— Здравствуйте, Артемий!
— Здравствуйте, Вера! Прошу в машину. Не мог не встретить вас. У меня такое чувство, будто мы вчера не договорили.
— Значит, нужно договорить, — перекинув через плечо ремень сумочки, Вера медленно пошла рядом с Артемием.
— Может, сделаем это за чаем у вас дома, Вера?
— Неплохая идея, Артемий.
Пока они доехали до дома Веры, успели перейти на «ты». А ещё Гуров рассказал о своём сегодняшем походе в следственный отдел.
… — Не в моих правилах осуждать людей, — грустно сказала Вера. Они успели поужинать и пили чай у неё дома. — Но я не могу понять, зачем твоя жена так некрасиво и жестоко обошлась с тобой?
— Думаю, за то, что оказался не таким мужем, о котором она мечтала, — пожал плечами Гуров и снова обвёл взглядом тесную, но очень уютную кухню.
Квартира Веры, как показалось Артемию, полностью соответствовала характеру хозяйки. Один раз окунувшись в эту атмосферу спокойствия, уюта и безоговорочного понимания, совсем не хотелось отсюда уходить.
— Скажи, Артемий… А если бы за дачу заведомо ложных показаний не наказывали, как бы ты повёл себя в сложившейся ситуации?
Ого! Такой вопрос почему-то даже не приходил Гурову в голову. Мужчина тяжело задумался, и молчание длилось несколько минут. Вера терпеливо ждала.
— Я поступил бы так же, как уже поступил, — решительно ответил он.
— Я не сомневалась в тебе, Артемий! Ты настоящий, и твой настрой не имеет ничего общего с обезличенным всепрощением. Это дух, это сила, это справедливость и человеческая доброта.
— Вера, — помолчав, спросил польщённый Гуров. — А почему ты не замужем? Нет, не так. Была ли ты замужем, и если да, то почему сейчас живёшь одна?
— Сейчас мне тридцать шесть, — задумчиво заговорила Вера. — А в девятнадцать в мою жизнь пришло большое чувство, огромное. Глеб старше меня на четыре года, и тогда он уже учился в аспирантуре. Вскоре Глебу предложили работу за рубежом, очень далеко, за океаном. Мой любимый хотел, чтобы я вышла за него замуж и последовала за ним, уговаривал, умолял. Я была измучена мыслями и переживаниями, пережила два месяца ада, но так и не решилась отправиться с Глебом, уехать из страны, оставить маму, бросить учёбу на филологическом факультете. Однако и забыть Глеба долго не могла. Попыталась построить семью, вышла замуж десять лет назад. Павел, — мой бывший муж, — хороший человек, простой, без заморочек. К сожалению, я так и не смогла его полюбить, хотя очень старалась. А отсутствие детей привело нашу с Павлом семью в никуда. Вот уже семь лет, как я разведена. Глеб утешился довольно быстро, женился. У него трое детей, все парни. Старшему тринадцать лет, а младшему девять месяцев. Паша тоже сошёлся с какой-то женщиной, но официально отношения пока не регистрирует.
— А откуда тебе известны подробности жизни Глеба? Ну Павла — ладно, он-то не уехал.
— Глеб меня сам нашёл в сети, рассказывал о себе, спрашивал обо мне. Как я поняла, вспоминает обо мне с теплотой, но без особого сожаления. Для него жизнь не закончилась тогда, а как раз началась. Вот такая у меня история.
— Получается, что и ты отказалась от мечты, Вера?
— Получается так, — согласилась женщина.
— Знаешь, а я, кажется, ревную тебя к твоему прошлому. К этому Глебу, — удивлённо и мрачно пробормотал Артемий.
— Думаешь, я не ревную тебя к твоей Анжелике? — Вера опустила глаза, рассматривая свои стиснутые руки, длинны пальцы, изящные запястья.
Гуров, не помня себя, схватил эти руки и прижался к ним лицом.
Глава четвертая
Идея отпуска пришла в голову Артемия предсказуемо во сне. Правда, сначала он хотел просто махнуть куда-нибудь на две недели, разумеется, в компании Веры.
Он был убеждён в том, что Вера согласится. Они были вместе всего неделю, но Артемию порой казалось, что он и дышать уже нормально не может без этой женщины.
А ещё Гуров был уверен в том, что Вера чувствует то же самое, видел это по её глазам, слышал подтверждение в её голосе.
Жизнь буквально бросила их навстречу друг другу, обставив всё так, словно это последний шанс, и другого дано не будет. Почему-то Артемий твёрдо верил в то, что это правда.
Постепенно идея отпуска трансформировалась, изменившись почти кардинально. Гуров чувствовал, что в его жизни наступает новый этап, грядут глобальные перемены, и на этот раз всё нужно сделать на пять с плюсом, не упустить подаренный судьбой шанс.
Пришлось правильно расставить приоритеты, потому работа временно отошла на второй план. Пригрозив руководству увольнением, Артемий выбил себе отпуск аж до середины января: две недели оплачиваемого дополнительного и два месяца без сохранения заработной платы.
Покупкой байка сейчас заняться, увы, не получилось, поскольку Гуров находился в процессе развода. Потому Артемий на несколько дней уехал в край, к родителям. В просторном гараже до сих пор стоял старый мотоцикл, принадлежащий Артемию.
Гурову очень хотелось, чтобы Вера поехала к родителям с ним, однако именно на этой неделе в библиотеке проходило какое-то жутко важное мероприятие, ответственной за которое назначили Веру.
Вторая половина октября расщедрилась на яркие и достаточно тёплые деньки, потому с мотоциклом Артемий почти всегда возился на улице.
В разгар одного из дней вдруг позвонила Алла. Гуров с досадой вздохнул, недоумевая про себя, вытер чумазые руки и достал телефон.
— Гуров, — спокойно сказал Артемий. — Слушаю.
— Здравствуй, Тёма, — голос Аллы звучал спокойно и уверенно.
Артемий успел подумать о том, что дела у возлюбленного его бывшей, похоже, пошли на лад, раз уж Алла больше не паникует.
— Привет, Алла! Чем обязан?
— Хотела сказать тебе, что Кирилл звонил. У него всё хорошо.
— Не поверишь, Аль, — не удержался от колкости Артемий, — но Кирюха номер моего телефона тоже знает, соответственно, сын и мне позвонил.
Ну не любит Гуров хороводов всяких и хождений вокруг да около! Нет бы сразу озвучить причину звонка!
— Ты, как выяснилось, уже поставил Кирилла в известность о нашем разводе, да?
— Разумеется. Не можем же мы скрывать столь важную информацию от единственного сына? Тем более, он уже взрослый человек.
Поездка к Кириллу была одной из составляющих будущего путешествия, однако Алле об этом знать абсолютно не обязательно.
— Да, вот ещё что, едва не забыла! — перестроилась «в другой ряд» Алла. — Спасибо тебе за помощь, Тёма! А преступника нашли, заключили под стражу, и Славу больше никто никуда не дёргает.
— Я никому не помогал. Я выполнял свой гражданский долг. Мотив какой, выяснили? Шантаж?
— Да, — удивлённо пробормотала Алла.
— Рад, что у вас всё наладилось.
— А у тебя, Тёма? — многозначительно поинтересовалась Алла.
Гуров понял: вот они и приближаются к истинной цели звонка. Надо же, как быстро Алла оказалась в курсе его перемен!
— У меня всё отлично.
— Хотела тебя предупредить… Раз уж ты сказал, что квартира только ваша с Кириллом, то и твоего «всё отлично» там не должно быть. Иначе получится, что ты руководствуешься двойными стандартами.
«О, как мы запели, когда от одного места отлегло!»
— Серьёзно? — удивлённо спросил Артемий. — И кто мне может на законодательном уровне запретить руководствоваться двойными стандартами?
Спорил исключительно из вредности, просто ради того, чтобы спорить. Не хотелось ему быть великодушным, хотя он наверняка знал, что Вера никогда не согласится жить в бывшей семейной квартире Гуровых. Вера — это не Славик, она очень щепетильна в важных вопросах.
— Тёма, если ты будешь продолжать в том же духе, я не приду на судебное заседание и не соглашусь на развод.
— Ой, как страшно стало! — рассмеялся Артемий. — А ты не боишься того, что я могу вести запись разговора, а после отправлю её твоему Славику?
— Какой ты всё-таки, Тёма! — Алла, кажется, задыхалась от досады и от раздражения. — И когда ты успел так измениться в худшую сторону?
