– Какой приятный сюрприз! – умилилась Мари. – Хотя монсеньор Сент-Ги прислал моей малышке Клотильде премилый подарок, но какая честь для нее – в такой день приветствовать среди гостей кого-нибудь из шато! Монсеньор Блайс явился как по волшебству, и он сказал, что пока будет дожидаться своей очереди поцеловать невесту, то может с не меньшим удовольствием поцеловать ее маму – меня, понимаете, мадемуазель Роза? Что он и сделал, заставив моего бедного Жильберта ревновать, и затем внезапно взглянул на мадемуазель Сильвию, а она на монсеньора Блайса, и для него, казалось, все остальные перестали существовать, а для нее – будто ей одной из-за туч выглянуло солнце!
Мари перевела дыхание, затем засыпала Розу вопросами, не давая времени ответить:
– Ну, словом, все так, как было у них до того, как он отдалился от нее, ведь было же такое? Никак, черная кошка пробежала между ними… или нет? Но сейчас он вернулся к ней, и она поняла это сразу же, как только их глаза встретились через всю комнату, верно?
– Надеюсь, что так, – отозвалась Роза.
– А то облако, что заволокло их небосклон? – Мари явно решила поддержать славу лучшей поставщицы новостей в Мориньи. – Что это было такое – обычная ссора возлюбленных?
Но Роза не пожелала вдаваться в подробности:
– Что бы это ни было, сейчас оно миновало, если…
– …если одним своим взглядом он может сказать ей: «Я люблю тебя, и я здесь» – и она понимает? Да, действительно, – согласилась Мари, – должно быть, и впрямь обычная размолвка, bagatelle, и скоро, возможно, и для них зазвенят колокола, как звенят сегодня для Клотильды и Бенуа… – Тут она вспомнила о своих обязанностях хозяйки и обрушилась на мужа: – Жильберт, mon vieux, где твои глаза и хорошие манеры? У мадемуазель Розы до сих пор нет стакана в руке и ни крошки еды! – И Мари заспешила к шаферам жениха и невесты, чтобы помочь им расположить присутствующих в подходящем порядке для свадебной фотографии.
Роза выпила несколько бокалов вина, требуемых ритуалом, поцеловала невесту, осмотрела свадебные подарки, раз или два станцевала, но уклонилась от приглашения Мари присоединиться к тем, кто уже рассаживался для ужина. Здесь не существовало обычая медового месяца, поэтому гулянье собиралось продлиться далеко за полночь. Уже совсем стемнело, когда Роза, распрощавшись со всеми, поспешила через площадь обратно к себе.
Сначала она подумала, что автомобиль, припаркованный под платанами, принадлежит Блайсу. Но, подойдя поближе, поняла: это маленькая спортивная модель с открытым верхом, а потом узнала в водителе девушку, которую мельком видела прежде.
При звуке ее шагов Мари-Клэр Одет, положив руку на руль, пристально вгляделась в темноту. Затем, словно Роза была именно тем человеком, которого она ждала, вышла из машины и протянула для пожатия руку:
– Вы помните меня? Мы встречались на званом вечере у Флор Мичелет весной. Мари-Клэр Одет – помните?
Роза пожала ей руку:
– Конечно. Нас еще представил друг другу Блайс, не так ли?
– Да. Затем мы с отцом рано уехали, и с тех пор я уже с вами не встречалась. – Девушка нервно пробежалась пальцами по окантовке своей сумочки. – Вы… направлялись домой? Могу я войти и поговорить с вами?
– Конечно, – согласилась Роза. – Я сейчас одна. Моя сестра Сильвия где-то на стороне с Блайсом, как полагаю. – Ее взгляд упал на украшенный монограммой несессер на заднем сиденье машины. – Не желаете ли захватить это с собой или оставите здесь?
– Мой несессер? О, с ним все в порядке. В нем только одежда, которую я, можно сказать, впопыхах похватала перед тем, как уехать. Там ничего ценного. Я взяла только самое необходимое. – С отчаянной бравадой Мари-Клэр добавила: – А если вас удивляет, что я делаю в Мориньи в такой поздний час, так знайте – я убежала из дому. Вас это шокирует?
После некоторой паузы Роза возразила:
– Ну почему же, если вы чувствовали, что вам пришлось совсем худо. Входите же, не стесняйтесь. Я приготовлю кофе, и вы сможете рассказать мне ровно столько, сколько сочтете нужным. – Внезапно Розе кое-что пришло в голову, и она потянулась за сумкой на сиденье машины. – Возможно, в конечном итоге она вам понадобится. Мы можем предложить вам свободную кровать, если что.
Как удалось извлечь из бессвязной печальной истории Мари-Клэр Одет, та покинула дом своего отца в Грасе («Надеюсь, что к лучшему. Надеюсь, мне никогда не придется увидеть его вновь или принять что-либо из его рук!»). Она рассчитывала встретить гостеприимный прием, убежище на ночь и всяческое содействие в Мориньи, а точнее, в шато.
– Видите ли, Блайс любит меня. Он всегда мил со мной. Мадам тоже добра ко всем, и хотя монсеньор Сент-Ги немного меня страшит, но он тоже добр ко мне. Всю дорогу в шато мне виделось, что это единственное убежище, которым я могу воспользоваться, пока не сумею попасть в Париж. Я даже не подумала, что никого из них может не оказаться в шато: мадам Сент-Ги в Авиньоне, Блайс отлучился на целый вечер, а монсеньор Сент-Ги, как полагает мадам Бриссак, у Флор Мичелет. Мадам Бриссак сказала, что я могу подождать, но она сама собирается на свадьбу. Я не знала, как мне быть. Не было никакой уверенности, что Блайс вернется первым, а оказаться найденной на пороге дома самим монсеньором… ну нет!
Видя, что отсутствие кого-либо из Сент-Ги впавшей в отчаяние Мари-Клэр представляется полным крахом всех ее надежд, Роза утешила девушку:
– Ну, я рада, что вы подумали о нас. Как я уже сказала, Блайс и Сильвия сейчас где-то гуляют. Но рано или поздно они должны вернуться. Вам имеет смысл дождаться их, чтобы встретиться с Блайсом, а я с удовольствием пока составлю вам компанию. Между тем вы еще не сказали, какое отношение ко всему этому имеет Париж?
– Потому что моя тетя – сестра матери – живет там. И я, когда была маленькой, жила там тоже. С танти Ноэль и своей мамой, после того как она развелась с моим отцом. Потом, когда мама умерла, танти Ноэль надеялась, что сможет оставить меня у себя. Но хотя я вовсе не нужна была отцу, он оказался упрямым, заявил, что смерть мамы сделала его моим законным опекуном, и забрал меня у тети. Отец слишком кичится своим богатством, сильно выпивает и с тех пор, как я оставила школу, изводит меня тем, что я мешаю ему найти молодую привлекательную жену – якобы кому захочется иметь такую толстушку падчерицу. А сегодня все это достигло апогея. Мы с ним крупно поссорились, и, когда он наконец ушел, я собрала вещи и покинула дом, оставив отцу записку, что возвращаюсь к танти Ноэль.
– Но позволит ли он вам сделать это? – спросила Роза.
– Ему придется. Я теперь совершеннолетняя и знаю, что танти Ноэль будет только рада помогать мне, пока я не найду себе работу. С радостью выучилась бы на детскую медсестру. Я сделаю все, чтобы быть независимой от отца. Мне пришлось позаимствовать один из его автомобилей – самый маленький, но я пришлю его обратно. Единственное препятствие – танти Ноэль закрыла свои апартаменты на то время, что находится на отдыхе в Биаррице. Поэтому я так надеялась, что смогу остаться в шато на те несколько дней, пока она не сможет принять меня, – объяснила Мари-Клэр.
