жалела, что не рискнула. Он ушел, бросив на прощание фразу о том, что может быть опасен для нее.
Какое-то время она задавалась вопросом, не приснилось ли ей все то, что произошло. Наверное, он спас ее от зомби в альтернативной реальности, в которую она не вписывалась. Но теперь он вернулся, и она не совершит ту же ошибку. И не будет смущаться.
— Поесть тыквенного пирога было бы неплохо, — произнесла она, стараясь не выглядеть слишком увлеченной.
Он одарил ее дразнящей улыбкой:
— Тогда пойдем?
Всего через несколько минут он подвел ее к большому зданию. Мужчина в ливрее открыл им дверь и, кивнув, придержал ее, пока они входили. Такое здание могло бы служить волшебным порталом в каком-нибудь научно-фантастическом фильме: резная каменная кладка и изогнутые окна, хрустальные люстры и роскошная бархатная мебель.
— Впечатляюще. — Вайолет оглядывалась в изумлении. — Сюда ангелы отправляются за тишиной и покоем и спасаются от требований людей, которым нужна их помощь в неподходящее время. — Ей казалось, что она шагнула в параллельную Вселенную, тайную сторону Манхэттена, о существовании которой знала только элита. — Я думала, ты приглашаешь в круглосуточную закусочную.
— Я выгляжу так, будто тусуюсь в закусочных?
Она рассмеялась:
— Нет. Скорее, в баре с шампанским или виски.
— Итак, тебе нужна толпа или пустое пространство?
— Ты предпочитаешь пустое пространство, — сказала Вайолет, и его губы дрогнули. — Ты в самом деле не любишь людей?
Он колебался:
— Мне не нравится, когда за мной наблюдают. Я люблю уединение.
Она оглядела вестибюль и поняла, что все наблюдают за ним: женщина за стойкой регистрации, мужчина у двери, пара за столиком. Они украдкой смотрели на него с благоговейным вниманием, присущим элите: словно они поражены, но не решаются к нему подойти.
Кто этот парень? Она даже не знает его имени. Наверное, ей лучше не знать всех подробностей, тогда не будет ошеломлена его достижениями или запугана его силой.
— Тогда давай уединимся. Это гостиница, а не многоквартирный дом, — сказала она, когда он повел ее к лифту.
Незнакомец кивнул, посмотрел на маленький экран и нажал кнопку наверху электронной панели лифта.
— Ты живешь здесь? — спросила Вайолет, немного сбитая с толку, — Ты говорил, что большую часть времени живешь на Манхэттене.
— Я живу большую часть времени здесь.
— В отеле?
— Да.
Ее любопытство разыгралось сильнее.
— Ты тут работаешь?
Он покачал головой:
— Я работаю в здании рядом с твоим магазином.
Здание, где располагаются отель и турфирма?
Вайолет не хотелось рассказывать ему о менеджере, с которой она познакомилась.
— Ты богат, не так ли?
— Ты будешь добрее ко мне, если я отвечу «да»?
Она одарила его презрительным взглядом:
— Я не охочусь за миллионерами.
— Я никогда тебя такой не считал. — Он вдруг рассмеялся. — Я встречался с такими охотницами, но они тебе в подметки не годятся.
— Почему ты так говоришь?
Он задумчиво посмотрел на нее:
— По-моему, ты гораздо опаснее их.
Она вытаращилась на него и покачала головой:
— Глупость! Я самый безопасный человек, которого ты знаешь.
Он тихо хихикнул:
— Я категорически с тобой не согласен.
Ее сердце забилось чаще, она уставилась на своего собеседника. Хотя он забавлялся, выглядел серьезным и очень-очень напряженным. Его голубые глаза были настоящим оружием обольщения. Все, что ему нужно было сделать, — это посмотреть на нее в упор.
— Почему?
— Я могу уйти от других женщин.
Она затаила дыхание:
— А от меня не можешь?
— Очевидно, нет.
— Тогда мы квиты, — пробормотала она. — Потому что я тоже не могу уйти от тебя.
Дверь лифта открылась, и он взял ее за руку.
Она вздрогнула и почувствовала прилив желания.
Он больше ничего не говорил, как и она, пока вел ее в номер.
— Я обещал тебе тыквенный пирог.
— Не поздновато ли заказывать на кухне отеля?
Он усмехнулся:
— Ты в городе, который никогда не спит. Не важно, что сейчас, полночь или полдень.
Вот только в полночь начиналось волшебство. Свет не горел, но шторы не были задернуты, поэтому городские фонари достаточно хорошо освещали жилое пространство. Она ни разу не видела
