нее трепетали! А Аня до сих пор не сходит с языка, даже поспорили девчонки: настоящая ли она блондинка с такими красивыми волосами или наращённые и крашенные, и ей любовник все проспонсировал.
– А сам ты как думаешь? – я скривил лицо, когда услышал про любовника.
– Про волосы? Да что тут думать, если ты сам говорил, что привёз их из глубинки из богом забытого места. Свои, конечно.
Я тяжело вздохнул и снова опрокинул в себя бокал с коньяком.
– У-у, – протянул Стас. – Так вот что за причина? Верно я понял? Аня? Старшенькая?
Я положил дольку лимона в рот, слегка поморщился и кивнул. Стас озадаченно на меня посмотрел, словно прикидывал в уме, насколько я тронулся умом, и чем он может мне помочь. С медицинской точки зрения.
– Но я, в общем-то, пришёл просто так, не за помощью и советами. Поэтому лечить меня не надо.
– И что она? – вдруг спросил он, проигнорировав мой язвительный тон.
– Не знаю, я запутался. Сказала мне сегодня, что я ей не безразличен.
– А проблема в чем?
Я посмотрел на друга, ощущая, как в груди потяжелело. Алкоголь гонял кровь по сосудам, и мне слегка ударило в голову и потянуло на откровения.
– Нет проблем. Есть причина, по которой я не трону девочку. Потому что я уже отрезанный ломоть от жизни. У меня в груди пустота, что я ей дам? Она ещё будет счастлива. Но только не со мной, – хотя, чем дальше с каждой минутой от нее, я уже не так сильно был уверен в этом решении.
Стас виртуозно подливал напитки, хотел меня подпоить и разговорить, по взгляду видел, что отпускать не собирался и душу собирался вытряхнуть. Но я и так не торопился никуда. Только мысленно был в другом месте… И все еще не знал, как поступить во всей этой ситуации с Аней. Ее признание и разговор этот – как раскат грома среди ясного неба. Хотя нечто такое и следовало ожидать, но я не был готов, что так скоро.
– Ты если не перестанешь так усердствовать, то домой я в таком состоянии не пойду. Останусь у тебя, чтобы девчонок не пугать грохотом и своим хмельным видом, – пригрозил я Стасу.
– Да глупости. Вон ты какой здоровый, и с трех рюмок вдруг и окосеешь? – ухмыльнулся и снова плеснул в бокал коньяка. – Ну, сколько ей? Пятнадцать лет разницы в возрасте – это даже весьма интересно, скажу я тебе.
– Дело не в возрасте.
– Тем более! Ну что ты делаешь со своей жизнью? Все! Наташи и Аси нет! Эта потеря – огромная боль, но их не вернуть, а ты, может быть, не зря встретил этих девочек.
– Ты мне ещё скажи, что это судьба, – я расслабленно откинулся на спинку стула.
– Тьфу, Марина бы тебе сейчас мозг по полочкам разобрала и вспомнила все серии экстрасенсов, убедив, что не что иное, как судьба!
– Что?
– А, не обращай внимания, – махнул Стас рукой. – На канале одном телепередача. Терпеть ее не могу, а Марина, раскрыв рот, смотрит и ловит каждое слово. Но ты, наверное, все сам усложняешь. Вот приди домой и скажи ей, что хочешь начать новую жизнь, но что из этого получится – не знаешь. Пусть девочка сама решает. Хотя… может быть, в ее согласии сыграет роль, что ты обеспеченный человек и… Ты не замечал за ней ничего подобного, а то сейчас этих наивных меркантильных простушек пруд пруди, такие истории выдумают, что даже самый скупой министр расплачется и отдаст свою зарплату.
– Нет, – я качнул головой, – исключено.
Вспомнил, как доставал Аню из пожара, и как мы втроём родителей ее хоронили, и как она после визита Светы пыталась уговорить меня на раздельное проживание. Какие уж тут притворства?
– То есть ты предлагаешь мне всю ответственность в случае, если ничего путного из этих отношений не получится, переложить на плечи девушки?
– Я предлагаю тебе не загадывать так далеко. И начать жить одним днем. Всё и всегда держать под контролем – так ведь и свихнуться можно. Не устал?
– Зато так надёжнее.
– Ну, тогда я не знаю. Не попробуешь – не узнаешь. А что с поездкой на море решил?
– Решил. Сегодня вернулись от родителей, захотел познакомить их. Мать и отец купили уже путёвки и на днях поедут отдыхать. Я отправлю девочек с ними, – усталым голосом произнес я.
– А сам?
– Сам поеду, но немного позже. Решу одно дело на работе для начала и подумаю над твоими словами.
– Ну, и отлично! Ты зря мечешься и сомневаешься. У всех есть тараканы в голове, страхи и моменты неудач и переживаний. Погоди… – Стас вскинул брови и непонимающе на меня посмотрел. – А что за Света? Ты в прошлый раз говорил о ней.
– Ничего серьёзного. Просто подруга и пройденный этап, – я зевнул и накрыл ладонью бокал, когда Стас поднес к нему горлышко бутылки, и жестом показал, что мне хватит.
– А Аня… Ну, ты ведь сам видел их. Как ты представляешь это все? Я приду к ней в гостиную, где они спят с сестрой, и попрошу пройти ко мне в спальню, чтобы поговорить по душам?
– Вообще не понимаю, как ты ещё держишься, – гоготнул Стас, и теперь настал мой черёд недоумевать.
– Нет, я не в том плане, что мне она интересна. Я про то, как ты там ещё не выбросился из десятого этажа.
– Пока ещё не выбросился. Но возьму на заметку твоё предложение.
Стас замер и поглядел в моё серьёзное лицо.
– Шутка, – хотя какие уж тут шутки, стоило представить, что домой скоро вернусь, а утром ее увижу, и тепло разливалось по телу. Или действовали алкоголь и бессонная ночь?
– Кстати, раз уж ты вспомнил про Свету, недавно она заявилась на порог квартиры поздней ночью, я когда-то ключи ей оставил, а она пришла и ринулась на абордаж. Я думал, за нее со стыда сквозь этажи провалюсь.
Стас присвистнул и рассмеялся.
– Представил эту картину и твоё лицо. Ты, когда злишься, на гремлина похож, – улыбался он.
– Еще как злился! На себя в первую очередь.
– Ну, ты ключи забрал?
– Забрал. Но Аня после этой сцены заявила мне, что хочет жить отдельно.
– Даже так?
– Да, так. Но я никого и никуда не отпустил. И на море они пускай без меня едут, не то это не отдых у них получится, а черти что.
– Елена Александровна быстро твоих девчонок в
