Лили не успела ничего сказать, как вдруг ощутила холодное мороженое на своем лоне.
— Вот такой десерт мне по вкусу. Надо побыстрее его съесть, пока он не растаял.
Лили закрыла глаза, думая о том, как он будет слизывать с ее киски шоколадный крем. Ни в каких фантазиях она и представить себе не могла такого сценария. Она нашла себе любовника, который знал о ее желаниях больше, чем она сама.
Его язык, теплый и широкий, коснулся ее губ, а затем нащупал возбужденный клитор. Снова и снова он терзал ее влагалище языком. Его лицо было между ее бедер, а руки крепко сжимали ягодицы.
Оргазм пронзил ее стрелой, и Трэвис ответил на ее мелкую дрожь тем, что проник во влагалище двумя пальцами, пока язык все еще был занят клитором.
— О, твои губы… — Лили не хотела, чтобы это наслаждение кончалось.
Пальцы Трэвиса продолжали творить чудеса. Он приподнялся и принялся покусывать ее грудь, а его язык касался сосков, словно языки пламени. Поднявшись еще выше, он начал целовать ее шею. Вторая волна оргазма настигла ее тело.
— Хорошая девочка, — сказал Трэвис, и мышцы ее влагалища сжались вокруг его сильных пальцев. Он снова спустился к ее лону. Она обвила его голову ногами так, что он еще глубже погрузился в ее горячую киску, которую готов был терзать до самозабвения.
Она вся обмякла. Трэвис осыпал поцелуями ее бедра, измазанные шоколадом. Он целовал ее всю — колени, щиколотки. Его теплые ладони массировали ее ступни. Она была так истощена пережитыми оргазмами, что не могла даже пошевельнуться.
Лили расслабилась, наслаждаясь тем, как Трэвис массирует ее стопы. Наконец она открыла глаза. Он внимательно смотрел на нее, переводя взгляд с ее полной груди на влажные розовые губы влагалища.
Когда он смотрел на нее так восхищенно, она забывала о чувстве стыда. Ей казалось, что она самая красивая женщина на земле.
И он любил ее.
Ее сердце принадлежало ему столько лет, и теперь он был готов предложить ей свое сердце. Она могла продемонстрировать ему свои чувства только одним способом: подарить блаженство.
— Как много ненужной одежды, — пробормотала она. Трэвис взглянул вниз и улыбнулся. Ее пронзило желание угодить ему.
— Ну-ка, мой дорогой великан, — сказала она, решив поиграть с его пенисом.
Трэвис навис над Лили. Пока она расстегивала пуговицы на его рубашке, он страстно целовал ее в губы. Освободив его, она пробежала руками по голой груди.
— Ты такой красивый, — сказала она, и ей казалось, что она не насытится им никогда.
Как такой великолепный мужчина мог влюбиться в нее, такую невзрачную и обыкновенную?
От этой мысли ей стало не по себе, и она застыла на месте. Трэвис сразу ощутил перемену в ее настроении.
— Дорогая?
Звук его голоса вернул ее с небес на землю. Она дразнящим тоном обратилась к нему:
— Просто не могу дождаться, когда попробую свой первый шоколадный член.
Трэвис был готов растерзать ее на месте, лишь услышав эти слова. Он быстро снял брюки и улегся на спину. Лили восхищенно взглянула на Трэвиса, обхватив его член пальцами.
Трэвис поторопил ее:
— Если ты хочешь отведать лакомства, то лучше делай это быстрее.
Жемчужная капля показалась на его головке. Лили облизала его, и Трэвис протяжно застонал. Она потянулась к мороженому.
— Как вкусно это будет, даже представить себе не могу. Эта ночь будет выдержана в итальянском стиле.
Лили начала ласкать его стержень вымазанными в шоколад руками. Его бедра напряглись.
— Тебе это нравится, да?
Трэвис закрыл глаза и кивнул.
— А это?
Лили опустилась губами к его возбужденному органу и принялась лизать его, как конус мороженого. Она мучила его так изысканно, что он не в силах был кричать. Она опускалась вниз по миллиметру и, наконец, достигла основания его великолепного поршня.
— Я не могу…
И с этими словами началось настоящее извержение вулкана.
Лили глотала «лаву», возбуждаясь от интимности момента. Даже когда первые судороги миновали, она не отпустила его.
Он расслабился, и Лили легла рядом со своим любимым. Она подпирала подбородок ладонями.
— Как вкусно, — облизнув губы, заметила она.
Трэвис отозвался еле слышно:
— Нам. Надо. В душ.
Лили поднялась первой и протянула руку Трэвису. Он встал и поцеловал ее в губы.
— Ты перевернула мой мир.
Лили рассмеялась в ответ.
— Я говорю серьезно, моя милая. Я еще ни разу не испытывал ничего подобного.
Его глаза были темно-зелеными, как океан, и вглядываясь в них, Лили не стала сдерживать слез счастья.
— Я тоже.
После того как они приняли душ, невероятно расслабляющий, они без сил упали на мягкие покрывала. Уже через несколько минут Лили спала. Повезло девчонке.
Милая девушка.
Его девушка.
Он поцеловал ее в лоб, и она прильнула к нему поближе. Он обнял ее.
Теперь, когда все было предельно ясно, ему хотелось рассмеяться над тем, каким он когда-то был дураком. И это прошлое измерялось долгими годами. А ведь все указывало на то, чтобы он сделал правильный выбор.
Прямая дорога открывалась перед ним еще давно. Дорога к любви.
Любовь.
Это было невероятное ощущение, и он знал точно, что не ведал любви до этого. Наверное, так хорошо ему было, когда они с Лили и Люком бегали по детской площадке, играя в пиратов. Его мама тогда была здорова. И он, маленький мальчик, еще не знал, какие испытания готовит ему жизнь.
Трэвис предпочел бы не вспоминать о том, что двадцать лет пытался бороться с фантомами, потому что сейчас в его объятиях лежала Лили. Он потратил столько времени впустую, вместо того чтобы протянуть руку и получить утешение, ощутить безопасность и испытать счастье.
Но самое главное, что он мог бы найти любовь гораздо раньше.
У Трэвиса были очень смутные воспоминания о детстве, которыми он тем не менее дорожил. Вот они дерутся с Люком. Вот они на площадке, но так поздно, что маме пришлось выйти во двор, чтобы загнать их домой. Она пригрозила, что лишит их десерта, если они немедленно не явятся на кухню и не вымоют руки с мылом. Вот он в первом классе, и ему очень нравится симпатичная малышка по имени Лили. Он пытается уговорить ее поиграть в доктора за кустами… Это было уже во втором классе.
А потом, неожиданно для всех, а особенно для него, сбывается самый страшный из кошмаров и его мама покидает его навсегда. Ему десять лет, и он не знает, что такое рак груди. Но он знает точно, что его мама уже не вернется к ним. Она ушла навсегда.
Он помнит, как Люк плакал посреди ночи: он спал на нижней кровати. Он помнит, что отец приходил домой поздно и топил свое горе в выпивке. Однако на этом его воспоминания обрываются.
