тряпочку и начал протирать очки.
— Пять дней назад, заполняя ведомость в электронном варианте, я не поставил оценку за экзамен одному из студентов. Вот бумажный вариант ведомости, и тут стоит отлично в графе напротив фамилии. А в электронном варианте — прочерк.
— А что за студент? Как у него с остальными экзаменами? Может, не стоит волноваться, стипендии и так не будет? Потом исправим аккуратно.
— В том и дело, что у Сергея Калинина по всем предметам отлично, Анатолий Викторович. И он останется без стипендии по моей милости. Что теперь делать?
Декан присвистнул, тяжело и протяжно вздохнул.
— Ладно хоть вспомнил, — проворчал он. — Ну бывает, что ж теперь. Бери свой бумажный вариант, пойдём в бухгалтерию кланяться.
В понедельник у Марины начался отпуск, однако проснулась она очень рано: не до сна было, ведь у Серёжки пересдача. Изо всех сил стараясь не показывать своего волнения, мать накормила сына завтраком и проводила до двери.
Спустя три часа пискнул домофон, сигнализируя о том, что Сергей вернулся и открыл подъездные двери. Закрыв глаза, Марина глубоко вдохнула и медленно выдохнула.
— Отлично, мам! — с порога крикнул Сергей, захлопнул двери, быстро сбросил кроссовки, схватил Марину на руки и начал кружить.
— Ну слава Богу! Молодец! Я тобой горжусь, сын!
— Представляешь, мама, Артём Николаевич теперь будет нашим куратором, — Сережа, наконец, поставил Марину на ноги. — Юлия Степановна вышла замуж и уехала.
— Надо же, столько новостей, Серёжа!
— Я и сам очень удивился, когда Артём Николаевич мне рассказал. Никак не думал, что Юлия Степановна может выйти замуж! У неё дети взрослые, старше меня. Даже внук есть.
— И что? — рассмеялась Марина. — Эти обстоятельства как-то ограничивают доступ к личному счастью?
— Нет, конечно, но… Если уж она вышла замуж, значит, ты, тем более, можешь выйти? Ты же намного моложе и красивее, чем Юлия Степановна, а фигура у тебя, как у девочки.
— Сын! — Марина была потрясена. — Что за разговоры? Разве я давала повод?
— А что, Юлия Степановна давала повод? Менее романтичной и менее симпатичной женщины я не встречал, а она замуж вышла.
— Серёжка, ты меня безмерно удивил сегодня! Во-первых, я не знала, что мой сын — сплетник. А во-вторых, не думала, что ты мечтаешь спихнуть меня какому-нибудь дядьке в качестве жены. За что ты так хочешь поступить с этим незнакомцем? Что он тебе сделал плохого?
Серёжка захохотал так, что стены задрожали, и опять начал кружить Марину.
— Да поставь ты меня! Голова кружится! — верещала Марина. — Ладно, ладно, ты не сплетник! Просто удивил.
— То-то же! — Сергей остановился, поставил мать на пол, но отпустил не сразу, чтобы она не упала. — Я вовсе не хочу тебя замуж спихнуть, мама! Просто понял вдруг, что ты могла выйти замуж в течение этих десяти лет, но не вышла.
— Может, и выйду когда-нибудь, если захочу. Правда, честно предупреждаю, это маловероятно. Никто не вызывает во мне желания покончить с холостяцкой жизнью, расстаться со свободой. Но ты не бойся, сын, когда женишься, я не буду лезть в вашу семью. Найду, чем себя занять. Я же самодостаточная тётка.
— Мам, ну ты даёшь! Я прекрасно знаю, что ты — адекватнейшая из матерей, а не какая-то там тётка. К тому же, я вовсе не хочу пока жениться.
— Тебе ещё девятнадцать, Серёжа! Сам не заметишь, как передумаешь, когда придёт твоё время.
— Новому куратору, Артёму Николаевичу, тридцать шесть, а он никогда не был женат. И ничего. По нему не скажешь, что он страдает или в чём-то ущемлён. Живёт себе, наукой занимается. Сам по себе.
Марина подумала о том, что это как раз не удивительно. Занудноват Артём Николаевич, скучен. Вот и остаётся при своём статусе.
— Каждому своё, Серёжа. Не будем загадывать. Пойдём лучше обедать.
Они поели, и Сергей убежал на стройку, работать.
А через несколько дней произошло ещё одно интересное событие. Был поздний вечер. Марина читала в гостиной, а Серёжа сидел за компьютером в своей комнате. Вскоре смартфон сына издал характерный звук, а потом послышался удивленный возглас Сергея.
— Мааам, мне стипендия пришла…
Серёжа стоял на пороге гостиной и удивлённо смотрел на Марину.
Ну и ну. Интересно, как Артёму Николаевичу удалось это провернуть? А главное — зачем? Ведь теперь у Серёжки появятся ненужные вопросы.
— А почему ты так разволновался? Побледнел даже. Сядь.
Серёжа опустился на диван рядом с Мариной. Сидел, глядя прямо перед собой, и задумчиво крутил в руке телефон.
— Ничего не понимаю. Надо разобраться, а завтра суббота. Утром в понедельник поеду в деканат.
Марина испугалась. Она ругала себя последними словами за то, что поехала к Артёму Николаевичу неделю назад. Серёжа справился без неё, а если теперь он узнает о её визите, напридумывает разного. И его уверенность в собственных силах будет подорвана.
А Артём-то Николаевич каков! Красавец просто. Неужели он решил, что Серёжа проглотит ситуацию вот так?!
— Серёжка, знаешь, что я думаю? — Марина твёрдо решила спасать ситуацию, себя, Артёма Николаевича и самоуважение сына. — Не надо тебе разбираться.
— Как это? Ведь произошла ошибка, мама! Мне не полагается стипендия за июнь.
— Серёжа, выслушай. Кажется, я всё поняла. Артём Николаевич поставил тебе оценку ещё в самый первый раз. Но тебе сказал, что ты не сдал, потому что ты запутался тогда. Это как кредит доверия, понимаешь? Он понимал, что ты останешься без стипендии. Понимал также, что произошло досадное недоразумение, а ты всё знаешь и сдашь, пусть не с первого раза.
Сергей выпрямился, на несколько секунд завис, удивлённо глядя на мать. Потом встал, быстро вышел, и тут же вернулся с зачётной книжкой в руках.
— А ведь ты права, мам! Он мне поставил оценку тем числом, когда был экзамен. А я не обратил на это внимания.
— Вот и я о том же! То есть, преподаватель был настолько уверен в тебе, в твоих знаниях и в твоей порядочности, что поставил оценку авансом. И представь, что будет, если ты начнёшь сейчас разбираться?
— У Артёма Николаевича будут огромные неприятности, — глухо сказал Сергей. — Это ещё мягко сказано.
— Правильно.
— Да, мама, ты права. Нельзя затевать разборки. Но мне как-то не по себе. Словно я чужое беру.
— Полная чушь, сын, прости! Ты заработал эту стипендию. Поверь двоим взрослым людям: мне и вашему куратору.
Серёжа подумал, взъерошил рукой волосы и вздохнул.
— Да. Кажется, всё так. Знаешь, Артём Николаевич открылся для меня с неожиданной стороны. Мне он всегда казался дотошным, педантичным буквоедом и занудой. А
