В это утро Меган получила письмо. Бабушка профессора, узнав, что Меган скоро возвращается в Англию, приглашала ее на ланч в следующий выходной день, чтобы попрощаться с ней и пожелать счастливого пути. Письмо было написано красивым мелким почерком. Меган просили ответить как можно быстрее; в приписке говорилось, что за ней пришлют машину.
Меган все еще не знала, когда она может уехать. Она тотчас же, не откладывая, написала ответ, что ее выходной через два дня и она будет счастлива повидаться с мефрау ван Белфелд.
Детский дом жил своей обычной жизнью. После пронесшегося шторма погода снова наладилась, стояли теплые солнечные дни. Кругом, как всегда, звенели детские голоса, и доктор Тимус во время своего очередного визита выразил сожаление, что Меган уезжает теперь, когда лето обещает быть прекрасным.
— Малышка Меган чувствует себя хорошо, — сообщил он. — Девочку уже перевели из отделения интенсивного ухода, она набирает вес. Полиция пытается найти ее мать, но на это мало надежды. Через несколько недель, если никто не заявит на нее своих прав, девочку переведут сюда. Какая удача, что профессор ван Белфелд позвонил директрисе как раз во время этого ужасного шторма, высчитал, где вы могли находиться, и почти сразу нашел вас. Он всегда на высоте, даже в самых крайних обстоятельствах. Я слышал, он скоро возвращается в Англию. А вы когда покидаете нас?
— Еще не знаю. Это зависит от того, когда Мин вернется из Канады. Но дома я пробуду недолго.
Он взял медкарту Лизе и стал изучать показатели ее веса.
— Напишите нам, ладно? Нам будет не хватать вас.
— Я тоже буду скучать по всем вам. Мне здесь было так славно...
— Вы чувствовали себя несчастной, когда приехали сюда, ведь правда?
— Не совсем. — Меган улыбнулась. — Однако несколько младенцев отвлекут вас от самых мрачных мыслей, неприятностей и невзгод, лучшего лекарства я не знаю.
Меган тщательно оделась, готовясь нанести визит баронессе ван Белфелд. Она выбрала красивое платье приглушенных розово-голубых тонов из тонкой вуали, с прилегающим лифом, короткими рукавами и юбкой в мягкую складку. В половине двенадцатого за ней должна была прийти машина, и за минуту до этого она спустилась вниз, чтобы заодно сказать Аннеке, куда она едет.
— Не мефрау, — строго поправила Аннеке, — ты должна называть ее баронессой.
— А я думала, что это было бы невежливо...
— Нет-нет. По-моему, она будет рада тебя видеть. Теперь, когда профессор ван Белфелд уехал в Англию, ей, наверное, одиноко.
— Уехал в Англию? О... — Меган осеклась и быстро добавила: — Да, конечно...
Она призналась себе, что ожидала увидеть профессора, тешила себя мыслью, что, возможно, он заедет за ней. Внизу стояла машина, но не его... Это был старомодный, но в отличном состоянии «даймлер», возле которого поджидал ее молодой шофер. Он открыл перед ней дверцу машины и поздоровался:
— Goeden dag[10], — затем добавил: — Я сын Литмана, Дирк.
Меган села рядом с ним.
— Как хорошо вы говорите по-английски. А я по-голландски знаю только несколько слов.
— Наш язык очень трудный.
Дирк оказался общительным; пока ехали, они говорили о том о сем на смеси двух языков и от души смеялись над своими ошибками. Меган очень хотела бы спросить его о профессоре, но не рискнула. Может, баронесса скажет, уехал профессор надолго или скоро вернется. Она тоже покинет Голландию, возможно, через неделю, в зависимости от письма Мин, где та укажет дату своего возвращения. Меган старалась больше не думать о профессоре. Когда они приехали, Меган поблагодарила Дирка, а Литман, как всегда исполненный достоинства и радушия, повел гостью в маленькую гостиную, где ее ждала баронесса.
Старая леди тепло встретила Меган.
— Вы чудесно выглядите, дитя мое, — заметила она. — Джейк говорил, что вам двадцать восемь, но вы кажетесь на десять лет моложе. Пребывание в детском доме пошло вам на пользу. Свежий морской воздух и простая пища творят чудеса.
Меган села подле нее.
— Дети тоже. Мне было очень хорошо там.
Они пили кофе из чашечек тончайшего фарфора с маленькими бисквитами и говорили о туалетах, старинной мебели, портретах на стенах гостиной — и ни слова о профессоре. Это огорчало Меган. Она наклонилась, чтобы погладить рыжего кота, свернувшегося клубочком на шелковом ковре, и спросила:
— А он ладит с собаками?
— Вполне. И даже скучает, когда их нет. Сейчас они на прогулке с мальчиком садовника; они тоже скучают — по Джейку. И я по нему скучаю, и буду скучать по всему, что меня здесь окружает, когда вернусь в Гаагу.
— Я думала, вы здесь живете...
— У меня есть собственные апартаменты в доме сына и его жены — родителей Джейка. Они сейчас в Новой Зеландии в гостях у дочери, сестры Джейка, она замужем за хирургом из Веллингтона. Они скоро вернутся, и я уеду с ними. — Поймав удивленный взгляд Меган, баронесса продолжала: — Вы хотите знать, почему они не живут в этом доме? У них есть старинный особняк в Гааге. Он издавна принадлежит нашей семье, впрочем, так же, как и этот дом. Джейк — старший сын, и по семейной традиции, достигнув двадцати одного года, он может жить здесь, жениться и поселить здесь свою семью. В свою очередь, его сын, достигнув того же возраста, поселится в этом доме, а Джейк переедет в Гаагу.
«Вот так, — подумала Меган. — Я уже несколько месяцев довольно близко знакома с профессором и ничего о нем не знала, а его бабушка так много мне рассказала всего в нескольких словах».
— Как это интересно, — вежливо заметила она, — но ведь профессор не женат...
Баронесса взглянула на нее поверх очков.
— Нет еще. В нашей семье мужчины не торопятся обзаводиться семьей, но когда они наконец решаются, то уже на всю жизнь. И женятся они только по любви. Джейк мне ничего не говорил, но я чувствую, что вы были несчастливы, да, пожалуй, несчастливы и сейчас. Может быть, вы влюблены? Вы не хотите поделиться со мной? Иногда помогает...
— Это довольно скучная история, — ответила Меган. — Такое часто случается. Я была помолвлена с одним человеком, думала, что люблю его, а он меня... Нам нравилось проводить время вместе... Теперь мне кажется, что я не любила его, но уверенности у меня нет, ведь я ни разу не была влюблена. Это совсем иное, когда по-настоящему любишь кого-то, когда никто другой для тебя не существует. — Меган посмотрела на баронессу. — Он... Он познакомился с моей сестрой, очень славной девушкой, и они полюбили друг друга... Нужно было что-то делать. — Меган помолчала. — Профессор ван Белфелд пришел мне на помощь. Он подыскал мне работу, я смогла уехать и издалека посмотреть на все это. И теперь я снова спокойна.
