Хоуп улыбнулась и поблагодарила ее, намеренно медленно поднимаясь по ступенькам, чтобы было незаметно нетерпение, пульсировавшее в ее венах. Она долго расхаживала в прихожей, притворяясь, что рассматривает одну из вешалок для пальто, а затем направилась в кабинет. Бросив через плечо быстрый взгляд и убедившись, что никто за ней не наблюдает, Хоуп вытащила стальной сантиметр, ручку и лист бумаги и принялась делать то, ради чего приехала сегодня в музей. У нее ушло довольно много времени, чтобы снять точные размеры ключа, — в основном потому, что висел он выше уровня ее глаз и ей было довольно сложно решить, можно ли доверять зрению.
У входа послышались голоса. Хоуп быстро спрятала сантиметр и свои записи. Затем повернулась и, постукивая пальцем по зубам и приложив другой палец к подбородку, начала рассматривать письменный стол-бюро.
— Как, вы еще здесь? — спросила девушка-гид, которая, очевидно, совсем забыла о ней.
Хоуп улыбнулась.
— Да, вот стою и рассматриваю этот восхитительный стол. Просто шедевр, не правда ли?
Молодая девушка кивнула, затем начала нараспев рассказывать об особняке двум пожилым женщинам. Хоуп подождала, пока они не перешли в другую комнату, и только тогда смогла передохнуть. С проворством, о котором она и не подозревала, выхватила из сумки отвертку и осторожно вывинтила один из винтиков, которые удерживали рамку на стене, хоть это оказалось непросто.
В половине третьего Хоуп стояла у прилавка ювелирного магазина, объясняя владельцу магазина, что ей требуется.
— Знаете, это будет совсем не просто.
— Сколько бы это ни стоило, я буду только счастлива уплатить необходимую сумму за ваше время и беспокойство. Я уверена, что вы сможете это сделать.
Он кивнул.
— Смогу, как только найду достаточно большой кусок слоновой кости. Шесть дюймов — такие большие куски на дороге не валяются.
— Художникам это обычно удается, так что я знаю, что в принципе это возможно, — возразила Хоуп. Она готова была примириться с его сдержанностью, но не желала принимать «нет» в качестве ответа. — Если же вы считаете, что лучше всего обратиться в Миннеаполис, я так и сделаю. Я уверена, что там кто-нибудь сможет выполнить для меня этот заказ за несколько дней.
Он покачал головой.
— Я могу это сделать и сам. Только мне придется заказывать слоновую кость почтой.
— Тогда, пожалуйста, сделайте это экспресс-почтой. Ключ нужен мне на следующей неделе. — Она достала маленький винтик, который отвинтила от оригинала. — Я также хочу, чтобы ключ помещался в точно такой же рамке и в четырех уголках были бы четыре дырочки вот для таких винтиков.
— Да, мэм, — устало ответил ювелир. Судя по всему, день у него выдался не из лучших.
В машине Хоуп облокотилась на руль и с облегчением вздохнула. Теперь можно было возвращаться домой к Арману.
Маленькая моторная лодка терпеливо поджидала ее. Забравшись внутрь и заведя мотор, она принялась осматривать остров. Где-то на вершине холма должен находиться Арман. С другой стороны остров казался поросшим густым лесом, но все же Хоуп могла различить большой валун как раз на вершине холма. Скоро погода изменится: лето уступит место осени, такой короткой здесь, на севере Миннесоты, но завораживающе прекрасной. Дубы, клены и березы оденутся ярко-красными, желтыми и золотисто-коричневыми красками, затем сбросят листву, и ничто на острове не сможет уже укрыться от внимательного взгляда. И она к тому времени уедет.
На берегу его не было видно. Выключив мотор, Хоуп набросила конец на колышек, затянула узел и выпрыгнула из лодки. Прикрывая глаза от солнца рукой, она осмотрела тропинку, ведущую на вершину холма, но увидела Армана, только почти натолкнувшись на него. И сердце ее затрепетало.
Он стоял у невысокой сосенки, на границе невидимой стены. Отметив его горестный вид, Хоуп замерла, и еще одно сразу бросилось в глаза: сквозь Армана просвечивал кустарник, перед которым он стоял. Он был тут, но казался лишь призраком самого себя…
Так, значит, это правда? Чем ближе она подбирается к отгадке тайны, тем явственнее он исчезает. Ее успех убивает его?
— Итак, ты решила навестить меня? — Голос прозвучал тихо, как дуновение ветра, но тон голоса был резким и напряженным.
Она шагнула к Арману, остановившись в нескольких футах от него.
— Очевидно, тебе уже известно, что я узнала нечто новое. Иначе ты ведь не стал бы исчезать прямо у меня на глазах.
Он потер затылок, взъерошив черные, словно вороново крыло, волосы. Она потянулась приласкать его, желая разгладить мускулы, которые, вероятно, сводило судорогой. Но уронила руку.
— Да, моя Хоуп. Это мне известно, — грустно ответил он, не замечая ее жеста.
Они молча дошли по тропинке до вершины холма. Было ясно, что им осталось быть вместе совсем недолго, и никто из них, похоже, не хотел говорить и разрушать стену между ними, которую они сами воздвигли, чтобы спрятать боль от неизбежно приближающегося одиночества.
Хоуп присела на одеяло под высоким дубом. Глубоко вдохнув, она сразу перешла к делу:
— Я нашла ключ. Он находится в музее — доме, где жил когда-то Джон Пикар. Он был правнуком твоего проводника Жака Пийона.
— Так я и думал. — Арман стоял, держа руки на бедрах, и смотрел через озеро на лес на другом берегу, словно заглядывая в прошлое. — Наверное, это именно он убил меня. Странно, но я никак не ожидал, что это окажется он. — Арман посмотрел через плечо на Хоуп. — Ключ у тебя? — Ему хотелось прикоснуться к ней, успокоить ее, но он не знал, как это сделать.
Она покачала головой.
— Нет. Он прикреплен к стене, а вокруг ходят женщины и охраняют его, словно цепные псы. — Хоуп повернулась и взялась за сумку, чтобы достать одну из фотографий, которую не отдала ювелиру. — Я хочу убедиться, что это действительно тот самый ключ. — Она протянула ему фотографию, мысленно умоляя его улыбнуться и облегчить наконец для нее эту ношу.
Арман взял фотографию в руку. Бросив на изображение быстрый взгляд, он кивнул.
— Да, тот самый.
— Так я и думала, — тяжело проговорила она.
Он повернулся к ней, все еще не меняя положения рук, и она увидела, как свет проступает сквозь него. Странно, но от этого Арман казался более внушительным, намного больше, чем был на самом деле.
— Что же нам теперь делать? — спросил он.
— Мы ничего не будем делать. А я — буду. — Она отвернулась, глядя на пейзаж вокруг и желая увидеть Армана таким, каким представляла его себе: настоящим, осязаемым, принадлежащим только ей. Затем она медленно повернула голову, глядя ему в лицо. — Я отвезла размеры ключа и фотографии ювелиру. Примерно через неделю он изготовит дубликат и поместит его в рамку. Тогда я подменю оригинал копией, а его привезу сюда.
