соски девушки. Она вскрикнула и дернулась бедрами навстречу. Удар, шлепок, еще один…
Движения становились все неистовее, и наконец в глазах потемнело. Одновременно с этим почувствовал, как Вика в спазме удовольствия сжалась, громко выкрикивая мое имя снова и снова.
Вместе голыми рухнули на диван, тяжело дыша. Притянул невозможную женщину к себе, устроив ее у спинки. Сам же немного свесился с дивана задом. Надо будет пересмотреть эту модель. В сложенном виде здесь не так уж и удобно.
Она притихла. Грудь ее то вздымалась, то опускалась. Глаза были полуприкрыты. Губы припухли, и она облизывала их теперь уже таким знакомым движением.
Поймал себя на мысли, что и без детей все равно обратил бы на нее внимание. До сих не понимаю, зачем сбежал от нее в то утро. Должно быть, просто побоялся бешеного пожара, чуть не спалившего нас ночью.
Мысли мои прервала легкая щекотка. Расслабленное тело оказалось против. Тем более что щекотали в таком месте… Не надо трогать самое сокровенное! Поерзал.
Надеюсь, Вика поймет, что сейчас это лишнее. Но нет, щекотка повторилась снова. Недовольно пробурчал.
– Ты о чем? Я ничего не делаю.
Глава 36. Вика
Смеялась так, что не могла остановиться. Даже икать стала. Но Егор сам виноват! Нечего было идти на поводу у дочерей. Теперь пусть наслаждается последствиями.
– Нет! Они что, извращенки? Зачем лизать мне яйца?! Бука, Кака, вам что, больше заняться нечем?
Покатилась со смеху. Ну вы только представьте себе картину: взрослый двухметровый дядя выговаривает двум крошечным пуделихам, что они переборщили с лаской. Интимной.
– А я думаю, что это ты задницу свесил? Оказывается, просто решил «догнаться» после секса. У меня появились конкурентки. Егор, я ревную!
Он покраснел, а я залилась смехом. Какие удобные собачки. Меня было не унять.
– Ты натаскай их, а когда я буду в командировках или на дежурстве, будешь прибегать. А что? Удобно! Для верности. Можно еще мясной подливкой намазать.
Все, остановите меня кто-нибудь. А то я либо кони двину от смеха, либо сейчас тако-о-ого наговорю, что потом Егор сочтет меня извращенкой. Но боже мой, как же смешно. Интересно, а язычки у них такие же шершавые, как у кошек? Пора патентовать технологию удовлетворения потребностей!
Согнулась пополам, пока Егор обиженно одевался, косясь на собак. Те дружно виляли хвостиками. Ну как прекратить смеяться, как успокоиться?
– Когда ты будешь недоступна, просто найду себе шлюху. Ты же не хочешь серьезных отношений и в качестве мужа меня не рассматриваешь. Значит, делаю вывод, что отношения у нас свободные.
Прежде чем успела до конца понять смысл этих слов, уже подскочила к нему и схватила за то самое облизанное собаками место. Он чуть не пискнул, а я сказала:
– Либо ты спишь со мной, либо ни с кем! Я тебе не постельная грелка.
Потом разжала пальцы и попыталась удержать лицо, но на наглой морде уже расплывалась довольная улыбка. Он резким движением дернул меня за руку, развернул и прижал к себе.
Отодвинул растекавшиеся волосы и прошептал прямо в ухо, проводя по телу миллионы маленьких ударов тока:
– Тогда, будь добра, не выпендривайся. Мы решили, что попробуем создать семью, а значит, мы вместе. И замуж я тебя забрать тоже планирую.
Думать в таком положении, когда мужские руки шарят по голому телу, очень сложно. Хочется сразу же согласиться на все на свете. Но нельзя. У меня там квартира этажом ниже.
– Но жить пока мы вместе не будем!
– Как скажешь. Уверен, что сумею уговорить тебя передумать.
Почувствовала легкое касание губ на шее, потом ниже и ниже. Понятное дело, чем бы закончилось наше обсуждение, кто где живет. Только вот в дверь неожиданно стали ломиться.
Я вырвалась из его рук и стала судорожно искать вещи. Да что ж у меня за привычка дурная все раскидывать? Где трусы? Где мои трусы?!
Повернулась и наткнулась на ухмыляющегося Егора. Он держал и мои трусы, и бюстгальтер. А еще показывал на ванну.
– Думаю, тебе лучше привести себя в порядок там. И еще, вы сегодня дождетесь меня здесь? Останетесь с ночевкой?
И хотела бы огрызнуться, да смысла нет. Со злым: «Останемся!» – влетела в ванну и оценила потери. Из зеркала на меня смотрела взъерошенная, румяная, но поразительно счастливая женщина. Эдак недолго и привыкнуть к такой жизни, далекой от размеренной.
Где-то позади меня открылась дверь и послышались радостные вопли девочек. Они наперебой рассказывали, что ходили в магазин, спрашивали, как собачки, и сокрушались, что их с собой было не взять.
Я улыбнулась. Не-е-ет, доченьки, собачки были заняты – интимными ласками и вылизыванием всяких неожиданных мест! Я этот случай буду припоминать Егору целую вечность. И брату его расскажу. Тем более что, по ходу дела, мы будем с ним и Майей видеться достаточно часто. У них вот-вот родится малыш.
Привела себя в порядок и с улыбкой на губах вышла в комнату, тут же наткнувшись на пристальный взгляд Ираиды Григорьевны. Не удержалась и немного покраснела, а та закатила глаза. Ехидно промолвила:
С таким рвением лучше б о девочках заботился, чем их маму… Впрочем, это не мое дело. Но, дети мои, вы едва не дымитесь, искры во все стороны! Надеюсь, хоть перед Викиными родителями в приличном виде являетесь. А то как мне потом свахе в глаза смотреть?
Ну, если страстные поцелуи в машине не считать, то моим родителям пока не доводилось становиться свидетелями нашей химии. Мать бы точно в обморок грохнулась. Не для ее глаз подобное зрелище.
– Мама, спасибо, что погуляла с внучками. Теперь можешь идти домой.
Я прикусила губу, чтобы не распаляться. Она та-а-ак посмотрела на сына. Я бы на его месте от страха умерла, а ему хоть бы хны. Интересно, о чем они говорили в мое отсутствие? Ведь говорили же?
– Хорошо. Вика, если что-то нужно, звони. Мы оба пенсионеры и годами просили этих олухов о внуках. Точнее, одного Антона. Кто бы мог подумать, что старший и, казалось, безнадежный в этом плане сын преподнесет такой сюрприз? Впрочем, приятный.
И она с достоинством снова влезла в удобные туфли-лодочки на небольшом каблуке. Развернулась и вышла из квартиры, не забыв поцеловать девочек. Красивая и очень элегантная женщина. У дочек будет прекрасный пример перед глазами.
Они, кстати, сразу же набросились на меня с просьбами остаться. Делая скорбное лицо, согласилась, выторговав обещание хорошо себя вести. Ох, знали бы вы, девочки, что, возможно, уже завтра будете спать этажом ниже. Егор в это время потихоньку стал собираться.
Мы пошли готовить ужин, а Соня с Лизой расспрашивали папу о работе:
– А там много-много людей будет? И всех надо заставлять улыбаться?
– А тети там будут другие, такие, как мама? А дяди? А
