итоге в голове осталась лишь яркая вспышка наслаждения, сладкой боли, пытки, которую хотелось терпеть бесконечно. Я ворвался языком в ее рот и окончательно потерял себя. Не понимал, что делаю, а главное, почему она меня не останавливает. Ведь по идее должна уже смутиться, вырваться из моего объятия и бежать в гостиную к сестре.
Но Аня прижималась своим хрупким телом ко мне, я даже сквозь материю футболки ощущал ее острые груди и затвердевшие соски-бусинки. Поцелуй, казалось, длился целую вечность. Аня отвечала и льнула ко мне, и это окончательно срывало крышу. Я уже не мог себя контролировать. Она обжигала мою кровь сильнее, чем весь принятый алкоголь. И мысленно я перестал сопротивляться и пытаться всплыть, тонул во всех ощущениях и вспыхнувших чувствах, задыхался и желал поскорее умереть.
Спустя какое-то время я все же отстранился от нее и посмотрел в лицо. Ее глаза блестели каким-то манящим светом, а сама она дрожала в моих руках. В это мгновение привычный мир крошился в щепки. Я летел в бездну, терял себя, осознавая, что симпатия и влечение к Ане намного глубже. И как долго я еще смогу бороться и сопротивляться этим чувствам, не знаю. Но ей нужен не такой, как я, и я это понимал, смотрел в бездонные светлые глаза, в самую душу, и мне больно становилось за нас обоих. Дать шанс этой девочке, а потом не оправдать надежд… слишком жестоко.
– Я немного пьян, Аня. Завтра днем я свожу вас с Машей в торговый центр, выберешь все, что вам нужно к поездке. А сейчас я пойду спать, – предпринял слабую попытку удержать дистанцию.
Сделать шаг навстречу друг к другу очень и очень просто, но что потом? Аня прижалась ко мне всем телом и обняла, будто я был самым дорогим человеком для нее после Маши.
– Не отталкивай меня, Игорь… – тихо попросила она, а мое сердце таяло от её слов, внутри что-то содрогалось, и от прежнего замкнутого Игоря уже оставалось жалкое подобие.
Но я и так не отталкивал. Маленькая хрупкая девочка заставляла мое сердце бешено стучать в груди, ее запах и близость была опьяняющей, окрыляющей, я и забыл уже, какое это прекрасное чувство: до дрожи желать к кому-то прикоснуться, смотреть бесконечно долго в глаза и упиваться близостью небезразличного человека так, чтобы внутри все сжималось от этих чувств.
Маленькая белая ведьма. И ведь она понимала моё состояние, ступала очень аккуратно, пробираясь по тернистой тропинке прямиком мне в душу и сердце. Я думать ни о чем не мог, кроме, как о ней с того самого дня, как выставил Свету из дома.
Взял ее лицо в свои ладони и впился губами в ее рот, терзал его, забыв в эту минуту обо всем на свете. Завтра буду раскаиваться в позволенной роскоши, но сейчас хотел раствориться в этом поцелуе и избавиться ото всех условностей и рамок. Хотел чувствовать ее тепло, ощущать трепет и дрожь ее тела. Хотел её. Всю её хотел целиком.
Я полночи лежала и мечтательным взглядом смотрела в потолок. Чувство безграничного счастья разливалось по телу приятными и теплыми волнами. Маша мирно спала рядом, и я ещё никогда не ощущала себя такой окрыленной и лёгкой. Я не собиралась торопить Игоря с ответами и решениям, но очень хотела, чтобы он дал мне… нам маленький шанс. Крохотную возможность отогреть его сердце. Я хотела о нем заботиться, я хотела быть рядом. Нет, он никогда не забудет боли от потери двух близких людей, но ставить на своей жизни крест и отталкивать меня – большая глупость, которую я не позволю ему совершить. Не знаю, как, но я собиралась его в этом убедить.
Мне кажется, я заснула с улыбкой на лице. Но наутро все равно поднялась с тяжелой головой. Мы старались с Машей вести себя очень тихо. Игорь вчера поздно пришёл и позапрошлую ночь катался где-то до утра. Я хотела дать ему возможность отдохнуть. Мы позавтракали с Машей, я поиграла с ней, а затем усадила за прописи. Игорь купил много подготовительного материала для садика и школы, и я потихоньку пыталась заниматься с сестрой. Пока Маша усердно выводила линии в тетради, я ушла на кухню, чтобы приготовить ужин.
– Привет, – услышала я мужской голос и обернулась.
Игорь стоял в дверях, облокотившись о косяк. Спутанные волосы торчали в разные стороны. Он не надел майку, и я вперилась взглядом в его мощную грудь, вспыхивая румянцем.
– Добрый вечер, – перевела взгляд на часы, они показывали пять часов вечера.
Как быстро пролетело время…
– Вы так тихо себя вели, я подумал, что сейчас, ну максимум, час дня, – протянул Игорь низким и хриплым голосом, заметив моё состояние.
У меня мурашки побежали по спине, когда я вспомнила, как он вчера этим голосом со сбивчивым дыханием говорил мне, что я ему нужна и как он устал бороться со своими чувствами ко мне.
Я повернулась и улыбнулась, заглядывая в его помятое лицо. Нет, пару поцелуев ни к чему его совершенно не обязывали, но я теперь ни о чем другом и думать не могла, хотела новой порции ласк, прикосновений, глубоких и откровенных поцелуев…
– Покормишь? – спросил Игорь, и я кивнула ему в ответ, указывая глазами на стул возле стола.
– Садись.
– Я обещал вчера свозить вас в торговый центр. Ты как в настроении?
– В настроении, – довольно протянула я. – И если у тебя нет никаких других планов.
– Нет, мои планы и все свободное время вот уже почти как два месяца связаны только с тобой и Машей, – я снова просияла, наблюдая за оживающей мумией, с которой жила все это время.
– Я только за, ты задолжал Маше и мне по куску вкусного тортика, – вспомнила я, как он обещал Маше, что сводит нас в кафе.
– Я и в кинотеатр обещал. Давай выберем по дороге мультик какой-нибудь? Сто лет нигде не был.
– Мультик? – я вопросительно подняла брови.
Каждый раз, когда наши глаза встречались, я ощущала внутри волнение и трепет.
– Мультик, – подтвердил Игорь. – Не посадим же мы Машу смотреть какой-нибудь боевик? Купим большую корзину попкорна, бутылку колы…
– Маша умрёт от восторга, и я вместе с ней. Только чур, сядешь посередине, чтобы ни одной из нас не было обидно.
Игорь хитро прищурил глаза и улыбнулся.
– Идешь на абордаж? – пронизывающий взгляд карих глаз заставил меня покраснеть. – Я по-прежнему считаю это все неправильным и…
– Мне все
