Он подмигнул ей:
— Не знаю, когда я последний раз завтракал с двумя такими очаровательными леди. Наверное, когда был еще мальчишкой и мои сестры были дома.
— Ваша семья где-то недалеко, мистер Картер? — полюбопытствовала Лоретта, намазывая кусочек хлеба маслом.
— До них день пешего пути. Теперь в родительском доме остались только моя младшая сестра с мужем и детьми. Они тоже выращивают овец. Правда, не рейландских. Но Генри знал, где мне найти овец этой породы.
— Похоже, вы нашли много. Он пожал плечами:
— В самый раз для оставшихся здесь пастбищ. Дядя его светлости распродал их изрядно, насколько я понял.
Да, дядя Кона распродал всю его собственность, какую только мог, тем самым вынудив вступить в брак по расчету.
— Вы знали его?
— Он был затворником, верно? Но в округе все его знали. Бывало, гулял в любую погоду, хоть дождь, хоть солнце, и бормотал что-то себе под нос. Я пытался уговорить его нанять меня, чтобы привести ферму в порядок, но он и слышать не хотел. Этот старый дом был в ужасном состоянии, просто жалко смотреть. Я помню, как мисс Стенбери выходила здесь замуж за отца его светлости. Мне было тогда лет семь или восемь, но все соседи были приглашены на венчание и на большой прием после него. На лужайке стояли палатки и столы, а эль так прямо лился рекой, хотя у ее старика и туго было с деньжатами. Старый джентльмен умер вскоре после этого. Но его дочка, Кэти, казалась ангелом. — Его глаза скользнули по Беатрикс. — На чердаке есть ее портрет. Требует починки. Разорван в углу, увы, и я тут бессилен. Но она немножко похожа на вас, маленькая мисс.
У Лоретты задрожали руки. Чтобы чем-то их занять, она отломила кусочек хлеба.
— Говорят, у каждого из нас где-то есть двойник, — сказала она, подавляя дурные предчувствия.
— Что верно, то верно. Встречал я одного француза, который был похож на меня прямо как брат. Жаль, пришлось его убить.
Беатрикс разинула рот.
— Ну-ну, я не хотел задеть ваши нежные чувства. — Картер снова широко улыбнулся и переключился на яичницу. — Это ж язык проглотить можно, какая вкуснятина, мисс Сейди. Не знаю, ел ли я когда такое до вашего приезда.
— Да ну вас. — Сейди раскраснелась, и не только от кухонных хлопот.
Мистер Картер — такая душка. Даже Надия, преданная Араму, ослепительно улыбалась ему, наливая кофе. Лоретта же обнаружила, что никак не может проглотить хлеб.
Нужно наведаться на чердак.
Но не сейчас. Сейчас — время Беатрикс, потому что его и так мало и оно очень дорого.
Закончив завтракать, они вышли из дома. Беа весело щебетала, подробно рассказывая, чем они занимались, как только приехали в деревню. Взобравшись на холм, Лоретта и Беа расположились на траве под одиноко растущим деревом.
— Значит, ты хорошо ладишь с Джеймсом?
Беатрикс испустила многострадальный вздох.
— Он ничего. Для мальчишки.
— А лорд Коновер говорит, что он совсем не пай-мальчик. Насколько я понимаю, в школе учителя и воспитатели уже хватаются за голову от его проделок.
Личико Беатрикс сделалось серьезным.
— Думаю, он надеется, что если будет очень плохо себя вести, отец приедет и заберет его. Не знаю, кому он хочет больше, насолить — учителям или отцу.
Глаза Лоретты потрясенно округлились.
— Но он же любит школу! Он такой смышленый, и у него всегда хорошие отметки.
Беатрикс пожала плечами:
— Джеймс очень сердит и обижен на своего отца. Он хочет знать, почему он его бросил.
— О Боже! — Обижаться — это одно, но если Джеймс лишит себя возможности получить достойное образование, то навредит в первую очередь себе.
— Ты ведь знаешь, почему он уехал, когда Джеймс родился? Ты знала лорда Коновера, когда он еще сам был мальчишкой. Он рассказывал об этом, когда приезжал навестить меня в школу. И о том, как вы дружили.
Лоретта вглядывалась в серьезное личико дочери. Появилось несколько новых веснушек после недели, проведенной на воздухе с Джеймсом — с ее сводным братом.
О том, что он ее брат, она никогда не должна узнать.
О Боже! А вдруг у Беатрикс возникнет нежная привязанность к Джеймсу, пусть пока только детская? Если они станут часто проводить время вместе, с годами это может вылиться во что-то опасное. В душе Лоретты поднялась паника, и она отвела глаза.
— Это очень сложно.
— Джеймс знает, что лорд Коновер женился по расчету. Так делает большинство аристократов. Но они не бросают своих детей. — Всем своим видом Беа излучала неодобрение, как и следовало ожидать.
Кон действительно сбежал и бросил сына. Но ведь и она бросила дочь. Она считала, что у нее нет иного выхода, потому что хотела дать Беатрикс лучшее будущее. А что, если она ошиблась?
— Порой люди совершают поступки, которые кажутся ужасными, но они думают, что так будет лучше. Когда люди молоды… — Голос Лоретты прервался, и она натужно сглотнула. Эта территория слишком опасна. Она и сама не была уверена, что может оправдать поведение Кона. А ее поведению вообще нет оправдания.
Черт бы побрал Кона за то, что он втянул ее в это и вынуждает бередить свои самые болезненные раны. Она не готова что-либо рассказать Беатрикс. Но Кон прав. Девочка смышленая.
Лоретта откашлялась и попыталась объяснить:
— Лорд Коновер очень любит Джеймса и ужасно сожалеет, что в прошлом не был ему тем родителем, которым должен был быть. Больше чем сожалеет. Его мучает совесть. Он сильно переживает из-за этого, просто сходит с ума. Нет, не в опасном смысле, — поспешно добавила она, заметив испуганный взгляд Беа. — Эти каникулы — начало, которое должно хотя бы частично восполнить упущенные годы. Он понимает, что совершил ошибку. Люди, случается, совершают ошибки.
— Я знаю. Лорд Коновер сказал мне то же самое, когда мы впервые встретились. Он сказал, что не исполнил долг перед своими близкими. И перед соседями. Он беспокоился обо всех, кто остался в Лоуэр-Коновер.
Лоретта постаралась не рассмеяться.
— Обо мне ему незачем беспокоиться! Я всем довольна.
— Да, но ты совсем одна, не считая Сейди. Твои родители умерли, а кузен Чарли — не лучший из братьев. Он влипает в истории похлеще Джеймса, а ведь уже не маленький и должен знать, что хорошо, а что плохо.
— Беатрикс Изабелла Винсент! Кто напичкал тебя этими сплетнями? Мой брат Чарлз не твоя забота и не лорда Коновера! Черт бы побрал этого несносного человека! — Лоретта вскочила с земли и отряхнула юбки. Зачем Кон наговорил все это Беа? И Сейди тоже. Пора обсудить это с обоими.
Но Лоретте пришлось умерить свой гнев. Негоже будет, если она совсем выйдет из себя и в сердцах скажет что-то такое, что Беатрикс запомнит и отложит в памяти.
