– Уэрнер! – закричала она. – Я здесь, здесь!
Уэрнер, вынырнувший на поверхность всего в трех ярдах, повернулся, с ужасом посмотрел на Эшли и что было сил поплыл к берегу. Веревка пролетела над ее головой и плюхнулась на воду. Она попыталась зацепиться, но окоченевшие пальцы не желали слушаться. Наконец ей все же удалось просунуть в петлю голову и плечи. В тот же миг веревка натянулась, и вот уже ее поднимают из воды, на борт маленькой рыбачьей лодки. В тот же миг она в последний раз увидела Уэрнера. Он ушел под воду, чтобы больше не возвращаться.
Где-то рядом затрещал толстый древесный ствол. Дерево рухнуло прямо на Эшли, придавив своими ветвями. Темные, бурные воды сошлись над ее головой.
Эшли почувствовала у себя на губах что-то холодное, и в ту же секунду горло обожгло какой-то жидкостью. Голова раскалывалась от боли. Медленно, неохотно она выплывала из бездны беспамятства, возвращаясь в реальный мир. Издалека до нее доносился встревоженный голос Дэна:
– Выпей все, это поможет тебе согреться!
Она открыла глаза. Дэн сидел рядом на кровати, поддерживал Эшли за плечи и держал возле ее рта хрустальный бокал с густой янтарной жидкостью.
– Что это?
– Коньяк. – Теперь на его лице читалась не тревога, а огромное искреннее облегчение.
– Чайка выжила?
– Жива-здорова, сидит в клетке у цапли.
Теперь, когда первая радость прошла, Дэн показался Эшли серьезным и озабоченным. Он поставил бокал на ночную тумбочку и взял закоченевшие руки Эшли в свои. Все еще не оправившись от душевной боли, он сдавленно прошептал:
– Ты чуть не утонула!
Она осторожно высвободила руки, поднесла стакан ко рту и выпила весь огненный коньяк. Память возвращалась постепенно, кусками.
– Ты вытащил меня, когда возобновился шторм, верно?
– А куда мне было деваться? – Его голос дрожал от волнения, а на лбу выступил пот. – Черт побери, ну и страху я из-за тебя натерпелся! Ты что, совсем рехнулась, когда полезла за этой птицей? Или вообразила, будто спасаешь последнюю чайку на этой планете? Тебя в два счета могло смыть волной! Представляешь, там были валы высотой футов в двенадцать, не меньше! Половину острова накрыло водой! Тебе повезло, что я вовремя тебя заметил. – Не скрывая пережитого испуга, Дэн вздрогнул и вытер пот со лба тыльной стороной руки.
– А что случилось потом? – Эшли смущенно улыбнулась, тронутая его выговором.
У Дэна вырвался такой глубокий вздох, как будто он сам чуть не утонул в этом шторме.
– Я внес тебя в дом, уложил в кровать, и вот мы здесь.
Она покосилась на розовую атласную простыню, тесно прилегавшую к каждой складке на ее теле. И моментально покраснела, соревнуясь с простыней в оттенках розового цвета. Ей смутно припомнилось, как Дэн нес ее на руках, прижимая голову к своему плечу, как стаскивал мокрую одежду и наскоро растирал махровым полотенцем, прежде чем завернуть в простыню. Эшли негромко промолвила:
– Спасибо за то, что ты меня спас.
Дэн неожиданно помрачнел и отвернулся, избегая ее взгляда.
– Всегда к твоим услугам.
Как это ни странно, но его голос показался Эшли мертвым, безразличным. Он ответил так, будто спасение ее жизни входило в его ежедневные обязанности по службе – заодно с выдрой, скопой или кроликом. Эшли покоробила эта небрежная манера.
– А где сейчас «Холли»? – робко спросила она.
– Все еще здесь, – ответил Дэн, равнодушно пожимая плечами, – но уже уходит на материк. Центр расположен в тридцати пяти милях от побережья. Считают, что к утру ураган окончательно выдохнется.
Эшли украдкой следила за ним из-под полуопущенных век, недоумевая из-за столь резкой смены настроения. Он оставался все таким же холодным и отстраненным, пока описывал разрушения на острове и объяснял, что по большей части это стало следствием высокой волны, а не ураганного ветра.
Она честно старалась прислушаться, вникнуть в смысл его слов, но не в силах была оторвать тревожного взгляда. Он рисковал жизнью, чтобы спасти ее. Он был так ласков, а его руки действовали так бережно и осторожно, пока он нес ее сюда. Она нисколько не сомневалась, что Дэн любит ее. Так что же случилось?
– Тебе надо поесть, – вдруг вскочил он.
Он вышел и вскоре вернулся с подносом, заставленным всякой снедью. Они поели в неловком молчании, и как только с ужином было покончено, Дэн встал и собрал на поднос посуду.
– Пойду проверю зверей перед сном.
– Но ведь еще только четверть восьмого! – удивилась Эшли, глядя на часы.
– Тебе требуется прийти в себя после свидания с «Холли», – пробормотал он глухим сдавленным голосом. – Увидимся утром. – Дэн наклонился, едва прикоснулся губами к ее лбу и исчез.
Эшли испытала сильнейшее разочарование. В отчаянии она снова и снова прокручивала в памяти всю сцену. Что она сказала, что она сделала такого, что разом заставило его отдалиться? Чувствуя себя совершенно несчастной, она без конца ворочалась, пытаясь разобраться в поведении Дэна, пока не заметила, как заснула.
Хотя дождь прекратился, резкие порывы ветра продолжали терзать остров на протяжении всей ночи. Эшли то просыпалась от их шума, то снова проваливалась в беспокойное забытье. Незадолго до рассвета ее разбудили жуткий грохот и звон разбитого стекла.
Она как ошпаренная подскочила на кровати. И в ту же секунду, словно в замедленном кино, она увидела, как пышные, гибкие ветви австралийской сосны, росшей перед балконом, падают прямо на нее сквозь разбитые стеклянные двери. Эшли оцепенела от ужаса, следя за тем, как они ударяются о пол ее спальни, несколько раз вздрагивают и наконец замирают. Все изножье кровати исчезло под массой мокрых смолистых веток.
Ветер моментально воспользовался этой возможностью и ворвался в комнату через разбитую дверь, чтобы довершить бессмысленное разрушение. Эшли не выдержала и закричала. Кажется, прошел целый час, прежде чем ее дверь распахнулась и в комнату ворвался Дэн.
Его потрясенный взгляд едва задержался на разбитой стеклянной двери, оборванных шторах, мокром дереве – и остановился на Эшли. Она все еще сидела в самой середине кровати, скорчившись под розовой простыней, не смея шелохнуться. Дэн тут же оказался рядом и крепко обнял ее.
Содрогаясь всем телом, Эшли приникла к своему спасителю, пряча лицо у него на плече, чтобы отгородиться от этой страшной картины: оборванные шторы, острые осколки стекла, хищно блестевшие на кровати и на полу, ветви огромного дерева, едва не придавившего ее насмерть… Стекло громко хрустело под ногами у Дэна, когда он понес ее из спальни вдоль по коридору, вниз по широкой лестнице, в гостиную. Не выпуская Эшли из своих объятий, он уселся на диван и осторожно заглянул в ее лицо.
