– Но ведь это низко и гнусно.
– Не согласен. Мы не грабили вдов и сирот. Не таскали деньги из церковной благотворительной кружки. Люди, что владеют дорогими украшениями, вполне в состоянии восполнить их утрату. А кроме того, ювелирные изделия бывают обычно застрахованы.
– Теперь понимаю, почему с меня берут такие громадные страховые взносы.
Прежде чем он успел ответить, снаружи послышался вой сирены, а через несколько секунд раздался усиленный мегафоном голос, объявляющий Каннингему, что дом окружен полицией.
– А, проклятие! – прорычал он. – Это, должно быть, дело рук О'Мэлли!
Схватив Блисс за руку и приставив дуло пистолета к ее виску, он стал подталкивать ее перед собой к служебному помещению за торговым залом.
– Что вы собираетесь делать?
– Одну простую вещь, – бросил Каннингем. К нему довольно быстро вернулось утраченное было самообладание, и голос звучал почти небрежно. – Мы сыграем в игру под названием «сделка». А вы, моя пташечка, станете в нем призом. Чтобы его получить, им придется хорошенько потрудиться.
– Проклятие! – в свою очередь восклицал Шейн, в отчаянии ударяя кулаком о ладонь другой руки. – Я должен был догадаться, что это Каннингем.
– Не казни себя так сурово, – остановил его Рорк. – Какие были у тебя причины его подозревать?
– Начать с того, что я всегда считал его отъявленным мерзавцем.
– Еще бы! С виду настоящий вампир и гремит костями.
Шейн понимал, что слова Рорка продиктованы стремлением сбить охватившее младшего брата отчаяние, прекратить бессмысленное самобичевание. Но до этого было очень далеко. Шейн знал: если что-нибудь случится с Блисс, он никогда себе не простит.
– Все будет как надо, – произнес Майкл. – Парень понимает, что деваться ему некуда. Так или иначе, ему придется отпустить Блисс.
Шейн жалел, что не может разделить его оптимизм.
– Ты не знаешь Каннингема. По характеру это настоящая крыса: загони ее в угол, и она оскаливает зубы, готовая дорого продать свою жизнь.
Должен, должен быть какой-то способ спасти Блисс из его лап, напряженно и мучительно думал он. Но какой?
Еще никогда в жизни Блисс не было так страшно. Но она не собиралась сдаваться без боя, безропотно ждать гибели. Скорее всего, у Каннингема нет желания провести остаток дней в тюрьме. Вместо этого он наверняка постарается уйти из жизни, и Блисс, разумеется, не станет проливать по этому поводу слезы. Но задача состоит в том, чтобы помешать ему прихватить ее с собой на тот свет.
Преступник продвигался по торговому залу, толкая Блисс перед собой, и его влажная от пота рука, прижимавшаяся к ее спине, доказывала, что он вовсе не столь спокоен, собран и невозмутим, каким старался казаться. Когда они в этом странном ритме приблизились к прилавку, Блисс внезапно осенило.
Не давая себе возможности задуматься, чтобы не ушла решимость, Блисс, внезапно извернувшись, вырвалась из рук Каннингема и перекатилась за прилавок. Выхватила изнутри баллончик с перечным распылителем и выпустила мощное ядовитое облако прямо в лицо убийцы.
Покуда он, зверски чертыхаясь, отчаянно откашливался, она, вскочив на ноги, схватила тяжелую суповую миску от серебряного сервиза и изо всех сил обрушила ему на голову, а затем пулей пронеслась мимо него к двери. К несчастью, при этом ей самой пришлось пробежать сквозь ядовитое облако.
Выскочив на крыльцо, она уже сама, точь-в-точь как ее противник, зашлась в неистовом кашле.
Шейн, не сводивший глаз с магазина-ловушки, в которую угодила Блисс, внезапно увидел, что дверь «Обретенного клада» распахивается, и тут же, как в замедленной съемке, перед его взором проплыла следующая картина: окружавшие дом полицейские офицеры все как один синхронно вскинули дула пистолетов.
– Не стрелять! – завопил он секундой раньше, чем та же команда прозвучала из уст сержанта. – Это не киллер!
Рискуя сам получить пулю, он помчался навстречу Блисс, схватил ее в охапку и увлек за одну из полицейских машин.
– Пусти… отпусти же… – задыхалась она. Легкие горели, точно внутри разожгли костер. – Отойди… от меня!
Но Шейн не собирался делать ничего подобного. Ни за какие блага мира!
– У тебя все в порядке?
– А что… – снова приступ удушающего кашля, – по-твоему… – Блисс задыхалась, глаза слезились, раздираемые жгучим перцем, – похоже?
Подошел Майкл и наклонился над ней.
– Что с тобой, солнышко?
– Перечный… распылитель… – выдавила Блисс, хватая ртом воздух. – Я выпустила в него ту… штуку, которую вы с Зельдой… велели мне держать… под прилавком.
– Молодчина! Вот это девчонка! – разразился хохотом Майкл.
Уже позже, перебирая в памяти и оценивая случившееся, Блисс поняла, что даже этот смех Майкла, вроде бы неуместный в столь драматический момент, выявил достойные восхищения черты в его характере. Однако в тот момент все ее мысли были поглощены тем, как наладить дыхание. И еще борьбой с сильнейшим искушением – навсегда остаться в крепких, уютных, умиротворяющих объятиях Шейна.
– Постарайся не разговаривать, – велел Майкл, – покуда тебя не осмотрит врач в больнице.
– Я не поеду ни в какую больницу.
– Ну ты и упрямица, – пробормотал ее давнишний приятель. – Только знай: на сей раз найдется кому тебя переупрямить. Если потребуется, мы насядем на тебя, все трое братьев О'Мэлли. – Говоря это, Майкл был вполне серьезен, спокоен и тверд – живое воплощение основательности, надежности и неколебимости.
Все еще продолжая кашлять, Блисс, пожав плечами, уступила.
– Все равно я там не останусь, – пробурчала она, прилагая героические усилия, чтобы не замечать своего незадачливого рыцаря. Это было невероятно трудно, учитывая тот факт, что он по-прежнему крепко держал ее в объятиях.
Час спустя она сидела в травматологическом пункте больницы. Рорка отрядили с важной миссией в маленький коттедж на колесах – заверить Зельду, что Блисс в полном порядке и скоро будет дома. Майкл же, всю дорогу державший ее за руку, и здесь находился подле нее. Несчастный, спавший с лица Шейн мерил шагами вестибюль приемного покоя.
– Я обязана тебе жизнью, – сказала Блисс Майклу. Кашель уже утих, и, хотя легкие по-прежнему горели, она чувствовала себя гораздо лучше.
– Ты сама обезвредила Каннингема, – напомнил тот.
– Но могу поклясться, что именно ты вызвал полицию, и это помешало ему прикончить меня на месте.
– Да, я попросил Зельду им позвонить, – признал Майкл, – но, если бы Шейн не втянул меня в расследование, не посвятил во все детали этого грязного дела, поодиночке нам бы ни за что не выйти на Каннингема.
