же тебе говорила? — цедит Ксения и тут же переключается на меня. — Что у вас тут происходит?
— Андрей пропал, — кусая губы, чтобы в очередной раз не разрыдаться, обнимаю её.
Наступивший день официально становится худшим днём в моей жизни. Я думала, это право навсегда принадлежит дате нашего развода. Но нет. Тогда я хотя бы знала, что с ним все в порядке.
Сейчас же… заснуть никак не получается. Постоянно мониторю местные паблики в социальных сетях, в которых каждый час выходят новости с места поисков «известного бизнесмена и собственника «Капитал Строя» Андрея Громова».
Добровольцы группами проходят участок за участком. Квадрат за квадратом. В комментарии стараюсь не заходить. Видеть рассуждения диванных знатоков о том, что, наверное, с ним что-то случилось или вероятнее, Андрея уже нет в живых — выше моих сил.
Эти силы и так уже на пределе своих возможностей.
Ксения делает все, что от неё зависит. Пару раз заставляет поесть, успокаивает. Радуется беременности. Только за неё и держусь. Он найдётся!
Он же такой… крепкий, основательный. У него всегда есть выход из любой ситуации.
Периодически срываюсь на слёзы.
Надо верить Глебу… У него тоже всё и всегда получается. Как у Андрея, с которым просто не может произойти чего-то непоправимого.
Я этого не переживу… Это несправедливо!
По прошествию суток с момента пропажи новостей нет. Поиски осложняются постоянным ливнем и непроходимостью леса в тех местах. Возможно, они вообще ищут не в том направлении?
Моя любимая квартира вдруг становится тюрьмой. Стены давят. Пытаюсь заставить себя принять душ… Ночью прилагаю усилия, чтобы подремать… Снова повторяется сон, как я бегу по лесу и ищу…
Только теперь-то уж точно знаю кого…
С утра встаю с кровати в состоянии решимости. Я должна быть там. Должна быть где-то рядом. Андрей должен почувствовать, как мы ждём и верим в него.
— Надо ехать. Я больше так не могу, — говорю за завтраком.
— Может, всё-таки здесь будем ждать? — осторожно замечает подруга.
— Нет, я всё решила.
Открываю шкаф в спальне, доставая спортивный тёплый костюм и ветровку.
— Я тебя одну не отпущу. Твой родственник на ремни меня изрежет, — твёрдо заявляет Баринова, тоже собираясь. — Сама тебя отвезу.
За 2 дня до последних событий
В четыре утра снова открываю глаза… Как и час назад… А до этого ещё с раз пять…
Долбанная бессонница… Взбиваю подушку кулаком.
Человеческая натура такова, что к хорошему быстро привыкаешь. Вот я и втянулся спать только дома. Хотя до этого целых пару лет протирал диван в офисном кабинете. Разница только в том, что привык-то я спать с ней. И она привыкла. Знаю, что тоже не спит. Мается. Но ни за что не скажет об этом.
Она сильная, моя девочка.
Проучить решила. Блядь. Серьёзно?! Я ни грамма не жалею о собственном поступке.
О том, что, нажав на кнопку, отправил транш на её кредитный счёт?
Нет.
О том, как она узнала об этом?
Да! Тысячу раз!
Если такая ситуация повторится, я поступлю равным образом, применив при этом чудеса неординарной изобретательности, чтобы признаться в этом в моменте. Предварительно, конечно, запастись бы огнетушителем… Пожалуй, даже двумя…
Мой жизненный опыт говорит об одном. Люди не меняются. Настя всегда была сверхимпульсивной, порывистой, склонной действовать под влиянием внезапного побуждения. Глобально ничего в ней не поменяется. Время, конечно, сгладит самые острые углы в оттенках характера.
Вернув её в свою жизнь, я просто смирился с этой мыслью.
И она смирится. Не сразу. Со временем. Свою позицию я разжевал. Судя по последнему сообщению, Настя уже успокоилась.
Своей невероятной способностью съедать руку по локоть при малейшем появлении пальцев перед носом, моя женщина взрывает мой мозг и остальные части тела. Особенно остальные части. При этом я радуюсь, как щенок, и бодро подставляю обе руки.
С рассветом лежать одному становится невыносимо. Сегодня же заберу её домой. Хватит. Нагостилась.
Собравшись, еду в зал к Руслану, где два часа отчаянно бью грушу. Заканчиваю тренировку на беговой и после душа выдвигаюсь в сторону отчего дома.
Предстоит серьёзный разговор.
В людях разочаровываться с каждым годом все сложнее… Вообще во всех. Но особенно, если это твоя мать…
По дороге набирает Настя. Соскучилась. Что-то с ней не так сегодня. Пообещав починить подтекающий кран и успокоив, отбиваю звонок и заезжаю в знакомый двор.
Я не предупреждал о своём визите. Поэтому лицо матери удивлённо вытягивается, когда она открывает тяжёлую дверь.
— Андрей? — Обеспокоенно поправляет волосы.
— Я же сказал, что мы поговорим, — прохожу сразу в гостиную и разворачиваюсь к ней.
— Не понимаю, о чём, — сухо говорит, настороженно вглядываясь в моё лицо.
Она постарела. И это моя мать… Безжалостно нажимаю на собственное горло, чтобы продолжить свою мысль:
— Например, о том, что ты лезешь не в своё дело. Собираешь сплетни с моими сотрудниками. А может о том, как ты задурила голову этой дурочке?
— Я… — начинает оправдываться.
— Говорить буду я, — перебиваю резко. — А ты будешь слушать. Я знаю, что это ты посеяла в голову Елизавете мысль о нашем с ней скором воссоединении. Не знаю, откуда ты это взяла. Настоятельно советую сегодня же решить этот вопрос.
— Я.… не знаю, о чем ты, — оскорблённо кривит губами.
— Ты знаешь, — чуть повышаю голос. — Не заставляй меня выбирать.
Ахает, разводя руками. Она в шоке от моей интонации. Выдержав паузу, продолжаю:
— Потому что я сейчас настолько зол… что выбор будет не в твою пользу…
— Ты… ты по какому праву так со мной разговариваешь? — тоже повышает дрожащий голос. В уголках глаз замечаю слезы.
Может, перегнул?
Окидываю её пустым взглядом, затем и всю комнату. Диван, на котором в детстве играл в конструктор. Большой круглый стол, за которым много раз делал уроки с отцом. Фотографию самого отца, стоящую в буфете. Здесь все родное… до противной щекотки в груди.
До хрипа.
Развернувшись, стремительно иду к выходу. Полагаю на сегодня она меня услышала.
— Андрей…
Зовёт меня, но я делаю вид, что не слышу. Финансово помогать я буду в любом случае. Это мой долг. Но с общением, если она не примет во внимание высказанные аргументы, придётся завязать. Проверять на прочность мои отношения с любимой женщиной на постоянной основе я не дам.
Надо было сделать это ещё три года назад. Не оценил масштабы… Сейчас уже, конечно, сожалею.
После обеда выбираюсь из города. Встреча назначена на даче у Артёма Вишневского, одного из моих партнёров по выполнению госзаказов. В
